Иной мир. Компиляция

Меня затошнило. Просто представил, что кто-то ест человечину, и понял, насколько это мерзко.

– Что рожу скривил, Ермак? – усмехнулся Лейн. – Воображение разыгралось? Можешь не беспокоиться – те каннибалы давно мертвы. Жаль, что я всё-таки наследил и через некоторое время попал в розыск Интерпола. Впрочем, другие преступления, совершённые мной, похлеще расправы над каннибалами будут. Я был и остаюсь профессионалом высочайшего уровня. Раньше, в мире прежнем, трудился на благо родины. Хочешь помочь родине на поприще тихой войны – будь готов убивать для родины. Оказавшись в мире этом, я стал трудиться на себя. И это мне нравилось больше.

– Огромные деньги разрешают отказываться от морали до безумного уровня, - решил порассуждать я. – Про мир прежний говорю. Там, имеющие бабло, чего только не творят. Про насилия и убийства слышал не раз. Про каннибализм не слышал.

– Просто в нужной сфере не находился ты, Никита. Я находился и грязи повидал… - Адриан снова поморщился. Наверное, снова что-то вспомнил, но на этот раз рассказывать не стал. Решил вернуться к прежней теме разговора. Заговорил спокойно:

– Собирая вокруг себя наёмников, я преследовал одну цель – создать систему, которая будет работать на меня. И она была создана. Сперва под моим началом было пятьдесят человек. Потом, когда мы немного зарекомендовали себя, начали присоединяться другие. Тогда я ещё бегал с винтовкой в руках и лично выполнял многие заказы. И продолжал бегать, когда на меня трудилось уже несколько тысяч. О наёмниках Лейна ходили разные слухи, но все знали – если кто-то нанял этих ребят, то работа будет выполнена в любом случае. Мои парни её выполняли, а я собирал плоды и строил свой город и свою империю. Наверное, пожелай я стать главной силой этого мира, то всё бы получилось. Увы, но мне нужно было другое. Увы, не сбылось. К тому моменту, когда я мог пожелать что угодно, моё сознание изменилось. Спросил себя – ты по-настоящему хочешь этого, Адриан? И ответил себе – для мира прежнего Адриан Лейн давно умер. И для всех, кого любил, тоже. Не вороши прошлую жизнь. Она этого не хочет.

Я понял Лейна. Понял, чего он хотел. Если нельзя вернуться назад, то можно привести в этот мир тех, кто тебе безумно дорог. Связь с миром прежним имеется. Средства – тем более. Пожелай Адриан, чтобы его родных доставили ему – их доставят. Адриан не пожелал. И сделал правильно.

Машина выползла на дорогу. Три минуты и мы будем в посёлке. Больше никаких вопросов и никаких ответов. Не стоит ворошить чужое прошлое. Особенно такое, как у Адриана Лейна…

Фрагмент 5

Мы приехали. Адриан уковылял по своим делам, а я пошёл по своим. Нужно собрать всех, кто в ночной акции участвовать не должен, и отправить их в убежище еврея. Не сложное дело, если подумать. Но сначала нужно сделать кое-что другое.

Маскировка – важное действие. Дорога к убежищу евреев хоть и накатана, но успела замылиться дождями. Свежий след заметно отличается от старых следов, даже недельной давности. Чтобы освежить следы, я отправил одного из бойцов Бори Стрелкова колесить по всем дорогам на КрАЗе. Если кому-то вздумается проверить съезд в лес, то даже проехав с пол километра, он убедится в том, что по всем ответвлениям дороги ходит тяжёлая техника. Федерал задачу принял без энтузиазма в глазах, но возмущаться не стал. Попался мне бездельничающим на лавке – будь добр заняться делом. Будь мы в прежнем мире, то вряд ли бы я смог уговорить этого парня выполнить столь муторное дело. Моё звание на момент увольнения – старший прапорщик. На КрАЗ я посадил лейтенанта ФСБ. Это тут же высказал Боря Стрелков:

– Ты не ошалел? – как только КрАз, под управлением лейтенанта, уехал, Боря подбежал и навис надо мной, словно грозовая туча. – Ермаков, какого хрена ты посадил на Лаптёжника моего летёху? Тебе что, свободных мало? Или Вороны ребят?

