Инспектор Внеземелья

Справа высились горы с гигантом Олимпом, пронзающим фиолетовые небеса. База располагалась в районе Титаниуса, но даже отсюда двадцативосьмикилометровый горный великан выглядел весьма внушительно. Остальные горы толпились у подножия Олимпа, словно подобострастные просители, вымаливающие милостыню у своего господина. Горы Олимпа состояли из базальтовых пород, близких по составу к лунному реголиту. Горные районы были практически не исследованы, только геологи время от времени отправлялись туда, с легкостью делая открытие за открытием. Месторождения актиноидных руд, найденные ими в последнее время, были предметом их особой гордости - богатейшее месторождение автоматически превращало Марс в важнейший пункт космической экспансии человечества, повышало значимость марсианских поселений, что обещало дальнейшее их расширение, а это в свою очередь было связано с увеличением населения Марса.

– Будут женщины, - мечтал Моисей Симанович.
– Господи, как я соскучился по обыкновенной женской юбке!

– Вряд ли ты увидишь юбку на Марсе, - возражали ему. Здесь и женщины предпочтут ходить в штанах. Холодно и ветра!

– Кто-то подсчитал, что за жизнь целующийся с женщинами мужчина съедает около трех тонн губной помады, - вздыхал Симанович.
– Честное слово, парни, я бы с удовольствием сейчас полакомился килограммчиком или даже тремя! Ох и оторвусь я, когда мы вернемся на Землю!

– Я возьму тебя в Акапулько, - пообещал Фокс Трентелл. Там такие женщины!

– Ну уж нет!
– под общий смех возразил Симанович.
– Ты там со своим инопланетным подарком, несомненно, будешь на высоте, а я как буду смотреться на твоем фоне? Лучше я позагораю на пляжах Хайфы, по крайней мере там ко мне женщины привыкли.

– Тогда ты меня с собой возьми, - предложил Трентелл.

– Нет, Фокс. Отдыхай в своей Акапульке, - вздохнул Симанович.
– Ты мне всю клиентуру распугаешь. Бабы на тебя кинутся, а что тогда делать бедному еврею? Я уж как-нибудь самостоятельно отдохну.

Пустыня казалась бесконечной. Бархан за барханом вставали вокруг землян, пески окружали несущиеся на юг мотонарты, над песками стояло темно-фиолетовое небо, на котором даже сейчас, в самый разгар марсианского дня, были видны звезды.

– Скоро прилетает инспектор КОСМОЮНЕСКО, - сказал Тим Данн.
– Решили посмотреть, что у нас здесь происходит.

– Теперь я понимаю, почему биологи последнее время не вылезают из Долины Маринера, - сказал Селлингс.
– Решили удивить инспектора чем-то очень экзотичным.

– Вот бы они вырастили маленькое такое деревце, у которого вместо сока было бы виски, - вслух помечтал кто-то.
– Вот это было бы открытие! А, Мыкола? Как ты считаешь? Гарно? Или тебе больше по вкусу горилка з перцем?

– Мене краще гарный коньяк, - не замедлил с ответом Свиристюк.
– Як вi працуете, брешет пан, чi нi?

– Прилетит инспектор, он быстро из твоей головы глупые мысли выбьет, - мрачно отозвался тот же голос.
– Начальство пьянок не любит.

– Начальник тоже человек, - сказал Тимм Данн.
– Можно подумать, я вашим воспитанием каждый день занимаюсь!

– В пятой экспедиции мы там были, - сказал кто-то из ветеранов.
– Там такой каньон! Не зря он называется гигантской пропастью. Там глубина достигает шести километров. Нет, ребята, только там и увидишь, что когда-то на Марсе бушевала жизнь. Там следы блуждающих потоков, многометровые залежи аллювия и солей, и там мы нашли кладбище аресоподов. Зрелище грандиозное! И на дне вечные сумерки, представляете? Посмотришь, и невольно охватывает трепет. Жутковатое место. Когда мы там работали, постоянно было ощущение, что за нами кто-то внимательно наблюдает.

