Инок
Шрифт:
– Лёха, держись, я иду.
– Куда? Стоять, никому ни с места.
Но было уже поздно. В трясину угодили ещё двое.
– Всем оставаться на местах, – вновь бешеным голосом заорал Михей, багровея от натуги.
– Все сдохнем к чёртовой матери. Места предостаточно.
Но дальнейших пояснений никому не понадобилось. Желающих прыгать в болото больше не нашлось. Они просто стояли и смотрели, как жирная, грязная и вонючая жижа неумолимо проглатывает их товарищей.
– Помогите! Да помогите же кто-нибудь! Мама, мамочка! Как страшно-то…
Голос затих. За ним оборвались на полуслове и два остальных. Они исчезли раз и навсегда.
– Нужно выбираться,
Он вытащил из рюкзака верёвку и бросил её стоящим за ним людям.
– Держитесь крепче. Верёвку не бросать. Ошибка одного может стоить жизни всем. Почва под ногами ходуном ходит. Если кто-нибудь сорвётся, остальные пойдут следом.
Минут через десять вышли на небольшой островок, клочок относительно сухой земли посреди бескрайних болотных топей.
– Ну вот. Здесь и заночуем. Удобств, правда, никаких, даже дров нет. Но это всё-таки лучше, чем тонуть в этом дерьме. Все молча начали распаковывать вещи. Непривычная тишина резала уши. И что-то загадочно-зловещее было в неожиданно наступившем ночном безмолвии. А в сочетании с мокрой одеждой и пронизывающим до костей ветром оно становилось уже совсем невыносимым.
– Чёрт нас дёрнул подписаться на это дело. Гиблые места. Прошлая экспедиция потерялась, да и нам, пожалуй, назад дорога заказана.
«С подобными настроениями в отряде нужно покончить незамедлительно». Михей это прекрасно понимал.
– Всё, хватит ерунду болтать. Кто не хочет идти дальше, завтра с утра может вернуться обратно. Их долю мы разделим между собой, как, впрочем, и долю троих погибших. Насильно никого держать не стану. А с теми, кто останется, пойдём до конца, сделаем дело и хорошо заработаем.
Ночь, как бы долго она ни тянулась, всё-таки подошла к своему логическому завершению. Утром желающих возвращаться обратно уже не оказалось. Все прекрасно понимали, что шансов на то, чтобы выйти из этих поганых болот без Михея у них ещё меньше, чем шансов остаться в живых в случае, если всё-таки придется идти дальше. Дорога назад ничуть не легче, чем путь вперёд. Да и мысли о деньгах сильно отрезвили разум, наставив на путь истинный незадачливых охотников за приключениями. Живо сообразив, что со смертью троих друзей гонорар заметно возрос и может со временем ещё увеличиться, бандиты и убийцы решили, что возвращаться, пожалуй, не стоит. В конце концов, игра стоит свеч. И с первыми лучами восходящего солнца они вновь двинулись вперёд, но уже с гораздо большей осторожностью.
Александр ночевал по другую сторону топей, километрах в двух от острова. Истошные крики погибающих в трясине людей были ему прекрасно слышны в тишине надвигающихся сумерек.
«Я так и предполагал. За мной погоня. Ну да ладно. Посмотрим ещё, кто кого. Здешних мест эти люди не знают, иначе не пошли бы на топи ночью. Пожалуй, я устрою вам, ребята, ещё один экзамен, в котором вы вряд ли сможете рассчитывать на карту и компас». Он вдруг поймал себя на мысли, что хочет убить незнакомцев. Возможно, на это были свои веские причины, если только убийство вообще можно чем-нибудь оправдать.
«Что же, вы первые начали эту охоту и не упустите возможности, чтобы довести её до желаемого результата. Церемонии неуместны. А сейчас нужно хоть немного отдохнуть, чтобы с первыми лучами восходящего солнца продолжить нелёгкий путь».
