Иной мир. Компиляция

Медведь Ждаргур и человек Драрг переглянулись. Первый остался молчалив и неподвижен. Последний, сделав осторожный шаг назад, спросил:

– Почему именно тот, от которого можно было меньше всего ожидать предательства, пошел против своих?

Скарг, показав намеренную усмешку, ответил:

– Возомнивший из себя вершителя истории Иск-Ин, который теперь гордо именует себя Основой, дал вам ложную, но выгодную для его действий информацию. Почти всё, что вы знаете, является ложью. И всё это довольно легко проверить, но подавляющее большинство всех, кому удалось выжить в длительном анабиозе, почем-то решило закрыть на всё происходящее глаза. Лишь единицы сомневались и сомневаются, но на этом их протест поему-то закончился. Про вас двоих могу сказать, что сомнения были только у Драрга. Но у него не было смелости, чтобы сделать следующий шаг. Такая смелость нашлась бы у тебя, медведь Ждаргур. Но именно тебе не доставало интеллекта, чтобы прийти к сомнениям. Вы все прогнулись под Иск-Ина, вы выбрали простейший вариант. Вы согласились с тем, что вас обманули, и продолжаете соглашаться. Я на такое не согласился бы никогда. И именно по этой причине меня называют врагом. Всё просто, предельно просто, всё как всегда. И теперь, когда я разом ответил на большинство ваших вопросов, мы переходим к условию, которое вам придется выполнить в обмен на собственные жизни. Вы вернетесь на свой корабль, на тот самый, в котором вышли из анабиоза, и вы вернетесь туда пешком. Да, путь нелегкий, но у вас есть защитные костюмы, они помогут справиться с большей частью опасностей этого мира. А когда вы вернетесь, то вы скажете Основе, что Скарг…

– А если мы не дойдем? – перебил испуганный услышанным Драрг. – Мы прибыли сюда на транспорте современных людей, летающая и гудящая…

– Ты такой эпичный момент убил, – Скарг огорченно махнул рукой. – Расчет был на просмотр ваших воспоминаний Иск-Ином, а теперь… Но плевать, суть все равно важней. Вы скажете Основе, что Скарг отправился спасать самого заклятого врага – Росса. И я спасу его, это не будет сложно. А затем я и Миша придем к наглому Иск-Ину и не оставим от него вообще ничего. Основа в своем желании развиться до предела научилась испытывать чувства, которые присущи лишь истинному разуму. Это значит, что ей известно, что такое страх. Скажите ей, что начинать бояться сейчас самое время…

* * *

Восемь сложнейших суток остались позади и ледяная пустыня наконец-то отступила. Медведь и человек, отчаявшиеся многократно и давно потерявшие надежду на спасение, всё-таки сделали невозможное, они добрались до мест, где появилась хоть какая-то растительность.

Голод был для них проблемой номер один и если Драрг пока что мог с ним мириться, то Ждаргур нет. И последний тащил в пасть всё, что встречалось на пути. Без положительного эффекта, потому что его желудок не был приспособлен к подобной пище. Изнеженный, он отказывался переваривать необработанные корешки и листья. Ему требовалось мясо. Хорошо прожаренное, либо приготовленное любым другим способом. Но не сырое, ни в коем случае не сырое! Сырое он не стал бы даже под страхом смерти.

– Мой защитный костюм показывает двенадцать процентов заряда, – сказал Драрг. С начала долгого пути он уведомлял напарника о каждом потраченном проценте батареи. И сейчас это сделать не забыл. – Когда батарея разрядится полностью я останусь не только без защиты, но и без навигации. Первое опасно, грядущие встречи с хищниками не несут ничего хорошего, но пережить их реально. Но навигация, без неё нам точно не найти путь к кораблю! Только треть, мы прошли ничтожно мало!

– Мой костюм сдох еще вчера, но я не унываю! – рыкнул Ждаргур. Оторвав макушку неизвестного ему растения, наверняка какого-то папоротника, он понюхал ее и, брезгливо прорычав ругательство на языке медведей, выбросил. А затем, проявив нехарактерную для его габаритов прыть, ломанулся к поросшей мхом земле, но поймать проворного грызуна не смог. Раздосадованный неудачей, он тихо заговорил: – Мы не приспособлены к данной планете. Мы с тобой, Драрг, вообще ни к чему не приспособлены. Там, дома, мы были представителями движения, которое казалось нам правильным. Отказавшиеся от способностей, мы жили в своё удовольствие, наслаждались благами цивилизации. Этот мир уже восемь дней показывает, как мы ошибались! И от этого понимания мне ещё хуже. Хотя бы телекинез, как же я сожалею, что не развил в себе эту способность. Я полностью никчемен…

Драрг ничего не ответил. Он нес в правой руке небольшой камень и хотел кое-что проверить. В родовой памяти было много информации и он всю её изучил. Но помимо владения знаниями нужно было кое-что ещё. Практика, которой у них не было. На одних голых знаниях, это он понял сразу же, далеко было не уехать.

