Инсайдер

 Тони была поражена тем, как быстро толпа откликнулась на идею Логана. Она предположила, что им действительно будет весело, ведь Логан – с головы до ног – одно сплошное веселье, и его идея с караоке была намного лучше, чем вообще отменить выступление «Грешников». Разумеется, фанаты не расстроятся из–за того, что Сед ушел – ведь парень потерял отца. Тони была знакома эта боль, и она была уверена, что все в зале теряли кого–то важного в какой–то момент своей жизни.

 –Приготовьте свои уши, – сказал Логан, прижимая палец к одному из своих, демонстрируя пример. Она слышала, как этот парень поет и не могла не оценить, что он делает им одолжение, предупреждая их.

 –Ты сумасшедший, – сказал Трей, тыча пальцем в Логана, но широко улыбаясь.

 Логан широко развел руки, мол, скажи мне что–нибудь, чего я и сам не знаю.

В третий раз «Грешники» начали вступление «Ворота в ад», но на этот раз Логан выпустил боевой клич, от которого у Тони мороз побежал по коже. Когда он начал петь, она не могла поверить своим ушам. Это что – фонограмма? Он был невероятен, и, хотя у него не было той же жесткости в голосе, как у Седа Лионхарта, он казался достаточно похожим на него, и никому, казалось, не было дела до того, что бас–гитарист из «Исходного предела»поёт песню «Грешников». Во время гитарного соло, когда Логан начал гримасничать, Тони поняла, что у нее нет с собой камеры. Это был прекрасный материал для биографии.

 Ударив себя по лбу, она застонала вслух и сломя голову побежала в гримерку. Когда жизнь, наконец, чему–нибудь ее научит? Теперь ей придется пропустить часть караоке–выступления Логана, потому что она снова забыла, что участники «Исходного предела» всегда непредсказуемы. И в частности, их бас–гитарист– чертовски хорош.

 Она едва вошла в комнату, когда чьи–то руки ударили ее в грудь и толкнули в стену.

– Как ты могла?–крикнула ей Рейган. –Я доверяла тебе. Я за тебя горой стояла. Как ты могла так поступить со мной?

 Тони уставилась на нее, полностью ошеломленная яростью Рейган.

–Что?

 Тони осмотрела комнату в поисках поддержки или, по крайней мере, подсказки о том, что происходит, и обнаружила, что Рейган была не единственной, у кого было яростное выражение лица. Все в комнате были в бешенстве, и их гнев был направлен на Тони.

 –Я не понимаю, что происходит, – сказала она, переводя взгляд с хмурого Макса на стиснувшего зубы Стива и на скрестившего руки на груди Дара. Бутч разминал костяшки пальцев – он собирался задушить ее?

 Что, черт возьми, случилось?

–Ты продала наши тайны бульварной газетёнке, – сказала Рейган, тыча ей в лицо копией AmericanInquirer.

 Заголовки гласили «Новый член «Исходного предела» предпочитает два члена одновременно» и «Стоило ли умирать? Максимилиан Ричардсон обрюхатил невесту своего гитариста, следствием чего стало ее трагическое самоубийство» и «Бас–гитарист«Исходного предела» ненавидит своего брата! Подробности в статье». Прежде чем она смогла прочитать другие заголовки, Рейган разорвала бумагу в клочья и швырнула на пол.

 –Что скажешь на это?

 Тони сглотнула желчь, подступившую к горлу. Как эти истории могли попасть к журналистам?

 –Это ужасно, отвратительно, но я этого не делала… Я бы никогда.– Ком в горле заглушил ее слова.

 Ее дневник. Вот черт! Видимо, кто–то нашел его и использовал в корыстных целях.

–Не смей, блядь, нам врать,– кричала Рейган. –Не смей врать.

– Я бы ни за что…

 Глаза Тони наполнились слезами, и она покачала головой. Как они могли подумать, что это сделала она? Да, она была идиоткой, записывая эти вещи в своем дневнике, а потом потеряв его, но она никогда не причинила бы вреда никому из них.

 –Убирайся вон из автобуса, – сказал Стив,– и катись нахрен отсюда. Мы больше не хотим тебя видеть.

 –Бутч, – сказал Макс.

 Это все, что ему нужно было сказать. Бутч подошел вперед, схватил Тони за руку и вышвырнул из комнаты. Тони вцепилась в его руку, но это не помогло. Мало того, что Бутч был раз в пять сильнее ее, очевидно, что в прошлом у него был опыт в выпроваживании сомнительных людей из зданий.

 –Бутч, ты должен выслушать меня, – умоляла она. –Я не продавала информацию газетам. Клянусь.

– Имей совесть хотя бы признать, что ты – предатель.

Предатель? Этого не может быть.

– Логан заступится за меня. Приведи Логана.

– Не имеет значения, что скажет Логан. Большинство высказалось, и группа хочет, чтобы ты убралась из автобуса и из их жизни.

Пока она собрала свои вещи в автобусе, Тони попыталась тянуть время в надежде, что Логан придет вовремя, и она, по крайней мере, ему сможет сказать правду. Он поверит ей. Он должен был ей поверить. Унижение болезненным жаром отдавалось во всем ее теле, пока Бутч наблюдал, как она собирала свои вещи, чтобы убедиться, что она не возьмет ничего не принадлежащего ей. Значит он не только поверил, что она предала группу и продала инсайдерскую информацию, но также считал, что она способна на воровство.

– У членов команды остались мои камеры,– сказала она. –Я пойду заберу их.

 –Ты не вернешься на стадион, – сказал Бутч. –Мы отправим их тебе почтой.

 Отправит почтой? Боже, он думал, что она схватит Логана за ногу и откажется отпускать его? Да, она так и поступила бы.

 К тому времени, как она собрала все вещи, часть ее отчаяния сменилась негодованием.

 –Я не продавала тайны группы. Что за люди даже не предоставят человеку возможность оправдаться до вынесения приговора? – прорычала она Бутчу, когда он подтолкнул ее к выходу.

– Люди, которых уже миллион раз поимели поганые журналюги, –ответил Бутч. –Пошевеливайся.

–Мне нужно сначала поговорить с Логаном.

– Он позвонит тебе, если захочет с тобой разговаривать, – сказал Бутч. –На твоем месте, я бы не сидел у телефона.

– Бутч, – сказала она, пытаясь сдержать дрожь в голосе, зная, что это бесполезно. –Ты знаешь, я бы не сделала ничего, чтобы навредить этим парням. Я слишком люблю их. Я записывала эти вещи в своем дневнике, но ...

– Пора бы тебе заткнуться. Я уже достаточно наслушался.

 Он выпроводил – вынес ее из автобуса, а затем толкнул ее к ограждению возле стоянки, которое удерживало фанатов от музыкантов. Она уперлась каблуками в асфальт. Как ей теперь увидеть Логана и объяснять ему, что она не предавала его или его друзей, если ее насильно выгоняли за ограду?

 –Не заставляй меня нести тебя, – сказал Бутч. –Сохрани хоть немного своего достоинства.

 Да она бы торговала своим достоинством, лишь бы иметь возможность рассказать правду.

– Что мне сделать, чтобы убедить тебя, что я не виновата?