Зверь угрюмо плёлся по человеческому следу. Он прекрасно знал, что и как нужно делать, чтобы не попасть в лапы гиблых топей или под выстрелы охотников. Двигаясь
немного поодаль от тропы, по которой только что прошли незнакомцы, прислушивался и принюхивался ко всему, что могло представлять хоть какую-то опасность. Совсем недавно по всему лесу разнеслись дикие крики погибающих людей, доносившиеся со стороны поляны. То, что там произошло, было ясно, как день.«Дилетанты. Далеко же вы так уйдёте. Хотя оно, пожалуй, и к лучшему. Значит, точно не охотники. Идите куда хотите, а мне домой пора возвращаться». Обогнув островок, на котором гости устроили ночёвку, побрёл в сторону избы, что стояла по другую сторону хребта. Именно там был теперь его дом.
Утром поднялись чуть свет.
– Пора идти, не то след потеряем. Выберемся на сухое место, разведём огонь, обогреемся, перекусим.
И вновь медленно, шаг за шагом, они пробирались к обрывистому берегу на противоположной стороне болота. А через час, когда весь отряд уже стоял на твёрдой почве, наконец, вздохнули с облегчением. Но, как оказалось впоследствии, это было ещё далеко не всё.
После короткого получасового отдыха тронулись в путь. И с каждым новым шагом в душу к Михею всё глубже и глубже закрадывалось странное беспокойство. След Александра свернул с тропы и начал постепенно уходить в сторону.
«Куда этот мерзавец попёрся, чёрт его побери, неужели заблудился? Хотя нет. Вряд ли. Такие по лесу не плутают. Ушёл с тропы специально. Но зачем? След ведёт к змеиному ущелью. А там нет моста, и через пропасть перебраться невозможно. На что рассчитывает? Сам готовит себе западню? Пожалуй, тоже маловероятно. Лезть головой в петлю? Явно что-то задумал! Неужели почувствовал преследование и хочет каким-то образом перебраться через ущелье, чтобы уйти от погони? Маловероятно, но возможно. По крайней мере, другие варианты кажутся вообще неприемлемыми. Скоро всё прояснится. Главное, не давать передышки».
– Подтянись! – крикнул он товарищам и зашагал ещё быстрее по совсем свежему следу.
Александр тоже спешил, насколько хватало сил. Он прекрасно понимал, что его спутники, заметив, что след уходит с тропы, почуяв неладное, ускорят погоню, чтобы прояснить ситуацию.
Нужно признать, что Михей обладал не точными, а если сказать вернее, ошибочными сведениями. Один мост через змеиное ущелье всё-таки имелся, но по ветхому и полусгнившему сооружению идти стоило лишь в том случае, если человек был заведомо согласен подвергнуть свою жизнь смертельной опасности.
– Так и есть. Вот он, на месте, – с удовлетворением отметил Саня. – Только бы не рухнул под моим весом.
Он аккуратно пополз вперёд по предательски скрипящему настилу из досок. Перила уже давно развалились, а всё строение раскачивалось при малейшем дуновении ветерка.
«Что же, назад идти поздно. Остаётся только одна дорога. Вперёд и только вперёд. И если мне суждено умереть именно здесь, с этим ничего не поделаешь. Хотя ведь никак нельзя мне здесь помирать. Нельзя, хотя бы потому, что люди ждут помощи».
И вновь человек аккуратно, метр за метром, но всё-таки продвигался по шаткому и грозящему рухнуть в любую секунду строению, порою замирая от страха и прижимаясь всем телом к хрупкому настилу из переломанных досок.
А где-то далеко внизу, в бездонной пропасти, бурлила и шумела река, взбесившаяся от не прекращающегося уже вторые сутки дождя. Но отсюда, сверху, она казалась просто слабенькой и совсем не страшной струйкой воды. Сердце вновь и вновь замирало, когда брёвна начинали громко скрипеть и трещать.