Иной мир. Компиляция

Выбравшись из салона Тойоты, я обошёл её и выволок на улицу связанного Тощего. Следом вытащил Косого. Оба бандита приняли горизонтальное положение.

– Приветствую! – по-русски сказал один из бойцов, молодой чернявый парняга лет двадцати пяти. – Вижу, что земляк. Вижу, что новичок. И вижу, что с подарками. Повезло тебе, в общем, зёма. Сегодня мы дежурим. Давай для начала с подарками разберёмся. Как зовут тебя, и кого ты нам привёз?

– Никита Ермаков, – представился я и протянул бойцу руку. Тот сделал шаг вперёд и пожал её, представившись в свою очередь:

– Кирилл Фомин, командир отделения.

– Это Тощий и Косой, – сказал я, указав на пленников. – Несколько дней назад их было трое, но я убил одного. Эти мне попались на дороге. Машину их я сжег. Видимо, шли пешком. Имеется трофейная СВД, но без патронов.

– Разберёмся, – сказал Фомин и взялся за рацию. – Винтовку оставь себе. Если бандиты есть в списке, то тебе выплатят небольшую премию. В общем, жди.

Я кивнул.

– Миша, Фомин на связи, – уже в рацию сказал боец. – Можешь уточнить мне по именам бандитов? Точнее, по прозвищам. Тощий и Косой.

– Жди, – отозвался хриплый Миша.

– Как третьего звали, не знаешь? – спросил Фомин. Второй боец, пришедший с ним, похож на статую. Только потеет сильно. Всё-таки на улице под тридцать градусов температура и достаточно солнечно.

– Как звали третьего? – спросил я и пнул Тощего по рёбрам.

– Сука! – взвыл тот, но ответил: – Блондинчиком мы его звали!

– Есть такая банда, промышляющая в наших краях, – начала вещать рация голосом некоего Миши. – В банде трое. Тощий, Косой и Блондин. Тощий у них главарь, тридцать три года, снайпер. За него Светлый назначил награду в пять сотен кредитов. За остальных по сотке. В случае поимки банды предписано уничтожить. Казнь через повешенье, либо просто застрелить.

– Спасибо, Миш, – сказал Фомин в рацию и посмотрел на меня: – Сам всё слышал. Подтверждение я тебе выпишу. Только подожди немного, надо этих повесить. Можешь здесь подождать или с нами съездить. Решай, в общем.

Я решил съездить. Не то чтобы мне хочется смотреть на казнь бандитов. На них, и на то, как их убьют, мне глубоко наплевать. Просто стоять на месте и ждать не хочется. Сашу Бодрова, который должен меня встретить у ворот, не вижу. Опаздывает.

Бандитов погрузили во французский Хаммер и повезли к месту казни. Я поехал следом на Тойоте. Ехать, как оказалось, недолго. Виселица находится в том месте, куда свозят переработанную породу. В землю вкапали две металлические трубы и сделали между ними перекладины. Шесть тоненьких тросов с петлями на концах свисают почти до самой земли. У одного из столбов имеется лебёдка. Крутишь её, и тросы начинают медленно ползти вверх. Плохая виселица. Шею такая не ломает, а значит, повешенный будет мучиться.

– Тащите их, – скомандовал Фомин двум бойцам и подошел ко мне. Улыбнувшись, спросил: – Как тебе наша виселица?

– Не очень, если честно, – ответил я. – Вы всех вешаете?

– Не всех. Только тех, кого предписано уничтожить. Некоторые становятся заключенными. Их даже судят. В основном пожизненные сроки дают и пахать отправляют. Куда увозят, не знаю. Рабами становятся, короче. Малоприятная перспектива. Те, кто занимается транспортировкой пойманных бандитов, говорят, что лучше сдохнуть.

Тощего и Косого подтащили к виселице. Первый начал истошно орать и просить пощады. Особенно когда на шее затянули петлю троса. Косой в сознание не пришёл, и можно сказать, что ему повезло.