– Сорокина, Боря. – Подполковник Сорокин положил руку на плечо Стрелкова и силой развернул его. Взглянув прямо в глаза, сказал: - Вороной меня не называй, Федя. Сорокой – можно. А на Ермакова так вообще грех наезжать. Этот летёха, как там его зовут то? Чего он уже два часа бездельничает?

– Я не Федя, а Боря! – Стрелков покраснел как помидор. – Нарываешься, Сорокин.

– Хочешь подраться? – с вызовом спросил Сорокин.

– Хочу! – тут же ответил Боря, скинул руку подполковника с плеча и встал в стойку, при этом чуть не сбив меня с ног. – Здесь и сейчас или как до этого?

– Дело сделаем – подерёмся. – Сорокин заметно подобрел и подставил ладонь для хлопка. – Лады?

– Лады! – Боря хлопнул по подставленной ладони. Звук получился серьёзный. – Сделаем дело, Сорока, и подерёмся. В этот раз ты меня точно не одолеешь!

Здоровяки разошлись в разные стороны. Я услышал, как буркнул Сорокин: «Сделает он меня, блин. Захочу – в первую минуту ушатаю…». Интересно, это чисто спортивный интерес или своего рода вражда? После боя в посёлке Речной, где Стрелков был нокаутирован, они старались общаться как можно меньше. Думаю, что всё-таки вражда, а значит драке быть. Нам же лучше – очередное развлечение.

Стрелков ушёл не далеко. Развернулся и снова подошёл ко мне. Более мягко спросил:

– Ты Попова куда отправил то? Он у меня сейчас делом должен был заняться. Что-то важное или ерунда?

Я решил объяснить:

– Съезд с основной дороги один, но дальше от него в лес уходят несколько дорог. Только одна, по которой я проехал, выглядит накатанной. Попов на Лаптёжнике будет накатывать остальные. Там болото, поэтому быстро ту задачу можно выполнить только на КрАЗе. Условно быстро, конечно же.

Боря, подумав, спросил:

– А с болота ты на основную дорогу выезжая сильно наследил?

Я кивнул:

– Конечно наследил. Половина дороги от съезда до посёлка грязью, отлетавшей с колёс, усыпана. Дальше не заметно. Ночные клиенты с другой стороны приедут, поэтому не страшно. Следов они точно не увидят. Да и летёхе я сказал, чтобы КрАЗ обратно в посёлок не пригонял. Там, в лесу возле убежища, он его оставит.

– Надо будет самому всё проконтролировать, - пробасил Боря и ушёл.

Я пожал плечами: хочет контролировать – пусть контролирует.

Сашка Бодров, хмурый как небо поздней осени, сидит на лавочке и снаряжает пулемётную ленту патронами. Ловко это у него получается. Я так не умею. Надро… то есть, натренировался в своё время.

– Чего нос повесил? – спросил я. Взяв другой конец ленты, начал помогать товарищу, потому что пока всё равно делать нечего. Сказал всем собираться и жду, пока соберутся. Ждать без дела – занятие долгое.

– Я, Никит, рожей вышел, или нет? – вопросом ответил Саня.

– Не знаю, - честно ответил я. – Это ты у баб спрашивай. Нашёл, блин, оценщика. Рожа как рожа. Обычная.

– Бреюсь, одеколончик купил, опрятно выгляжу всегда – а ей хоть бы хрен! – Саня злобно посмотрел в сторону одного из домов и продолжил заниматься делом. Прорычал: - Сука, хрен бы подумал, что всё так будет!

Дверь дома, на который смотрел Саня, открылась и на улицу вышли Булат и Лили. Оба потрёпанные, но с довольными лицами. Всё стало ясно: Мусин всё-таки прикатал наёмницу, а вот Бодров остался не у дел.

О чём-то быстро поговорив, Булат и Лили разошлись. Первый направился к нам.

– Что-нибудь скажет – я ему врежу! – рыкнул Саня, не поднимая головы.

– Успокойся, друган! – я похлопал Бодрова по плечу. – Будет и на твоей улице праздник. Потерпи только…

– Один ноль – в мою пользу! – радостно воскликнул Булат, встав напротив Сани. – Не всё тебе баб у меня отбивать. И это, она не лесбуха, если что. Она бисексуалка. И с бабами, и с мужиками может. Не женщина – мечта. Думаю, что когда у неё появится подруга-лесбиянка, я только обрадуюсь…