Инспектор Кадавр
Шрифт:
– Не знаю, как быть…
– У тебя хорошие отношения с его непосредственным начальником?
– Да… Я бы мог, конечно, попросить шефа. Но как-то неудобно… Рано или поздно дойдет до комиссара… Ведь он согласился поехать к вам только из любезности… Понимаешь?
– Скажи, ты хочешь, чтобы у твоей племянницы-а она, напоминаю тебе, твоя крестница! – были нешуточные неприятности?
– Ты думаешь, дело настолько серьезно?
– Ну, раз я тебе говорю… Чувствовалось, что Этьен Но дрожит от нетерпения.
Панический страх Гру-Котеля передался и ему,
– Ты можешь передать трубку сестре?
– Она спит… Я один внизу…
– А как Женевьева? Следователь Брежон был явно обескуражен и попробовал перевести разговор на другую тему. – У вас тоже дождь?
– Понятия не имею! – заорал Но. – Плевать мне на дождь! Слышишь? Ты должен во что бы то ни стало заставить уехать своего сыщика…
– Что с тобой?
– Что со мной? А то, что если так пойдет дальше, мы просто не выдержим. Он сует нос повсюду. И не говорит ни слова… Он… Он..
– Успокойся. Я попытаюсь.
– Когда?
– Завтра утром. Как только начнется рабочий день, я пойду к шефу и поговорю с ним… Но не скрою от тебя, мне этот демарш не по душе. Впервые за свою службу я…
– Так ты сделаешь это?
– Я же тебе сказал…
– Телеграмма придет часам к двенадцати… Он сможет уехать трехчасовым поездом. Проследи только, чтобы телеграмму отправили вовремя…
– Луиза здорова?
– Да, здорова… Спокойной ночи. Так не забудь… Потом я все объясню тебе… И не думай ничего дурного… Привет Марте…
Телефонистка поняла по лицу Мегрэ, что разговор закончился, взяла у него наушники, переставила в гнездах штепсели.
– Алло… Кончили?.. Алло, Париж?.. Сколько минут?.. Шесть?.. Спасибо… Спокойной ночи, милочка…
Комиссар надел шляпу, раскурил свою трубку.
– Этого достаточно, чтобы меня уволили, – сказала телефонистка. – А как вы думаете, это правда?
– Что?
– А то, что говорят… Неужели такой человек, как месье Этьен, мог…
– Доброй ночи, мадемуазель. Не беспокойтесь. Я не разболтаю…
– О чем они говорили?
Ничего интересного. Семейные дела…
– Вы вернетесь в Париж?
– Возможно… Боже мой, конечно… Скорее всего завтра после обеда…
Теперь Мегрэ был спокоен. Он снова почувствовал себя комиссаром Мегрэ.
Он даже немного удивился, увидев Луи, который ждал его на кухне. Луи, в свою очередь, тоже был поражен переменой, происшедшей с Мегрэ. Ему даже показалось-он подумал об этом с обидой! – будто комиссар вдруг посмотрел на него как-то свысока, чуть ли не с презрением Они снова вышли в ночь, в туман. Кое-где светились редкие огни этого нелепого маленького мирка.
– Это он, правда?
– Кто?.. Что?..
– Месье Но… Это он убил Альбера…
– Ничего не знаю, мальчик… Какое…
Мегрэ вовремя остановился. Он чуть не сказал: «Какое это имеет значение!..» Так он думал, вернее, чувствовал. Но он понимал, какую бурю в душе Луи вызовет это признание.
– Что он говорил?
– Ничего
интересного… О месье Гру-Котеле…Они пошли по направлению к гостиницам. Там еще горел свет. За окном одной из них виднелись темные фигуры посетителей.
– А что именно?
– Месье Гру-Котель всегда был дружен с Но?
– Подождите… Нет, не всегда… Я был еще мальчишкой, понимаете… Этот дом издавна принадлежал его семье, но он почему-то пустовал тогда, и мы часто играли возле него… Это я помню хорошо, ведь мы не раз спускались в подвал через люк, он не был заперт… А сам месье Гру-Котель жил у родственников, где-то в Бретани. Кажется, там у них замок… Вернулся он уже женатым… Вам надо бы поговорить с кем-нибудь постарше меня… Мне-то тогда было лет шесть или семь… Помню только, у его жены была маленькая желтая машина, очень красивая, и она сама ее водила. И часто ездила одна…
– Супруги встречались с семьей Но?
– Нет… Точно нет… Я хорошо помню, что месье Гру-Котель вечно торчал у старого доктора… Тот был вдовцом… Так они и остались у меня в памяти: сидят у окна и играют в шахматы… Если не ошибаюсь, это, кажется, из-за жены месье Гру-Котель перестал встречаться с Но… Что-то там произошло между ними… А раньше они дружили, ведь они учились в одном классе… А потом что-то разладилось. На улице они, правда, раскланивались… Даже разговаривали иногда, я сам видел, но и только…
– Значит, лишь после отъезда мадам Гру-Котель…
– Да… Года три назад… Мадемуазель Но тогда было лет шестнадцать или семнадцать… Она вернулась из Ниора, где долгое время находилась в пансионе. Домой она приезжала раз в месяц… Это я тоже хорошо помню, потому что здесь у нас все знали: если мадемуазель Но приехала-кроме каникул, конечно,значит, можно не сомневаться: сегодня третье воскресенье месяца… Так вот, тогда они и подружились… Месье Гру-Котель стал чуть ли не дневать и ночевать у Но…
– Отдыхать они тоже ездят вместе?
– Да, в Сабль д'Олонн… У месье Но там вилла. Вы уже домой? А разве вы не хотите узнать, ушел ли тот?..
Юноша повернулся в сторону дома Гру-Котеля, где сквозь ставни все еще просачивался слабый свет. Наверно, в представлении Луи следствие должно было вестись совсем иначе. Он был слегка разочарован поведением Мегрэ, но не решался показать это.
– Что он сказал, когда увидел вас?
– Кто? Кадавр? Ничего… Нет, он ничего не сказал… Впрочем, все это не имеет никакого значения.
По правде сказать, мысли Мегрэ витали где-то далеко. Он машинально отвечал своему юному собеседнику, не вникая в смысл его вопросов. С Мегрэ случалось, что он впадал в такое состояние. Сколько раз его товарищи по работе подтрунивали над ним из-за этого, судачили за его спиной! В такие минуты Мегрэ казался надменным, важным, непроницаемым… Можно было подумать, что он ничего не видит и не слышит вокруг, всех презирает. Человек, не знающий Мегрэ, мог решить, что он самодовольный дурак или просто недотепа. Как-то один знакомый Мегрэ, вообразивший себя психологом, спросил его: