Иннокентий 3

Иннокентий не смог сдержать брезгливое выражение, что тут же проявилось на лице. Ричард Пит заливисто захохотал. Он уже «выбрал норму», поэтому стоял с легким коктейлем в узловатых руках.

— Вот за что ты мне нравишься, Хайнц! Всегда несешь правду.

— Я родился в стране, где чтят традиции высокой культуры. Моцарт, Штраус, вальс.

— Художник Шикльгрубер.

— В семье не без урода.

Техасец снова согнулся в приступе смеха.

— У тебя на все есть ответы!

Иннокентий пожал плечами.

— Кто-то должен быть умным.

— Ты меня когда-нибудь уморишь. А где Виктория?

Кеша сделал вид, что пьет из причудливой формы стакана.

— Она обсуждает свои литературные потуги с Маклареном.

— О! Ты не веришь в талант собственной супруги?

Хайнц Вайман покачал головой:

— Я в этом ни черта не разбираюсь, друг мой.

Иннокентий извинился и покинул словоохотливого техасца. Тот был военным корреспондентом, много раз бывал во Вьетнаме и признался, что та война отняла у него веру в человечество. Американцы считали себя величайшим народом на планете, верили в бога, свою мировую миссию, но сами творили дичайшие преступления. Вот Ричарда и носило с тех пор по горячим точкам планеты.

«Бедолага. С таким настроем он долго не проживет!»

Сам Васечкин-Петров к жизни после второго воскрешения относился несколько философски. Да, он устроил себе карьеру и интересную жизнь. Но не зацикливался в стремлениях. Наверное, поэтому ему пока везло. А что там случится в будущем волновало не так уж сильно, как сам процесс. Скорее всего, поэтому он ввязался в очередную авантюру со спасением умирающей империи, а сейчас создавал из жены суперзвезду. Все там будем!

— Ну, как успехи?

Док Макларен, так он себя любил называть, охотно отозвался на вопрос:

— Виктория послушала мой совет и убрала сопли. Это роман о пиратах, нужно больше действий! Сюжет должен быть четко завязан и развиваться поступательно.

— Ого, гляжу, у вас серьезный разговор.

Загорелый дочерна англичанин улыбнулся. Странно, что после всех жизненных перипетий у него остались свои и довольно неплохие зубы.

— Да все нормально, Хайнц! У твоей супруги талант. Просто надо его как дикого жеребца обкатать.

— Так ты берешься за редактуру? — Иннокентий был деловито прямолинеен.

— Нет, в скором времени я уезжаю на Ближний Восток. Там зреет какая-то заваруха.

Васечкин тут же сделал стойку. Этот английский репортер давно в теме, и наверняка у него имеется некий инсайд. Делано равнодушно он отхлебнул сильно разбавленного виски и пробормотал:

— Там всегда заваруха. Как только туда заново приплыли евреи.

— Эге, да ты настоящий немец! — захохотал Макларен. — У тебя никто из родственников в вермахте не служил?

— Может быть, — Кеша был стоически спокоен. Хотя как русский человек хотел дать в морду шотландцу.

— Но сейчас бузят персы, да и генерал в Ираке явно что-то замышляет. Так что мне, к сожалению, некогда.

— Жаль, — Иннокентий решил уйти от скользкой темы, чтобы не выглядеть излишне политизированным.

— Не бойся, — понял по-своему шотландец, — я пристрою твою ненаглядную в хорошие руки. У меня есть на примере один парень. Он клепает статейки для многих газет и журналов. У него отличный стиль и грамотность. Завтра я вас и познакомлю.

— Так-так, — Хайнц быстро соображал. — Завтра у нас важная встреча.

— Бизнес?

— Конечно. Надо же на хлеб зарабатывать.

Макларен ехидно улыбнулся:

— Интересная вы семейка. Коммерция, фотография и литература. Как это все в вас сочетается?

Виктория-Вероника выпрямилась:

— Классическое европейское образование.

Шотландец некоторое время смотрел на нее, а затем разразился заразительным смехом. В этом местечке вообще собрались веселые люди. Или так много выкурено травки?

— Вы, континентальщики, умеете издеваться над островитянами. Ну а если серьезно, то позвольте дать вам, Виктория, хороший совет. Во-первых, мне понравился ваш псевдоним. От него веет некой таинственностью, и он отлично подходит для англоязычной публики, впрочем, как и другой. Коротко и красиво.

— Но, как я поняла, вы сейчас не об этом?

Хитрый шотландец отсалютовал бокалом с неизменным элем, затем с совершенно серьезным тоном заявил:

— Но перед поиском издателя вам стоит посетить какую-нибудь известную юридическую контору, что специализируется на авторском праве. Псевдоним требуется зарегистрировать и актуализировать. Актуализация, к примеру, позволит вашему доверенному лицу подать в банк бумагу о том, что такой псевдоним и та гражданка являются одним и тем же лицом и переводы на Алису Шер лягут на ваш счет.

Иннокентий тут же насторожился, но его опередила супруга.

— К кому, по вашему мнению, стоит обратиться?

— Завтра я принесу вам список контор. И раз надолго уезжаю, то дам несколько адресов редакторов издательств, куда следует в первую очередь обратиться. Вот им можете сказать, что я вас рекомендовал.

— Вот за это спасибо!

— Не за что. Просто приятно видеть юных леди, что пишут стоящие произведения. А уж про пиратов и подавно! И что самое интересное — вы ведь побывали во всех тех местах, что описываете. Я, честно говоря, поражен до глубины души. Еще бы получить совет от специалиста по парусному вооружению и тактике военных кораблей того времени, и вашему роману цены не будет!

— Как тебе он?

— Хитрит. Ему что-то от нас нужно.

— Вот завтра и узнаем, а пока мне необходимо заехать в табачную лавку.

Вероника повернулась к мужу.

— Хочешь дать сигнал подполковнику?

— А ты умна не по годам.

— Я, между прочим, тебя старше!

Кеша не позволил себе улыбнуться. Эх, знала бы ты всю правду, дорогая….

— Приготовь, пожалуйста, антипохмельный коктейль. И что тебе захватить?

— Возьми что-нибудь на завтрак готовое.

— Договорились.

Милая семейная сцена.

Поздно вечером на следующий день Иннокентия неожиданно дернул сам Крапивин. После их памятного разговора «по душам» они ни разу не пересекались. Кеша ушел через запасной вход, где его ждала машина, и сел в старый седан. Молчаливый водитель отвез молодого человека в Панама-Вьехо, где находились руины старого города, основанного испанцами в 1518 году. Кеша был в хорошем настроении. Встреча с американским журналистом прошла удачно. Он явно заинтересовался романом молодой писательницы, или скорее деньгами, что платили за редактуру. Судя по его квартире, чувак находился на мели. «Австриец» лишь предупредил его, что авторские листы тот должен сдавать в срок. Иначе денег не видать. Длинноволосый журналист, смахивающий ни хиппи, или бывший им на деле, грустно кивнул. Но деваться ему, похоже, было некуда. Или работаешь, или голодаешь.