– Не хочешь лебёдкой поработать? – довольно ухмыляясь, спросил Фомин.

Я покачал головой.

– Крути, – скомандовал бойцам Фомин, и через несколько секунд тросы медленно поползли вверх. Тощий заверещал втрое сильнее и верещал до тех пор, пока трос не передавил горло. Я не стал смотреть, но всё прекрасно слышал.

***

Мы вернулись к КПП. Рядом с французским Хаммером появилась ещё одна машина. Универсал Audi A6 allroad quattro на больших колёсах со злобным рисунком протектора. Машина не новая, начала двухтысячных годов, но способная похвастаться отличным состоянием и блеском чёрного лакокрасочного покрытия. Хозяин явно любит свою машину и постоянно ухаживает за ней.

Хозяином Ауди оказался моего роста мужик с черными волосами, такими же чёрными густыми бровями и солидной щетиной, покрывшей половину лица. Одет в лёгкие камуфляжные шорты и такой же расцветки футболку. На ногах сланцы. Видимо, это и есть Саша Бодров, который должен меня встретить. Русский, но из-за небритости похож на гостя с Кавказских гор. Впрочем, мне тоже не мешает побриться. Аналогично выгляжу.

Саша прекратил разговаривать с бойцами, махнул мне рукой и пошёл навстречу. Я махнул в ответ. Подошёл Фомин, сунул мне бумажку и сказал:

– Это расписка на получение награды. Обналичить можешь в любом филиале Единого банка, либо у любого главы поселения. Бодров за тобой приехал?

Я взял расписку и кивнул.

– Здорова, Фома! – воскликнул Саша Бодров и поздоровался со мной и Фоминым по очереди. – Какие-то проблемы? Этот человек ко мне приехал, если что. Бокова Андрюхи друган он.

– Уже знаю, что к тебе приехал, – задумчиво сказал Фомин. – Ещё этот человек привёз к нам двух бандитов. Всё хорошо, но впустить его на территорию я не могу. Правила, Саш.

– Фома, не начинай, – тихо сказал Бодров, медленно багровея. – Знаю я ваши правила!

– Я не начинаю, – спокойно ответил Фомин. – Не нравится – езжай к Клеменсу и педалься с ним. А лучше сразу к Пану. Его затея, сам знаешь.

Как я узнал позже: Клеменс Хольцер – глава посёлка Рог. По национальности немец. Сорокатрёхлетний здоровяк-альбинос. Пляшет под дудку Пана, что не удивительно. Под неё главы всех посёлков пляшут.

– Вызывай Клеменса, – потребовал Бодров. – Я поговорю с ним.

– У меня есть записка, – сказал я и вытащил из кармана листок, который мне дал Андрюха Боков. – Мы с ним друзья давние. Попойку собираем.

– Слыхал, Фома? – Саша Бодров взял у меня записку, быстро прочитал её и вручил Фомину.

Фомин записку читал секунд тридцать, словно пытался заучить. Немного помолчав, он взялся за рацию, связался всё с тем же Мишей и потребовал соединить его с Клеменсом Хольцером. Хольцер появился в эфире спустя минуты две ожидания, и Фомин показал, что отлично владеет немецким языком. В ходе недолгого диалога то, что написано в записке, было озвучено Хольцеру на немецком, после чего тот ответил, и диалог был окончен.

– Язык сломаешь на этом немецком, – недовольно сказал Фомин и внимательно посмотрел на Бодрова: – Хольцер дал добро, но под твою ответственность. И ещё сказал, что Никита должен съездить к Пану, и тот его зарегистрирует. В общем, свободны.

– Погнали, Никит, – улыбаясь сказал Бодров и направился к своей Ауди.

Я въехал через КПП на территорию посёлка. Если в посёлке Заксенхаузен чувствуется рука немцев, то тут всё иначе. Похоже, что строил посёлок перфекционист. Дома одинаковые, словно под копирку. Ровные дороги, улочки и тротуары. Цвета преобладают белые, серые и светло-зелёные.