Инста для чокнутых
Шрифт:
Дорога незаметно настроила на философский лад, раздражение от нахального самоуправства Отто ушло и уже через полчаса мы заинтересованно разговаривали о вечном – поиске самого себя, пережитом и предполагаемых горизонтах неуловимых смыслов. В тот момент, всё ещё не решался рассказать Отто об истории на «Мучном» мосту, это казалось неким слишком уж рафинированным сумасшествием, заставляя задумываться об исследовании на МРТ – в поиске возможной опухоли мозга. С другой стороны, пережитое воспринималось, как новый, немного жутковатый, но весьма любопытный и даже полезный опыт. А это всегда интересно!
Предстоял поиск себя настоящего. Долгий и невероятно запутанный. Ведь можно запросто ответить на вопрос: «Кто есть ты». При этом, совершенно очевидно, что это будет слишком уж поверхностное суждение. Чего явно
#Эго – бесцельное мотание от себя к себе
Мы рассуждали на эту тему и не понимали, что делать дальше. Отто казалось, что ответ на этот вопрос у меня уже есть и искренне удивлялся декларируемой некомпетентности. Справедливости ради, что-то мне наверняка известно, но сформулировать это, увы, не мог, так как не осознавал происходящего и что гонит от родного дома, привычной жизни и вполне приемлемых рутинных хлопот.
Ситуация в целом казалась чрезвычайно сложной – ни намёка на ясность и никаких идей. О чём могу сказать только одно: «В какой-то момент, ты перестаёшь удовлетворяться тем положением вещей, которое есть и если ты более или менее благополучен, то сознание начинает искать ответы в стороне от приобретения стандартных земных благ». В моём случае, это сопровождалось ещё и неким «безумием» – видениями, нелогичными действиями и объективным саморазрушением на уровне социума.
Пост №5
@shaenblats
Привет, крутые пацаны и приравненные к ним лохи, красивые девчонки и их сексуальные подружки. Короче все, кто любит жизнь и увлечённо читает эти посты. Зовите меня, как уже привыкли – герр Шаенблатс. Ну, и идём дальше.
#Хельсинки
Автобус плавно остановился у центрального вокзала Хельсинки. Несмотря на глубокую ночь по площади бродили компании, в основном подозрительный восточный люд и сосредоточенные полицейские. Что неприятно удивило. Пришлось констатировать – мой любимый романтический Хельсинки умер. Неприглядная картина настолько не гармонировала со сложившимся внутренним представлением, что нервно забрав бутылку граппы у Отто, в суете позабыв попрощаться, несусь от этого «ужасного» места.
Хотелось сбежать, как от этой реальности, так и от реальности вообще. Стало больно, но не от разочарования городом, а скорее от того, что всё вдруг резко поменялось, разрушив нажитые представления и иллюзии. Вы, мои дорогие друзья, каждый день точно так же бежите, возможно, даже не осознавая этого. И, увы, бесконечно боитесь себе в этом признаться. Или вообще не готовы осознавать происходящее. А мне, извините, уже всё равно и вот бесцельно мчусь по ночному городу, не особо заботясь о направлении движения и вящих философских измышлениях.
Хочется спрятаться от всего: от нового приятия города, от себя, нахлынувших мыслей и самое главное, от того, что заставляет менять пространства, страны и думы. Мне страшно, слёзы невольно текут по щекам, а сердце бьётся так, что больно дышать. Тут приходит интересная мысль: «От беготни ж скоро устану и наверняка усну, а это точно успокоит и даст возможность забыться». Просто надо спрятаться, да так, чтобы никто не видел и не трогал.
Передо мной глухая стена, высотой примерно метр семьдесят, перелезаю и к своему недоумению оказываюсь на кладбище, среди аккуратно вкопанных в землю плит, стандартного финского погоста.
Как ни странно, стало намного спокойнее, но через какое-то время, начинаю понимать, что нахожусь тут не совсем один. Сначала «они» были очень деликатны и старательно не проявляли себя, но с каждой минутой их любопытство росло и «они» начинали проявляться в виде мелькающих в сознании теней, а потом и еле уловимых образов.