– И как там работают биологи?
– ни к кому не обращаясь, спросил Фокс Трентелл.

– А они заняты на плоскогорье, - объяснил тот же голос. Есть там одно местечко, по марсианским меркам очень даже уютное. У них там трактор, комбайн, сеялки... Все как на ферме. Только холод собачий!

Под мотонартами стремительно несся бурый песок.

– Это хорошо, что начальство прилетит!
– неожиданно засмеялся Цымбаларь.
– По крайней мере теперь у нас есть возможность выбить дополнительные средства на наши исследования. Если мы найдем город, нам окажут помощь людьми и техникой. Тим, тебе остается только радоваться и молиться, чтобы наши предположения обернулись правдой!

Никто не возражал ему, Цымбаларь был прав.

Он и Лавальер точно определили центр окружности, образованный линзами, благо это было нетрудно, но и без их расчетов стало ясно, что они угадали: над ржавым песком пустыни возвышалось нечто вроде основания витой раковины или скорее даже рога, уходящего серым корпусом в почву. Похоже, что вчерашний ураган поработал на исследователей. Он очистил нечто, напоминающее вход. Вход этот был закрыт гофрированной мембраной, выполненной из неизвестного металла или похожего на него пластика.

Тим Данн подошел и гулко ударил кулаком в мембрану.

– Черт побери!
– сказал он.
– Черт побери, господа и товарищи! Мы наконец нашли. Мы их нашли, парни!

Он обернулся.

Участники поиска толпились у мотонарт. Поблескивали металлопластиковые шлемы, в эфире слышались неформальные восклицания. Кто-то уже пытался неуклюже обнять Цымбаларя. На красноватом песке группа смотрелась очень живописно. Впрочем, до этого никому дела не было. Все завороженно смотрели на вход в строение, которое принадлежало Чужим. И совсем было не важно, что именно собой представляет это строение первый вход в подземный город или ворота в ангар или на склад неведомых инопланетян. Главное - обнаруженная постройка принадлежала именно инопланетянам. А это в свою очередь означало, что человечество не одиноко во Вселенной. Пришло время закончить вековые споры и подвести черту под размышлениями и поиском многих философов, когда-либо живших, на Земле. Все смотрели на гофрированную мембрану из неизвестного материала, и каждый понимал, что с проникновением за нее начнется другая эра и мир уже никогда не будет прежним.

– Интересно, - завороженно сказал Астахов.
– Какими они были? Похожи ли на нас?

– Теперь мы это узнаем, - сказал Фокс Трентелл, лихорадочно снимая все вокруг на видеокамеру.
– Какие кадры, Боря! Какие кадры!

Кадры были уникальными, и в толпе царило почтительное молчание.

Тим Данн, позируя, встал рядом с входом в подземное сооружение инопланетян. В скафандре он ничем не отличался от любого участника экспедиции, но эгоистическое чувство гордости за то, что ты принял участие в невероятном открытии, заставило солидного ученого размахивать руками перед еле слышно жужжащей видеокамерой. Впрочем, любой из толпы ощущал это чувство сопричастности к величайшему событию в истории человечества, и это чувство делало происходящее в пустыне значительным и торжественным. И все бы хорошо, но эту торжественность нарушил бас Мыколы Свиристюка.

– Так що, бiсов сш?
– сказал он, обращаясь к Лежневу. Бачь, це твоi пришлеци з нiших планет! Хде ж прiз, Сема? Такий дарунок з космосу! Треба гульбище на всю свiт! Шоб аж у небi курява знялася!

Шлемы медленно повернулись к одному из астронавтов, на рукаве которого высвечивался шеврон с изображением российского флага.

– Гульбище так гульбище!
– послышался голос Лежнева, и он неуклюже развел руками.
– Я от своих слов никогда не отказываюсь! Твой приз, Сашок, ты честно его заработал. У нас все без обмана, бутылка твоя!