Инсомния-4
Шрифт:
— Ну что? — подвел я итог. — Остров Бури?
— Как ты его найдешь? — усмехнулась Мор.
— Он отчетливо виден в эфирном плане. Я видел его уже давно. Проблема не найти остров, а приблизиться, но мы со Скаем можем просто перенести нас туда.
— Если эфирные возмущения и защита тебя пропустит, — возразила Мор.
— Не попробуем — не узнаем. В худшем случае, поплаваем денек в открытом океане. Для ловцов нашего уровня это вообще не проблема. А потом я перенесу нас еще куда-нибудь.
— В другой ситуации я бы назвала это глупой авантюрой, — произнесла Мор. — Но мы только
— Не сравнивай Джуши с Архитектором.
— Да я образно, — отмахнулась Мор. — И я так понимаю, что идей лучше этой у нас все равно нет?
Тишина и чавканье Ская были ей ответом.
Глава 17. Врум грызет кору
— Ты очень, очень сильно разочаровал меня, Лаэр.
— Да ладно тебе, тут тоже неплохо.
— Неплохо? — зарычал Скай. — Неплохо? Ты вообще ничего не понимаешь. Ты ранил меня в самое сердце.
— Хватит дуться. Ну хочешь, я тебе еще один пудинг сделаю?
— Все пудинги калейдоскопа не способны закрыть дыру в моей груди. От этого предательства невозможно оправиться.
— Не драматизируй. Посмотри какие киты красивые парят на фоне луны.
— Она зеленая.
— И что?
— И киты слишком жирные.
— Но вдалеке они кажутся маленькими, словно рыбки.
— Киты вообще не рыбы, идиот, — прорычал Скай и перевернулся на спину, смешно раскинув лапы. — Они — млекопитающие.
— Ой, все. Заладил, умник.
Мы лежали на утесе в мире зеленой луны. Врум полетел веселиться со стайкой своих друзей-скатов, а мы вдвоем просто наслаждались моментом.
— И звезды здесь очень красивые, — продолжил я. — Ты же любишь звезды.
— Люблю. А знаешь, что еще я люблю? Больше, чем звезды и пудинги.
— Ну опять, — простонал я.
— Не могу поверить, меня не было всего лишь полвека… Даже не так, ты вернулся в мир снов несколько лет назад. И первое, что умудрился сделать, это угробить подчистую сон с танцующими рыбками.
— Не я, а Архитектор, — в который раз повторил ему, но все без толку.
— В первый же год, из всех возможных вариантов ты разрушил наше главное сокровище. Отдушину в этой череде серых будней. Жемчужину нашего якоря.
— Моего якоря.
— Сокровище, путь к которому я прокладывал своей кровью и потом.
— Эфиром. Моим эфиром.
— Венец творения самого Гипноса. Прекрасных, таких лакомых, миленьких, ни в чем неповинных рыбок. А как они красиво кружились в хороводе, какие песни пела им мама-черепаха. Мама-черепаха! Ты убил старейшее сновидение морского аспекта…
— Архитектор.
— И после этого смеешь называть меня прожорливой бочкой? В чужом глазу бревно видишь, а в своем Тысячеглавый Рубеж не замечаешь. Отвратительное лицемерие.
— Да ты жрешь, как не в себя.
— Я голодал десятилетиями.
— Да Джан-Джагаран столько в себя не впихнул за год, сколько ты за вечер сожрал. У меня эфирные камни под ноль истощены.
— Так это не твои, тебе их Мор отдала из личных запасов.
— То, что она считает тебя милым котиком, не повод клянчить эфир на пудинги.
— Сказал разрушитель прекрасных снов,
устроивший целый геноцид танцующим рыбкам. Как мне это пережить? Горе мне, горе. Вот и приходится заедать вселенскую печаль жалкими пудингами.— Жалкими? Да ты из меня соки все вытянул. Посмотри на Джа, демон уже похудел от недоедания. Врум грызет кору. Даже Джуши свалили от тебя подальше, иначе бы они померли с голоду.
— Горе мне, горе, — на новый лад застонал Скай. — За что мне такой ловец? Где я так провинился перед Вечноспящим?
— Так ты, наверное, и его объел. Эй, стоп, это меня прокляли договором с тобой! Не надо тут стрелки переводить.
— Ни танцующих рыбок, ни пудингов, ни уважения.
— Ты сожрал вообще! Все! Пудинги!
— Ни крошечки бедному оголодавшему котику. Никто меня не любит.
Я откинулся на спину, разглядывая бескрайнее небо и зеленое блюдце луны. Спорить с этим типом бесполезно. Пока не верну всю память до конца, он меня просто опытом задавит.
Но были в этой ситуации и плюсы. Скай абсолютный орб, как мне объяснила Мэйси. Видимо, это как-то связано с моим даром пробуждения, но моя бездонная бочка с когтями и шерстью абсолютно невосприимчива к магии.
И, как следствие, это свойство я могу накидывать на конструкты и самого себя. Собственно, потому меня в прошлом и прозвали Неуязвимым. Даже Джуши не могут убить меня своей аурой одиночества. Это то черное ничто, за которое отвечает Джу в их паре.
У способности Ская есть один важный плюс. Накинув его на разум, да, оказывается так тоже можно, но я пока не умею. Зато Скай умеет и без меня. Так вот, накинув защитный полог на разум, я избавился от вечных кошмаров и сейчас просто отдыхаю, наслаждаясь миром снов.
У абсолютного орба есть и свои слабости, куда же без них. Я могу создать защитную завесу либо куполом, либо что-то вроде пленки на теле. Но неуязвим я становлюсь именно к магии сновидений. Любой объект, обретший плотность, меня заденет.
То есть любое проявившееся сновидение в своем истинном облике по прежнему представляет угрозу. Любое сновидение, превращенное в оружие тоже. Если ловец накидывает сновидение на свое тело, то даже внутри купола оно не распадается.
Мэйси прочитала мне очень нудную лекцию по принципам работы орба, но я ее не понял. Поэтому методом экспериментов запомнил закономерности. Если ловец превратит сновидение в пушку, как у Мор, то снаряды не причинят мне вреда, потому что это отдельное проявление магии, они не имеют физической формы. У Мор это сгустки концентрированного эфира.
А вот сновидение, ставшее мечом, меня может ранить.
В общем, я могу пострадать только в ближнем бою с чем-то овеществленным. Что хорошо в большинстве ситуаций, ведь ловцы чаще всего избегают ближнего боя, беспокоясь за свои драгоценные тушки. А вот в дальнем бою мне ничего не грозит.
Мы даже проводили эксперименты. Кай кидался в меня призванными лезвиями и ничего. А вот брошенный меч я почувствовал, пришлось Еве меня зашивать. Но тот меч был воплощен через проводящую рукоять. Вряд ли в мире найдется хоть один ловец, который зачем-то таскает с собой арсенал проводящих рукоятей, чтобы ими разбрасываться.