Иностранец ее Величества
Шрифт:
Должна же была появиться в таком обществе хотя бы какая-то отдушина. И вот в этой роли оказалась пресловутая «каппа». Чаепитие — единственный пристойный способ передохнуть, расслабиться, просто присесть, в конце концов, и мысленно оторваться от необходимости постоянно держать жесткой свою верхнюю губу. Единственное дозволенное удовольствие посреди всей этой беспросветности.
К середине XIX века чай становится все более важным напитком, поначалу среди знати. (Все моды в Англии всегда рождались наверху, но торжествовали окончательно, охватив все общество.) В те же годы чаепития при дворе, а также в богатых домах принимают регламентированный, почти ритуальный характер. Автором «чайного кодекса» считается Анна, герцогиня Бедфордская, одно время состоявшая фрейлиной при дворе королевы Виктории. Именно она пришла к выводу, что образ
Как это всегда бывает в Англии, постепенно возник свод неких неписаных, но тем не менее незыблемых правил.
Low tea — «низкий чай» — было принято сервировать в гостиной, на низких кофейных столиках, отсюда и название. High tea — «высокий чай» (его еще называют «мясным») — соответственно подавался в столовой, на высоких столах. «Высокий» чай сопровождается более существенным количеством еды и смахивает скорее на ранний ужин.
В те же годы в истории чая произошел тяжелейший кризис. К тому моменту британо-китайские отношения резко осложнились и поставкам чая возникла угроза. А британская элита уже не могла представить себе жизни без этого напитка. Огромные потери несла могущественная «Ост-Индская компания». И вот тут-то на сцену и выходит тот самый ученый, о котором я упоминал чуть выше, — Роберт Форчун.
Уж как его удалось уговорить, какие струны были задеты в его душе — не знаю. Существует версия (почти сплетня, документально не подтвержденная), что он якобы не только стремился к приключениям и славе, но и бежал от чего-то. От каких-то личных проблем, возможно любовной драмы… Если это правда, то история повторяется: нечто подобное случилось с близким мне человеком (помните моего друга Дэниэла?). Впрочем, ничто не ново под луной. Особенно, если дело касается Китая.
В общем, уговорили Форчуна искусители из «Ост-Индской компании» сыграть главную роль в драме почти шпионской, в настоящей авантюре. Из ученого, неплохо знавшего Китай по своим прежним научным путешествиям и, что совсем уже загадочно, овладевшего на каком-то этапе языком, сделали почти разведчика-нелегала. Загримировали его под китайского купца, одели в национальные одежды, заставили выбрить переднюю часть головы и отрастить длинную косицу сзади. После чего забросили на «вражескую территорию». Почти двадцать тысяч саженцев контрабандой вывез за три года Форчун из Китая в Индию, применив при этом так называемые ящики Уорда — портативные флорариумы, своего рода переносные мини-теплицы со стеклянными стенками. Благодаря блестящему успеху этой фантастической операции появились знаменитые индийские сорта, прежде всего особенно высоко котирующийся Дарджилинг, который по праву именуют чайным шампанским. И вот официальная статистика: если в 1839 году практически весь потреблявшийся Британией чай закупался в Китае, то уже к 1860 ситуация резко изменилась: восемьдесят пять процентов драгоценного листа теперь поступало из «родных» британских колоний. Чай благодаря этому значительно подешевел и стал доступен для широких масс. И постепенно стал превращаться в главный национальный напиток. Да что там в напиток. Бери выше — в символ, талисман, чаепитие стало образом жизни.
Увы, теперь в повседневной английской жизни знаменитого файф-о-клока уже практически не существует. Помню, как огорчались гостившие у нас родственники, просившие отвезти их вкусить чайку именно около этого заветного времени и обнаружившие, что в нашем городе (а он не такой уж маленький, население перевалило за сто пятьдесят тысяч) практически все чайные заведения закрываются в 16.00, в лучшем случае — в 16.30! Правда, чай теперь могут налить и в пабе; когда я впервые приехал в Англию лет двадцать назад, это считалось извращением. Да и сейчас, в общем-то, тоже: не за чаем вовсе в пабы англичане ходят… В центре же Лондона многие заведения работают допоздна, и там вам продадут что угодно: хоть чай, хоть кофе, хоть горячий шоколад. Но тут все-таки в основном расчет делается на туристов.
