Инкуб в личном пользовании

– Вот и хорошо.

Проход так же стянулся в точку и погас.

А я просто упала на пол и даже сил реветь не осталось.

***

Потянулись дни.

Декабрь. Зачетная неделя.

Никто не терял Владислава Сергеевича. Будто и не было его никогда. По "Теории чисел" Максим Фомич не вернулся. Просто все не ходили на пары, будто так и надо. Даже мама не вспоминала про соседа. Она помнила, что квартиру кто-то купил и всё.

На душе было муторно и тошно.

Во сне он тоже не приходил.

Я сначала стеснялась заходить в его квартиру, а потом стала делать это все чаще. Говорила маме, что иду к Ленке заниматься. А сама шла к нему. Переодевалась в его рубашку. Готовилась к экзаменам. Ревела. В этой жуткой оранжевой гостиной.

Мне его не хватало.

Вспоминала все дни с ним. Все слова в последнюю встречу.

И мне стало казаться, что я виновата.

Да. Именно я.

Все же я клиническая дура. Надо было без всяких предисловий сказать - я тебя люблю. Даже если бы он после этого ушел, я бы хоть точно знала, что он козел, а не мучилась как сейчас.

Но как бы я ни хотела его увидеть, как бы ни хотела попробовать все еще раз объяснить, он не приходил. А если учесть, что для них значат сны... Значит, нашел других доноров. И вот тут меня начинала мучить ревность.

Наступил Новый год. Провела его дома в кровати.

А там и Рождество. И погадать перед сном обязательно на жениха. Только глупости это всё. Приснился бы просто один конкретный инкуб. Хоть в эту ночь. Ушла к нему в квартиру, а маме сказала, что с Леной гадать будем.

На новом месте приснись жених невесте...

Комната была незнакомой. Стены терялись в темноте. Лишь кресло с расположившимся на нем человеком было освещено тусклым желтым светильником.

– Привет, - я села на кровати.

– Привет, - может быть это виновато освещение, но мне показалось, что инкуб выглядит изможденным. Круги под глазами, ввалившиеся щеки. Это с ним что-то не так или моя фантазия сбоит?

– Я соскучилась.

– Я тоже, - он в один миг оказался рядом и обнял меня.
– Очень.

Я чувствовала его тепло, его запах, слышала быстрый стук его сердца. Какой замечательный сон и такой реальный. И Влад вдруг нежен.

– Как у тебя с Сашей?

– Хорошо, - и я не лгу. Может, друзьями мы и не стали, но общаемся с ним по-приятельски. Так же как и с Машей, которая неожиданно очень быстро собралась замуж за Сергея. Правда и Маша толком не помнит, как мы познакомились. Все упоминания про Влада стерты.

– Я ... рад, - объятья на секунду стали крепче. А потом - горячий шепот. Быстрый, будто боялся, что я его прерву или он сам передумает.
– Нет, ни черта я не рад. Ты же ведь спишь, ты потом ничего не вспомнишь. А я и так молчал дольше, чем следовало. Думал, окажусь дома, и все наваждение схлынет. Все эти непривычные чувства. Я не понимал. Я ничего не понимал, - Влад взял мое лицо в руки. И в полумраке комнаты не разглядеть, какого цвета сейчас мои самые любимые глаза. Но я почему-то не сомневаюсь, что они темные, почти черные. И не только от злости, как я думала вначале, они темнеют. Сейчас совсем не от злости.
– Я не могу забыть тебя. Я не могу без тебя. Я - не хочу без тебя.

– Но ты ушел...

– как приятно касаться его лица, его волос. И, кажется, в мире сейчас нет ничего важнее этого ощущения. И во сне всё проще. И можно говорить всё, что на серце.

– Не я. Ты меня прогнала.

– Ты наговорил мне столько гадостей...

– Я идиот. Прости меня, маленькая...

– Простила. Да и что уж теперь...Если б еще знать, как это у меня получилось, - он поймал мою ладошку и прижался к ней губами.
– Тебе нужна энергия?

Он как-то горько рассмеялся и опять крепко меня обнял.

– Энергия ... Когда я очутился здесь, я был зол на тебя. Даже почти обрадовался, что наконец-то в своем мире. Мое возвращение наделало довольно много шума. Медики, ученые... Я все время что-то кому-то рассказывал. Но только не про тебя. Будто тебя и не было. Очутился непонятно где и непонятно как. Так же и домой вернулся. Сначала я это оправдывал для себя тем, что ты никто и ничто, нечто незначащее, нестоящее даже упоминания. А потом понял. Я не хочу делиться тобой, даже воспоминаниями о тебе. Я надеялся, что родной мир притушит мои чувства. Все будет как раньше. Но ничего не проходило. Напротив, было только хуже. И еще...
– крошечная пауза, будто он собирается с силами.
– Я теперь мог контролировать свои сны. Как в твоем мире. И не буду тебе врать, я пробовал найти другой источник. Я уже мог выбирать. Не один раз пробовал. Они были очень красивы, только я не смог их даже коснуться. Потому что они - не ты.

– Но почему ты не пришел ко мне?
– ведь я ждала. Каждую ночь ждала. Хоть так, хоть во сне.

– Малыш, я знаю, ты бы ничего или почти ничего не помнила утром. Но так нечестно. По отношению к тебе нечестно.

Я не спросила, почему нечестно. Сердце кольнуло плохое предчувствие. И было важным задать другой вопрос.

– Но сейчас ты почему-то пришел?

Попыталась заглянуть ему в лицо, но меня лишь крепче прижали, не давая повернуть голову.

– Мой мир ... он другой. Он настолько сильно другой. У него есть свои закономерности. Их не осознаешь, просто с ними живешь. Все привыкли. Пока не появляется возможность взглянуть на все со стороны. В твоем мире мне все легко давалось. Я, не раздумывая, тратил энергию. Твоя близость - я все списывал на нее. Но даже потом, когда ты так явно дала понять, что тебе неприятно, с прекращением подпитки энергия исчезала, но лишь когда я ее тратил. А тут будто мир пьет ее из меня. И скорее всего так оно и есть. Равновесие нужно как-то поддерживать.

– Значит, все же энергия, - и меня это совершенно не возмущало, как было прежде. Сейчас я даже не понимала, что именно мне не нравилось. Может быть лишь уверенность, что я ему безразлична. Ведь не возмущает же меня необходимость людям употреблять пищу и воду. И нормально, если женщина готовит своему мужчине. Чем пища инкуба хуже? А уж удовольствие значительно больше, чем от готовки.

– Нет. Я пришел попрощаться.

Я не верила своим ушам. А зачем тогда были все эти слова?