Инкуб

Мэдс достал из под стола пистолет и она замерла, разглядывая оружие. Огнестрельные раны бывают разные. Некоторые совсем не опасные, но как плохо стреляет Мэдокс Мэдс?

– Что тебе там сказали?

– Мне нужно переодеться, - отозвалась она, решив, что лучше не спорить, не осознавая, что говорит невпопад.

Если Смит прав, то против лома нет приема, никакого, кроме хитрости. Венера прислушивалась к себе. Сделала осторожный шаг к двери.

– Далеко собралась?

Он встал. Его лицо выражало обманчивое спокойствие, несколько удивленное, и все же очень уверенное.

– Не стоит думать, что от тебя что-то зависит.

Венера неожиданно расхохоталась. Звонко, нервно, совершенно без смысла, так что Мэдс сузил глаза.

– Я сказал что-то смешное?

– Да, - она посмотрела на него, продолжая глупо улыбаться.

– Что?

– Я сейчас дернусь, ты выстрелишь. Убьешь меня и это, - она смерила его взглядом полным ярости, указывая на пистолет. – Зависит только от меня.

Он тоже понял, усмехнулся. Ему понравилась шутка.

– Иди наверх, - приказал он.

Отрицательно покачала головой, Венера не сдвинулась с места.

Он смерил ее сверкнувшим взглядом, и нажал на курок. Раздался выстрел. Резкий угрожающе хлопок, оглушивший ее. Так что она наклонилась к полу, инстинктивно согнулась от страха, закрылась руками и вжала голову плечи.

– Я попросил вежливо. Второй раз не буду.

Она подчинилась, передвигая вдруг ставшие в раз негнущимися ноги. Лестница показалась Эверестом. С трудом Венера поднялась на второй этаж. Мэдокс шел следом. Они вошли в спальню, и он дулом указал на кровать.

– Раздевайся и ложись.

Казалось это бессмысленно. Слезы струились по ее испуганному лицу, пока она дрожащими руками стягивала с себя одежду. Затем легла на кровать. Мэдс лег на нее, резко приспустив до колен штаны.

Его лицо находилось совсем рядом, и она задохнулась от тяжести на себе чужого тела. Мужчина не двигался, ждал, когда успокоится и пока комнату не заполнят мирные звуки ночи. Смотрел ей в лицо, в глазах, где все так же таился огонь властности. А ей, несмотря ни на что, сквозь слезы, до дрожи, до отчаянья, хотелось отвечать ему яростью. Ударить. Отомстить.

– Ты самая красивая женщина из всех, что я знал Венера.

– Отпусти, - выдохнула она.

– Ты хочешь совсем другого, - шептал Мэдокс, покрывая легкими, дразнящими поцелуями линию ее подбородка. – У тебя обманчивый скромный вид. С виду смирная. Но как же ты пахнешь, какой шлейф идет от тебя. Какая притягательная.

Губы ласковыми движениями коснулись мочки уха. Его горячее дыхание жгло по замершей коже и Венера дышала гневом, мешающимся с болезненным чувством обиды, не справедливости. Гнев переходил и выдыхался в открытое отчаяние.

– Все что я хочу, чтобы ты оставалась со мной. Пока ты со мной, ничего тебе не грозит. Никакого безумия. Ты в полной безопасности. Ведь то, что тебе рассказали неправда, - шепот сводил с ума.

Одной рукой Мэдокс фиксировал ей руки над головой. Сам сдвинулся чуть в сторону. Придерживая ногой ее ноги, свободной рукой он медленно расстегнул пуговицу на штанах, потянул с характерным звуком за язычок молнии. Намерения его были очевидны.

Задышав чаще, краснея от ужасающей догадки, Венера обшаривала вокруг себя взглядом комнату в поисках того, чем можно нанести удар. Ее тело мученически покалывало от непрошенных прикосновений, а мышцы живота и между ног сводило от опасения.

– Я видела Руфуса.

– Ш-ш-ш, - палец Мэдокса на ее губах, красноречиво повелевал замолкнуть, облизнуть его и пососать как леденец.

Горячая мужская рука ворвалась между складок внизу. Насильно он скользнул пальцами, умело нажимая на клитор с бесполезной силой. Он тешил ее самое чувствительное место чуть выше. Затем резко раздвинул ей ноги и вошел в Венеру, одним движением до упора.

Она от остроты болезненных чувств выгнулась дугой. Застонала от боли, мучаясь от бессилия, от сопротивления, смешанным с удушающим содроганием. Не выдержав, расплакалась, захлебываясь от сбивчивого дыхания.

Мэдс ритмично голубил ее внизу, горячо целовал в шею, сам же тяжело дышал, наращивая темп. Затем задергался, ускоряясь.

Она отворачивалась, переживая, как по телу бежит дрожь от его судорог. Блуждала взглядом по комнате, пока не наткнулась взглядом на стек Андрея с лезвием для бумажных поделок. Замерла, перестала сопротивляться. Расслабилась, принимая происходящее. Мэдс обильно кончил в нее. Обмяк.

– Хорошая девочка, - шептал он, видя, как она тихо лежит. – Славная.

Не была она никогда хорошей. Ни разу в жизни.

– Дай мне то, что я хочу, - прошептала она, ему сквозь слезы в губы. – Я хочу тоже, понимаешь?

Все жертвы всегда хотят только одного. Еще немного секса и внимания. Но она не жертва. И они не пара. Венера погладила Мэдса по лицу, вспоминая Алису и Андрея. Она ответила на поцелуй, давая увлечься ему.

Перевернула Мэдса на спину и залезла верхом. Он держал пистолет в правой руке. Подгадав момент, она схватила стек и нанесла удар в грудь, с хирургической точностью. Вонзила его рядом с сердцем.

Удар вышел сильным. Внезапным.

Мэдокс выронил оружие, скорчился от боли, но не закричал. С ужасом наблюдал у себя в груди торчащую круглую ручку, сжимаемую хрупкой женской рукой, и расплывающуюся по коже густую кровь.

– Не шевелись! – рявкнула она, сидя на нем, растрепанная, нагая.
– Если хоть немного шевельнешься, я поверну влево, и ты умрешь.

Тяжелый, кипучий взгляд обжег Венеру.

– Медленно разведи руки, - приказала она, еще не восстановив до конца дыхание, и не в силах отделаться от запаха. Настолько сильного, его мужского, что голова кружилась до бешенства.

Он не спеша, не скрывая ярости развел руки. Мэдс разглядывал ее со всей свирепостью, на какую был способен. До него, похоже, дошло, что она не шутила. Мужской взор сузился, зрачки расширились, пока он оценивал девушку по новой. Было очевидно, что он не боялся, не паниковал, уголок рта его дернулся в язвительной усмешке. Испепеляющий взгляд, полный превосходства, повеления обжигает азартом.

– Хочешь играть? – он покачал головой, выпятив губы. – А не боишься получить ответку? Наверняка, тебе хочется еще. Десять минут, и все изменится.