Аутентичный afternoon tea можно теперь отведать только в дорогих отелях и чайных комнатах высшего класса. И ныне отбоя нет от желающих вкусить сей «полдничный чай».
В лондонские «Риц», «Савой», «Уолдорф» без предварительного заказа и не попадешь, да и обойдется это мероприятие вам не дешевле, чем полновесный ужин в каком-нибудь менее помпезном месте.Но зато вы увидите и испытаете традиционное чаепитие таким, каким оно издавна практиковалось английской знатью.
Официант торжественно принесет многоярусный, высокий поднос-вазу (по-английски — multi-tier stand). На нем, на трех разных уровнях, на серебряных тарелочках будут разложены крохотные бутерброды с ветчиной, сыром, огурцами и малюсенькие пирожные. И, разумеется, непременный атрибут, введенный с самого начала Анной Бедфордской: знаменитые английские «сконы» (scones) — специальные плоские круглые булочки, подающиеся со сгущенными топлеными сливками (clotted cream) и джемом. Отсюда еще одно название такого чаепития — cream tea, «сливочный чай».
Об этих самых сливках надо сказать особо: они изготавливаются в результате довольно длительного и сложного процесса топления и сгущения, а потому коренным образом отличаются от более распространенных в наши дни элементарно взбитых сливок. Увы — о времена, о нравы! — во второразрядных заведениях вам вполне могут подсунуть со сконами именно их, но по английским понятиям — это настоящая профанация!
И конечно, сам чай будет замечательным — какая-нибудь сложная, фирменная смесь, в которую могут входить, например, Дарджилинг и несколько недешевых южно-китайских сортов. А еще того пуще, могут предложить очень дорогой Single Estate Tea — то есть чай, собранный с одной плантации, с каких-нибудь уникальных кустов столетнего возраста. Одна славная смесь носит имя королевы Анны. А вот когда-то очень популярный сорт под названием «Принц Уэльский» в Англии теперь практически не найти, видимо из-за негативных исторических ассоциаций. (Зато его по-прежнему любят в Канаде и Австралии.)
Дело в том, что эта смесь была изобретена специально для наследника престола принца Уэльского Дэвида, который стал затем королем Эдуардом VIII, но процарствовал всего десять месяцев в 1936 году, а затем был вынужден отречься от престола, даже не дотянув до коронации — из-за своей скандальной связи с американкой Уоллис Симпсон. Вот какие бывают любовные драмы: не то что в Китай уедешь, но и от престола отречешься…
Вместе с принцем в опалу попал и его любимый чай… А жаль, любопытно было бы попробовать.
При сегодняшнем напряженном ритме жизни британцам, впрочем, не до церемоний, и чаще всего «каппа» наполняется каким-нибудь элементарным массовым сортом и разбавляется молоком. И сопровождается не изысканными угощениями, а одним скромным печеньицем. Но по-прежнему представить себе британскую жизнь без «чудесной чашки» невозможно.
К новому поколению англичан, хлещущих литрами кока-колу, «Ред булл» и кое-что покрепче, все это, наверное, уже не относится. Но имеют ли они в таком случае право называться англичанами?
А я вот годами пил кофе, а если уж чай, то непременно с лимоном, и слегка посмеивался над местными обычаями. А потом вдруг в один прекрасный момент обнаружил: а ведь что-то в этом есть! В тяжкие моменты жизни, после перенапряжения или слишком острого нервного переживания, ничего нет лучше, чем присесть и не спеша выпить чашку горячего-горячего чая с молоком. Ух, оттягивает — и морально, и физически!
Но тут необходимо сделать два важных примечания. Первое: сначала надо налить немного холодного молока на дно пустой чашки, а только потом добавлять отдельно заваренный чай. Ни в коем случае не наоборот!
И второе: каждый пьющий «каппу», с молоком или без (хотя без молока — это очень эксцентрично!), должен помнить о странном подвиге загадочного Роберта Форчуна. Насколько морально было похищение саженцев и технологий из закрывшегося от мира Китая, это другой вопрос.
Когда Форчун умер, его жена Джейн почему-то поспешила сжечь все дневники и записи супруга. И отказалась объяснить мотивы своих действий. Видно, было ей что скрывать.
Полтораста лет спустя чай остается главным национальным напитком, его любят все социальные слои и приверженцы разных религий. Кроме друидов, не признающих подобных «новшеств». Да и то, говорят, тайком, когда никто не видит, прикладываются и они к заветной «каппе».