Инкуб, или Демон вожделения

Тим протянул в сторону Джулиана руку, пытаясь остановить его:

– Помедленнее, пожалуйста, мистер Траск, я не успеваю переваривать.

– Извини, – улыбнулся Джулиан. – Когда я начинаю говорить на эту тему, я просто забываюсь. Давай задержимся сейчас на так называемой генетической памяти.

Тиму показалось, что эти два понятия должны противоречить друг другу. Но он не успел высказать сомнение.

– Существует множество научных мнений по поводу этого, – продолжал Джулиан. – Многие полагают, что мы помним события, которые происходили еще до нашего рождения…

– До нашего рождения?! – воскликнул Тим.

– Даже до зачатия, – уточнил Джулиан. – Более того, еще до того как были зачаты наши родители, деды и прадеды. Гены несут отпечатки памяти от поколения к поколению, спрятанные в молекулах ДНК – основе жизни. Эти следы памяти сильнее у одних и слабее у других. Они проявляются как предчувствия, пустые мечтания, беспочвенные страхи, глупые предположения и даже блестящие идеи. Что такое как не это все, вдохновение поэтов и других творцов? Воспоминания могут быть в форме религиозных видений. И людей, которых такие видения посещают, называют святыми… или сумасшедшими. И, конечно, когда каждый из нас спит, то есть расслаблен, беззащитен, а разум не задействован, эти генетические воспоминания могут принимать форму снов.

Тим заерзал. Его потрясли слова Джулиана.

– Есть такой прием, который применяют многие в экспериментах. Он полузаконный, потому что приходится прибегать к помощи лекарства, да еще такого, какое используется только под врачебным контролем. Не могу не сознаться, что несколько раз мне приходилось нарушать этот закон. Но ведь доктор только мое научное звание – я не практикующий врач. Что скажешь, Тим? Хочешь стать моим соучастником в очередном преступлении?

– Что это за лекарство? – полюбопытствовал Тим.

– Новое, – ответил Джулиан. – По химическому составу относится к так называемой «сыворотке правды». Оно также обладает некоторыми свойствами ксилоцибинавытяжки, получаемой из священного гриба Мексики. Считается, что оно более эффективно, чем первое вещество. Фактически это галлюциноген, прием которого снимает барьеры времени, позволяет разуму пациента легко перемещаться в прошлое, а, возможно, и в прошлое его предков. Нам удавалось добиваться поразительных результатов, и пока, к счастью, не наблюдалось побочных явлений. Это вещество безвредно, если применять его правильно. Ну что, включаешься в игру?

– Да, – без заминки ответил Тим, – так или иначе я должен узнать правду.

– Прекрасно.

– Когда мы начнем?

– Лучше всего прямо сейчас.

– Лекарство у вас с собой?

– В чемодане. Но, как говорят, утро вечера мудренее. Выспись, подумай и приходи утром…

Тим мгновение колебался, потом решительно сказал:

– Нет, чем раньше, тем лучше.

– Ты уверен?

– Да.

– Засучи рукав и ложись, – скомандовал Джулиан. – Располагайся поудобнее.

Тим снял туфли, засучил рукав и лег. Джулиан вытащил из-под кровати чемодан. Открыв его, он достал маленькую черную коробочку из кожи, в которой хранились ампулы с лекарством, спирт, вата и одноразовые шприцы.

Со знанием дела он протер спиртом место для укола на руке Тима и воткнул иглу.

– Считай обратно от ста. Медленно, – приказал он юноше.

– Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь… – начал считать Тим. Ему показалось, что он плывет, тело освободилось от чувства ограниченности пространства, разум раскрепостился. Он попробовал продолжить счет, но быстро сбился:

– Девяносто шесть, девяносто пять, девяносто четыре, девяносто пять, девяносто, пять… девять…

Сцены из жизни, как в фильме, проносились в его памяти – менялись места, люди, происшествия. Вот детство, школьные дни, отец, мать, тетя – лица знакомые и чужие, голоса, мягко успокаивающие и грубо угрожающие, неясная спираль вспыхивающих картин. Втянутый в черный извивающийся смерч времени, он теперь падал и летел через мили и года, в город, в дом, в комнату, холодную и душную комнату, где находятся мужчины в странных одеяниях и девушка, молоденькая – ей нет еще и двадцати. Она очень хороша собой, лицо кажется бледным на фоне волос цвета солнца.

19

… Так повторяется, пока два слова, выдавленных из глубины души, не срываются с ее губ:

– Помоги мне…

Палач принимает этот ее призыв за шутку:

– Ты что, считаешь меня распутником или грудным младенцем… Помочь тебе – но ты не раз брала в рот грязный член животного, и лучше бы тебе рассказать нам об этом…

– Оставь свои шутки, – говорит инквизитор.

Нетерпеливо отстраняя палача и наклоняясь над измазанной кровью и почти расчлененной грудой живого мяса, он шепчет:

– Помочь тебе, дитя, главное мое желание. Не упорствуй больше, потому что если ты не заговоришь, тебя целый день будут так допрашивать. А завтра нам опять придется мучить тебя.

Губы искусаны до крови, как и язык. Сейчас зубы сжаты от боли. Не глядя ни на кого из присутствующих, девушка кричит:

– Помоги мне…

– Ты зовешь своего любовника? – спрашивает инквизитор. – Теперь он не может тебя спасти…

– Помоги мне…

И, словно в ответ на ее мольбу, начинают происходить вещи, которые нельзя охватить силой разума. Железные оковы падают и превращаются в пыль, освобождая ее кровоточащие руки и ноги. Поток холодного воздуха заставляет троих мужчин в камере оглянуться – это развалилась стена, освобождая проход для нежданного гостя.

Трое мужчин, взвыв от ужаса, отступают назад, падают, поднимаются на ноги, крестятся, закрывая глаза, царапаются в железную дверь темницы. И она приподнимается с дыбы, чтобы приветствовать…

– Своего любовника? – вскрикивает Джулиан.

Тим, со зрачками, еще расширенными от лекарства, трет глаза и пожимает плечами.

Он сидел на кровати и медленно приходил в себя, избавляясь от состояния, близкого к трансу.

– Не могу сказать точно, – ответил он хриплым ото сна голосом. – Это мужчина, но какой-то необычный. Может быть, выше обычного. И эти глаза. Как у ящерицы или змеи…

– Что-нибудь еще?

Тим покачал головой…

– Ты уверен?

Он задумался и ответил:

– Во сне он всегда голый.

– Да?

– И его никак нельзя принять за женщину. Понимаете, о чем я говорю?

– Будь точнее, – попросил Джулиан.

– Ну понимаете, – с долей смущения произнес Тим. – Я никогда в жизни не видел ничего подобного. – Через секунду он добавил: – Разве что у жеребца.

Сердце Джулиана забилось сильнее. Но он лишь погладил парня по руке:

– Ладно, Тим, у тебя все здорово получилось. Теперь ложись отдыхай.

Джулиан не стал объяснять Тиму и даже сам с трудом верил в возможность такого. Но как бы там ни было, юноша только что описал легендарное существо, известное одним как Бог зари, но чаще всего называемое в трактатах о самых необычайных сексуальных проявлениях и извращениях демоном вожделения, или ИНКУБОМ.

СВЕРХЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Эти сверхлюди, недоступные для понимания с помощью нормального разума, временами для своих собственных неясных целей ищут союза с обычными людьми. И то, что этот союз иногда становится браком, может показаться большинству сумасшествием. Между тем то, что люди туманно описывают как «науку», медленно изменяется и подходит постепенно к грани понимания того, что многие, казалось бы, никому не нужные суеверия ждут еще своего истолкования и осмысления.

Джеймс Брэнч Кейбл «За гранью жизни»