Иномир и Мила

— Ух, — произнесла она, отряхнула ладонь и только тут за спиной заметила Иномира.

Мила тут же попятилась назад, случайно задела ковшик, пролила воду на траву и уже хотела кричать во весь голос, но он поднял ладони.

— Тише, — сказал Иномир, — я всего лишь поговорить хочу.

Вблизи он оказался куда выше, чем показалось сперва у ручья. Только на этот раз выглядел намного приличнее: темно-рыжие кудри были аккуратно расчесаны, белую рубаху сменила холщовая, красная, на ногах были все те же шаровары, как и накануне, и начищенные сапоги. Но на груди больше не висел серебряный кулон.

— Мне совсем не о чем с тобой говорить, — быстро ответила Мила и бросила взгляд на деревню, которая медленно просыпалась. Хлопали двери, выходил народ и громко друг друга приветствовал. Но под тенью избы их пока никто не видел.

— Быть может, я тебя вчера напугал, — начал Иномир.

— Напугал? — перебила его Мила. — Ты же мне чуть голову не отрубил.

— Извини, я не знал, кто ты такая, — с нажимом продолжил он. — Ты мне вот что лучше расскажи: ты уверена, что провалилась в багровое болото? А что с тобой было дальше? Ты помнишь?

— Ничего не помню, — ответила она. — Провалилась и провалилась, проснулась — под черным ельником лежу. Да и вообще, тебе-то какое дело?

— Послушай, — он резко взял ее за локоть, наклонился и перешел на шепот, — этому Старейшине нельзя доверять, домой он тебя не вернет.

— А кому мне доверять? — Она, прищурившись, взглянула на него. — Не тебе ли?

Иномир нахмурился и тяжело вздохнул.

— Как хочешь. — Он убрал руку с ее локтя, осмотрелся и снова глянул. Серьезно, как будто хотел, чтобы она передумала. — Но помни: когда поймешь мои слова, меня рядом уже не будет.

— И я на это очень надеюсь. — Мила потерла локоть, нахмурилась и оставила Иномира у ведра с водой. Только напоследок развернулась, бросила на него злой взгляд и ушла к деревянному изваянию, где собралась, кажется, вся деревня. В середине стоял дед, опирался на палку и щурился от солнца.

— Ну что, девица-красавица, вот тебе подмога. — Он показал на двух больших и суровых мужчин. — Больше не теряйся.

— Даже не знаю, как вас и благодарить, — склонила голову Мила.

— Не стоит, — ответил дед, — все возвращается. Ну же, давай ступай, чтобы день не прошел даром.

Мила еще раз всех поблагодарила и пошла по деревне вместе со своими провожатыми. Когда они поднялись на небольшой холм, за которым начинался лес, она обратила внимание на маленькую избушку, которая стояла на отшибе от других домов. Рядом с ней был привязан высокий, могучий белый конь.

— Это чей такой красивый? — удивилась Мила.

Но вдруг появился Иномир, приблизился к коню, положил руку ему на холку, и Мила поняла, кто хозяин коня. На себе почувствовала его пристальный взгляд и громко фыркнула. Подумала, что уже совсем скоро вернется в свою деревню и забудет как страшный сон и это место, и этого неприятного человека.

Когда они дошли до леса, провожатые неожиданно замедлились и стали что-то тихо говорить себе под нос. И ей на мгновение показалось, что под тяжелыми ветвями стало еще темнее.

— А у нас в деревне так говорят, — Мила, постаралась, чтобы ее голос звучал как можно веселее, — лес дремучий, уходи, ягоды да грибы нам лучше приноси. Тропинка, не плутай, домой меня верни. Но, как видите, — она расставила руки и слабо улыбнулась, — не очень-то и помогло.

Провожатые ей ничего не ответили, в молчании зашли в темный лес, и ей пришлось последовать за ними. Вели ее быстро: видно было, что хорошо знали дорогу. На камнях все чаще стал встречаться мох, солнце все труднее пробивалось сквозь ветви деревьев, птицы перестали петь — наступила тишина. Вдруг Мила поняла, что осталась одна.