Обращаю
внимание, если у вас произойдёт подобный опыт, ничего не бойтесь, «они» почти безобидны и для начала, хотят только одного, чтобы вы знали их имена. Для них это почему-то важно. Сущностей две – «Адель Мари» и «Анна». У них есть не только имена, но и некоторое понимание о самих себе. Одно существо, довольно уверенное в себе, кровожадно и предельно нагло рассматривает меня, а другое, слегка потерянное, явно ищет помощь. Общее в них только одно, они радовались тому, что их ощущают. Существо, которое искало помощь, называло себя «Анна» и просило об услуге. Но пока не понимаю, что ей надо, так как «слова» Анны постоянно прерывались, она, словно заика, «произносила» их, коверкая и удлиняя слоги. Это несколько утомляло. Другое существо, дав мне немного помучиться, предложило снять обувь и встать голыми ногами на слегка влажную кладбищенскую землю, выразив уверенность, что это поможет лучше «слышать».Ноги «гудели» от усталости и десятков пройденных километров, поэтому идея показалась не просто хорошей, а прекрасной и когда ступни коснулись земли, испытываю ни с чем не сравнимое наслаждение.
Жаль, что в духовных поисках нельзя обратиться к психологу или психоаналитику, чтобы получить исчерпывающий ответ о самом себе. Ведь они, эти гордые самоуверенные «профессионалы» – те же заскорузлые представления «о самих себе», с одной неприятной разницей – они ощущают себя значимыми специалистами в области человеческих душ. Хотя на деле – полные нули. И, если ваше «сумасшествие» не губит вас буквально, не верьте этой ненасытной и нагловатой шобле умников. Максимально, что они могут сделать – дать вам лекарства. Лекарства успокаивают, если вы действительно больны. А если нет? Если происходящее с вами – поиск чистой души или путь к осознанию высшего смысла бытия? Всегда презирал психологов. Впрочем, может, зря?
Существо источающее просьбу о помощи бесцеремонно и даже несколько отчаянно цеплялось за моё сознание и личность, пытаясь выудить исчерпывающую для себя информацию. Что касается меня, отчётливо понимаю, что оно, в обычном понимании вещей, – труп. И незамедлительно формулирую «Анне» эту простую мысль и даже произношу вслух. Существо явно не поверило и начало приводить свои бесчисленные аргументы о неправильности моих утверждений. Оно вдруг стало плаксиво истерично и по-детски наивно. Это невозможно утомительно, тем более, если у тебя самого куча вопросов и связанных с этим проблем. Переждав истеричные стенания, делаю глоток граппы и предлагаю сущности, то же самое. Та оказалось очень упрямой, предприняв с десяток безуспешных попыток выпить из бутылки и в конце концов, исчезла, схлопнувшись, как свет выключенного фонарика. Удивительно, но мне сразу же стало заметно легче.
Вторая сущность – «Адель Мари», терпеливо дождалась своей очереди. Она вела себя совсем иначе, абсолютно ясно ощущая себя бестелесной, с позволения сказать, мёртвой, в обычном понимании. И единственное, чего ей хотелось – сделки. Энергия моего организма казалась ей очень вкусным и полезным питанием, но, к её искреннему возмущению, для того чтобы сожрать часть меня, ей требовалось моё осознанное позволение и она настойчиво просила и даже требовала этого позволения. Сущность прямо донесла, что она есть в реальности, но, в то же время, предложила знание большего, того, что важно и интересно для меня, в обмен на часть моего энергетического тела. Сделка ощущалась честной, ибо врать и хитрить это создание не умело или не могло.
Существо ощущало себя вполне живым и реальным, с одной лишь разницей, оно ясно осознавало, что у него нет физического тела. Адель Мари определила себя, как сущность второго рода и представилась «вампиром».
Это казалось немного странным, так как гораздо привычнее понятие «вампир», которое вдолбил глуповатый «Голливуд». Но немного погодя, вникнув в поступающую информацию, понимаю, насколько неправы наивные киношники. Вампиры – часть вполне осязаемой реальности и окружающего нас материального пространства. Правда, они не имеют привычной плоти, пьют не кровь, а энергию вырабатываемую физическими телами и в целом достаточно дружелюбны. Всё остальное чем-то похоже на существующие мифы, если говорить о вечном существовании и непрекращающимся голоде – тяге к энергии «живых» существ, своего вида.