Иной. Весь цикл

Спустившись по лестнице стены, я повернулся в сторону бреши и пошёл через плотный строй воинов. Те сразу начали расступаться, а при моём приближении стали отдавать своеобразное приветствие, в какие-то времена в моей стране это называлось «отдать честь». Те, кто были с щитами, стучали своим оружием по щиту, кто был просто с оружием, брали оружие в одну руку и ударяли себя кулаком в грудь.

Каждый мой шаг отдавался ударом. Каждый шаг давал мне больше уверенности. Каждый мой шаг всё больше меня убеждал в том, что не зря я избрал этот путь. Это вселяло надежду, надежду не только на то, что именно сейчас всё решится хорошо, а также на то, что я смогу вернуться в свой реальный и родной мир.

Когда я выходил из первых рядов воинов, я уже был готов к сражению. Шлем был на моей голове, хоть забрало и было поднято, алебарда была с опущенным остриём к земле, но занесена за спину, чтобы я сразу мог нанести мощный удар. Но это был только я, а позади меня была реальная сила. Сотни ящеров продолжали стучать кулаками и оружием о нагрудники и щиты, подавляя противника своей решимостью, поддерживая меня и словно передавая мне часть своих сил.

— Внушает, — с уважением сказал всадник, когда я приблизился к нему, но всё же остановился на безопасном для нас обоих расстоянии. — Твои воины верят в тебя. Это достойно уважения.

— А твои воины вообще не понимают, какого лешего они тут ищут, — без единой ухмылки сказал я, наклонив голову слегка в сторону, чтобы лучше разглядеть легионеров. — И мне интересно тоже самое. Без обид, спрошу грубо. Какого хрена вы тут забыли?

— Учтивость не твоя стезя, — улыбнулся всадник и спрыгнул со своего коня, после чего ударил его по крупу.

Конь тут же заржал и умчался в сторону строя, а воин остался стоять со мной один на один, держа в своих руках огромный двуручный меч, не менее двух метров в длину.

— Хотя, о чём это я, — не убирая улыбки с лица, подошёл уже на опасное расстояние воин, положив свой двуручник себе на плечо. — Вы же дикари, не знающие, что такое честь.

— Прошу не оскорблять меня и мой народ, — ответил я ему, слегка дёрнув губой и сжав кулак свободной руки, давая понять, что не потерплю этого. — Я тебя и твоих воинов не оскорблял. А ты уже дважды проявил неучтивость.

— О как, — немного посмеялся воин. — И как же я это сделал?

— В первый раз, не ответив на мой вопрос. Второй раз, назвав мой народ и меня дикарями. Не кажется ли тебе, что это не слишком вежливо с твоей стороны? Мне казалось, что ты пришёл сюда сейчас с благородными намерениями, хотел избежать кровопролития. А сейчас наоборот накаляешь обстановку.

— А разговаривать ты умеешь, — с уважением на лице сказал рыцарь, сняв с плеча свой меч, после чего его тут же воткнул перед собой в землю, взяв за рукоять двумя руками. — Тут ты прав, но я просто решил проверить тебя, чего ты стоишь. Моё уважение ты заслужил.

— И не только твоё, — хищно улыбнулся я, а потом развернулся лицом к своим воинам, подняв свободную руку со сжатым кулаком над головой, и крикнул им, — да, воины?!

Ответом мне был громогласный рёв сотен глоток. Меня пробирали какие-то удовольствие и гордость. Так же распирала важность. Меня уважали, кто-то даже превозносил как святого во плоти. Так что повернулся я к переговорщику с лицом победителя, ведь в этом аспекте я уже обыграл его, ведь его воины ему точно не ответят так же.

— Достойно уважения, — ещё раз сказал это рыцарь. — Но всё же… Я здесь не для того, чтобы мериться с тобой, кто из нас больше уважаем своими воинами. Я уверен, что мои исполнят приказ, уверен, что мои не подведут. Этого мне знать достаточно. Мне не нужен выпендреж.

— Тогда что тебе нужно? — тяжело вздохнул я. — Я уже спрашивал, какого хрена вы сюда приперлись, но ты мне так и не ответил, пытаясь игрой слов уйти от ответа.

— Я пришёл сюда получить доказательство того, что ты достоин править этой землей, — сурово ответил мне воин, крепче сжав свой меч. — Согласно древнему обычаю, который укрепляется у нас испокон веков, лидер должен доказать, что его род достоин править этой землей. Ты провозгласил себя правителем, так докажи по праву в схватке со мной законность своих слов!

— А после будет сражение армий? — усмехнулся я, уже ожидая первого выпада противника. — Либо твои останутся без командования, либо мои?

— В корень зришь, — ответил он, стоя в обманно расслабленной стойке. — Но тут ты чуть не прав. Предполагаю, что ты не самый лучший стратег в своём селении, что у тебя есть тот, кто сможет руководить. По твоим глазам вижу, что так. С моей стороны ситуация такая же. Почти. Лучше меня в командовании никого нет, но мой зам — мой лучший ученик, так что… Он должен справиться. Но вот наши смерти…

— Они понизят боевой дух наших воинов, — усмехнулся я. — Либо пан, либо пропал. Ясно всё с вами… Странные традиции у вас, однако.

— Какие есть, — пожал воин плечами. — Мы их чтим. Традиции определяют общество. Так заведено временами. Только сильнейший, умнейший и наиболее предусмотрительный достоин править своей землей.

— Сильнейший? — усмехнулся я. — Если кто-то погибнет в бою один на один, не факт, что его армия проиграет в прямом столкновении.

— Сила не только в умении сражаться один на один… — улыбнулся воин. — Ну, ты это и сам прекрасно понимаешь.

— Угу, — кивнул я и более ничего не говорил, так как говорить уже было нечего.

Дальше мы стояли, молча, просто смотрели друг на друга и улыбались. Мы оба знали, что сильны, что исход боя мог быть любой, но не спешили нападать друг на друга. Даже вот так вот стоя друг перед другом, мы выясняли слабости друг друга, оценивали силы… Но лично я, не знаю, как противник, понимал, что это полная… Полная задница. Но козыри у меня были.

— Эх, — вздохнул воин, после чего он неожиданно резко начал наносить удар снизу-вверх, метя мне в подбородок.

Интерлюдия 4

— Докладывайте, — весьма измученный и загруженный собственными думами за столом в своём кабинете сидел со скрещенными руками на груди заместитель по безопасности, ныне принявший временное руководство над компанией.

Никто, кроме парочки особо верных ему подчиненных, не знал, что на самом деле произошло с Сергеем Сергеевичем, это было ему на руку. Информация со временем просочится, кто-то да услышит, даже уже сейчас могут ходить слухи, что глава корпорации «заболел» при весьма странных обстоятельствах. Но это будет потом, а сейчас план по реализации замыслов начал входить в финальные стадии исполнения. Мешал только один, вроде незначительный, но способный всё сорвать фактор.

— Мы обнаружили три точки доступа к процессам Иного и через этого Иного к той программе, что паразитирует на нашем ИскИне, — сказал молодой человек, хотя его волосы были частично покрыты сединой, что было крайне нехарактерно для его возраста.

— Дим, — вздохнул БМ, смотря на этого молодого человека, — давай говори целиком, не жди от меня отмашки, ты же знаешь, я люблю развёрнутые и информативные ответы, а не как Сергей Сергеевич. Мне не нужны фразы: «Работа сделана». Мне нужна суть.