Инопланетянка для Марса

— Я уже сказал, что наши с тобой судьбы переплетены… Со мной было тоже самое, Марта. Мой отец вложил средства в один из проектов, в который его втянули люди из «КЁ», и его обманули. Он не смог пережить такого потрясения, потерял свой бизнес, свой дом, все деньги. У него случился удар, и он вскоре умер. Долгое время мы с братом собирали компромат… Я сколотил банду, мой план мести был очень долгим и тщательным. Был уверен, что всё у нас должно было получиться Мак, мой брат, даже внедрился в самое сердце «КZ». И все равно ничего не вышло…

— Почему? Что было дальше? — спрашиваю, потому что Марс замолкает, его лицо мрачнеет, он откидывается на подушку, заложив руки за голову.

— Ничего особенного, — пожимает плечами. — Все развалилось, и я приземлился на запасной аэродром, под крыло Рощина… И познакомился с тобой.

— Почему мне кажется, что ты не договариваешь? И что с твоим братом? Надеюсь, с ним ничего плохого не случилось?

— С братом все прекрасно, это просто очень долгая история.

— Вы общаетесь?

— Нет, мы не общаемся. Это… сложно.

— Ты снова уходишь от ответа! Обещал, что расскажешь всё подчистую. И ты так и не объяснил, как познакомился с моим дядей.

— Ты могла бы работать следователем. умеешь задавать вопросы, — хмыкает Марс. — С Джертом у нас общий враг, вот так мы и познакомились. Но сейчас от корпорации почти ничего не осталось, а Давид слаб как котенок, ему недолго осталось. Кажется смешным и странным, что столько лет этот монстр не давал покоя. И я сомневаюсь, что у нас будут какие-то дела с твоим дядей. Мы оба одиночки по жизни, нам не нужна компания.

Но мне уже не столько интересен Джерт, как захватывает история про брата. У Марса есть родной брат! И он ни разу в жизни не упомянул об этом. Как такое может быть? Прямо чувствую, как ему больно говорить на эту тему. Но не могу остановиться, вопросы сами вырываются…

— Так что случилось, почему ты перестал общаться с братом?

— Мой брат женился на падчерице Давида, — спокойно отвечает Марс, но я чувствую, что это показное. Ему очень непросто все это рассказывать. История вдруг открывается с новой, и такой неожиданной стороны, что просто не могу промолчать.

— Ничего себе! Родственница этого чудовища? Как это могло произойти? Она тоже была ужасной?

— Мой брат устроился в корпорацию сотрудником, чтобы узнать врага изнутри.

Анжела была его начальницей. Так вот и влюбился. Банальная история, — вздыхает Марс, хмурится, показывая, что устал от этой темы. Но я так умоляюще смотрю, что продолжает со вздохом. — Я придумал план, по которому мы должны были похитить эту бабу, чтобы повлиять на Давида.

— И что твой брат?

— Он следовал плану. Но уже был влюблен по уши. Он подчинился тогда, помог ее похитить. А потом я договорился с Давидом, что возвращаю Анжелу, а он — то что украл у нашей семьи. Когда я сказал, что верну Анжелу ее отчиму, Макс психанул сильно. Бросил все, за ней побежал. Вытаскивать из лап чудовища. А Давид тем временем разгромил все наше логово. Почти все погибли. Меня он притащил к себе домой…

Марс замолкает. Видно, что ему очень тяжело говорить на эту тему. И у меня комок в горле, не могу дальше расспрашивать. Виснет гнетущая тишина. Почему-то перед глазами возникает колодец и рассказ Джерта, о том, что там Давид мог держать своих узников. Ещё тогда у меня это место вызвало какой-то леденящий ужас. Но я не хочу, чтобы Марс признавался мне в таком… Ему слишком тяжело, я это вижу. И про брата говорить очень больно, поэтому я перевожу тему на нас с ним.

— Я звонила бабушке, она спрашивала, когда я вернусь домой…

— И что ты ответила?

— Что понятия не имею, когда вернусь. Может быть, ты мне скажешь, что дальше Марс?

— У тебя были планы, Марта. Расскажи мне о них.

Снова перевел разговор на меня. Но сейчас не могу сердиться. У меня сердце разрывается от боли за Марса. Мне почему-то кажется, он пережил что-то совершенно ужасное… Поэтому, послушно начинаю щебетать о себе, хоть мне кажется это так скучно и неинтересно…

— Ну, мы решили, что не хотим жить в этом особняке. Хотим отремонтировать дом моих родителей. Поселиться там… Я бы продолжила учебу. но на заочном.

Собираюсь найти работу, записалась еще на курсы вождения… Буду возить Нину в школу… Ничего особенного, как видишь. Никаких грандиозных планов.

— Да, довольно простые планы, — соглашается Марс. Я уже собираюсь надуться за эту фразу, но тут он добавляет:

— Думаю, я мог бы вписаться в них… если ты позволишь.

И у меня почти останавливается сердце.

— Ты предлагаешь мне… встречаться с тобой? — произношу очень медленно, боясь что начну заикаться от полноты чувств.

— Если ты уверена, что этого хочешь.

— Не понимаю, как ты ещё можешь в этом сомневаться.

— Ты же понимаешь, что у нас слишком большая разница в возрасте, — вздыхает Марс.

— Странно, но я её совершенно не замечаю.

— Тогда хорошо.

Марс привлекает меня к себе в объятия, его губы находят мои и на какое-то время мы теряем связь с реальностью. Но меня мучает еще одно… То, что произнести очень трудно, потому что безумно стесняюсь. Но я должна знать, это невероятно важно для меня.

— Можно последний вопрос? — делаю паузу, вдыхаю поглубже. — Почему ты не предохраняешься со мной?

— Это так важно для тебя? — улыбается Марс.

— Конечно! Но не отвечай вопросом на вопрос, это бесит!

— Ты можешь сама контролировать последствия. Пить таблетки.

— Я не про таблетки тебя спрашиваю, — зверею от его твердолобости. — Мне интересно… Ты готов стать отцом?

Марс замирает. Смотрит на меня потрясенно.

— Ты что-то хочешь мне сказать, Марта?

— Например? Что я беременна от тебя? Это же глупо! Еще слишком рано… после вчерашнего.

— Нуав прошлый раз? — внимательно вглядывается в мое лицо.

— Нет… я не забеременела. Мило, что тебе вдруг стало интересно.

Чувствую, что краснею. Ну почему мне так трудно говорить с ним на эту тему?

— Знаешь, я совсем не уверен, что отцовство, это мое. Если ты хочешь, чтобы я надевал резинку… так и скажи.

Как же мне хочется его стукнуть! Пытаюсь объяснить этому твердолобому кретину, что мне нужны серьезные, а точнее ОЧЕНЬ серьезные отношения, а он все к перепихону и резинкам сводит. Вскакиваю с постели и запускаю в Марса подушкой.