— Ау! Ну где же вы? — закричала она, но, сколько бы ни силилась, никто не отзывался. — Вот же проклятье…

— Сюда! — наконец-то вдалеке отозвался голос, но он был на удивление женским. Мила с радостью подумала, что, быть может, кто-то из ее деревни так далеко забрался в ее поисках, и, с облегчением вздохнув, заторопилась в ту сторону.

— А я уже думала, что опять потерялась, — улыбнулась Мила, когда впереди увидела чей-то силуэт. Но как только подошла ближе, по шее прошелся мороз.

Перед ней стояла девушка в белой рубахе до пят. Она была очень на нее похожа, только с синей кожей, выцветшими глазами и черным ртом. С темных длинных волос, в которых запуталась тина, капала вода.

— Мне холодно, — замогильным, дрожащим голосом произнесла она. — Мне очень холодно.

Мила отпрянула, а девушка вдруг нахмурилась, и ее лицо исказила страшная гримаса. Она широко открыла рот, из него полилась черная, густая вода, а в следующее мгновение ее голова повернулась вокруг шеи. Вдруг девушка бросилась на нее. Мила успела увернуться и побежать. Сердце колотилось от испуга, дыхание сбилось, ноги путались, силы были на исходе. Впереди показался ручей с высоким берегом, она ловко его перепрыгнула, как услышала вдалеке женский визг. Побежала еще быстрее, только зацепилась за толстый корень и полетела лицом в муравейник. Подскочила, стала отряхиваться и отплевываться, поэтому не сразу заметила, что лапти слетели с ее ног, упали в ручей и уже поплыли по течению.

— Стойте! — закричала она, но они уже исчезли в темной воде.

Мила огляделась и прислушалась — погони больше не было. Она обняла себя руками, всхлипнула, но быстро вспомнила, как братья говорили, что слезами делу не поможешь. Это ее успокоило и, глубоко вздохнув, она поплелась по лесу, шарахаясь от каждого звука. А в чаще вдруг стало темно, как ночью. Своды елей сомкнулись, воздух потяжелел. Длинный лишайник, свисая с дряхлых веток до самой земли, на которой под сухими иголками даже трава не росла, путался в волосах. И она подумала, что Иномир оказался прав: Старейшина ее обманул и захотел оставить ее в этом страшному лесу на погибель.

Скоро Мила поняла, что ноги ее вели уже сами. Захотела остановиться — не получилось. Крикнуть — рот не открылся. Попыталась моргнуть — веки не послушались. Даже пальцами на руке пошевелить не могла. Только и слышала, как сердце от страха стучит. Мила взмолилась, чтобы это оказалось кошмаром. Сухие ветви драли юбку, хлестали по ногам, острые иголки кололи босые ноги, но она шла все дальше, пока в один миг не вышла к черному озеру.

Вода стояла темная, поросшая мелкой тиной. Илистый берег был пологим, и она в ужасе поняла, что ноги ее вели именно к нему. Ступни окатила ледяная вода, подол юбки намок. Она зашла уже по самый пояс и поняла, что сейчас утонет. Слезы полились по щекам. С горечью подумалось, что у нее так и не получилось вернуться к братьям, даже подруге не успела помочь. Вода уже поднялась до самого подбородка, но Миле так не захотелось умирать, что она изо всех сил начала сопротивляться. Когда над водой вдруг показалась голова жуткой девушки, которая отстала еще в лесу, Мила поняла, что это конец. Глаза над водой ярко заблестели, в голове послышался тихий голос:

— Пойдем со мной, — повторял он, а руки уже тянулись к Миле, чтобы схватить.

Этот голос лишал сил, и она поняла, что уже готова окунуться в ледяную воду с головой, как вдруг кто с силой больно схватил ее за плечи. Мила моргнула и поняла, что вновь может чувствовать свое тело. Обернулась и увидела за собой Иномира. На его голове был железный шлем, а грудь укрывала тяжелая кольчуга, сплетенная из больших колец.

— Предупреждал же тебя, — выругался он.

— Что это такое? — в ужасе спросила Мила и перевела взгляд на озеро, которое выглядело совершенно спокойным. Но появился один пузырек, за ним другой, а потом вода забурлила. Тина начала подниматься, и послышался тот самый жуткий гул, который она слышала ночью, только на этот раз он звучал намного громче.