Ждаргур бросаться камнями пробовал, но его броски не славились точностью, и поэтому он давно бросил это дело. Драрг, завидев упитанного грызуна, выглянувшего из-под одеяла мха, попытался охотиться впервые. И какого было удивление человека, когда его бросок увенчался успехом. Камушек с поразительной точностью прилетел зверьку прямо в голову и без труда размозжил её.

– Эрррра! – победоносно воскликнул Ждаргур и бросился к поверженному грызуну, племя которого многократно трепало медведю нервы. Зная, что добычу нужно готовить, он хотел только понюхать, потому что ему не терпелось вкусить аромат свежей крови. И когда показавшийся резким и одновременно приятным запах защекотал ноздри, в его мозгу что-то щелкнуло. Всю разумность, а вместе с ней осторожность и брезгливость, как ветром сдуло. Их заменила дикая первобытность, вместе с которой на глаза набежала кровавая пелена.

И, не отдавая происходящему отчета, Ждаргур вцепился острыми клыками в тушку зверя и, помогая лапами, начал разрывать её на части. Внутренности и всё, что в них содержалось, его не побеспокоили. За какую-то минуту от упитанного грызуна осталась лишь кровь и прилипшая к ней шерсть. Но медведь, так и не сумевший совладать с собой, слизал с камней и её. А затем нормальный рассудок вновь вернулся к нему и первое, что он увидел, это глаза человека. Глаза, в которых не было ничего, кроме страха и отвращения.

– Я… я… я не хотел… это всё голод… это все его проделки! – Ждаргур, пытаясь лапой стереть с морды следы жуткого обеда, пошел к человеку.

Драрг, вновь вооруженный камнем, но уже более крупным, нерешительно сказал:

– Не подходи ко мне! Не подходи! Я не хочу убивать, но ты знаешь, что я уже умею это делать! И я сделаю это, если ты приблизишься еще на шаг!

– Драрг, ты чего, ты сошел с ума? Это же я, Ждаргур! Убить меня? Ты что, совсем…

– Просто замолчи и не приближайся! Поговорим позже, когда я буду в норме! Позже…

Прошло несколько часов, заряд костюма упал еще на процент, но теперь Драрга это не беспокоило и озвучивать столь ничтожное событие он не стал. Его мысли были всецело заняты другим. Тем, что он не хотел, но все же стал убийцей. И напарником, который по неизвестной причине начал сходить с ума. Эта первобытность, что одолела Ждаргура при одном виде крови, она не была простой. Её природа шла откуда-то из глубин столь далекого прошлого, что о нём не помнил никто из медведей. Но тот факт, что они не помнили, не отменял её бытия. Потребовалось совсем немного факторов, чтобы она пробудилось. Это значило лишь одно – случай не единичный. Значит в будущем всё может повториться…

Долго ждать наступления будущего не пришлось, всё случилось вечером. Драрг шел вторым, не желая оставлять Ждаргура за спиной, и не сразу понял, что так сильно заинтересовало медведя, что тот в одно мгновение изменился. Только что был валовым и нехотя переставлял лапы и тут раз, и он уже мчался за добычей так, будто делал это всю свою жизнь. Мчался столь быстро, что можно было не сомневаться – он её догонит.

Существо, встретившееся им, по всем внешним признакам было приматом. Тундра была его привычной средой обитания и поэтому слой шерсти, покрывавшей тело, поражал. Лазать по деревьям или скалам ему не приходилось и поэтому конечности были развиты исключительно для одного – бега. Были длинными и жилистыми, и сильно напоминали лапы гепарда, но при этом не имели когтей, а являлись пятипалыми. На момент встречи с древними разумными примат стоял на двух лапах и с поразительным аппетитом поедал верхушку неизвестного Драргу карликового дерева. Травоядный, это было очевидно, и об этом говорило строение зубов и челюсти, которая была способна подолгу жевать, но вообще не приспособлена к отрыванию плоти. Вот пасть Ждаргура да, она под сырое мясо подходила идеально.

Погоня началась в пользу медведя, но спустя несколько секунд все изменилось и стало ясно, что у Ждаргура, несмотря на его мощь, не было шансов. Примат был значительно подвижнее и легче, он специально сокращал дистанцию, а затем резко менял траекторию бега, совершая почти перпендикулярные прежней траектории маневры без какой-либо потери скорости. Шерстяная обезьяна, Драрг понял это уже спустя минуту, прежде чем убежать от наглого медведя зачем-то решила вдоволь над ним поиздеваться.

В столь агрессивной местности зверей водилось крайне мало и Драргу было хорошо заметно, что с данным типом хищника примат столкнулся впервые. Весь расчет шерстяной обезьяны ставился на выносливость. Его привычные враги, если они вообще были, ею не обладали и, скорее всего, обычно использовали тактику нападения из засады. Но Ждаргур не был типичным хищником и выносливости у него было просто завались. И на момент, когда усталость примата стала заметна даже такому дилетанту, как Драрг, об усталости медведя не могло быть и речи. Погоня, начавшаяся так непредсказуемо, обещала вскоре закончиться. Увы, как бы человеку этого ни хотелось, не в пользу примат.