Инстинкт хищника

– Может быть, даже слишком хороший.

– Что ты имеешь в виду? Он сделает для тебя все, что бы ты ни попросил.

Я помолчал несколько секунд. Да, именно ВСЕ. Конфиденциальная информация, компромат, который он раздобыл мне на Брайана Борга из Lockwood Hotels и на Джима Летаски, не переходил границ дозволенного, по крайней мере того, что я сам себе разрешал. Мне было просто некомфортно использовать такие методы. Но то, что он сотворил с мониторами Panasonic, было уже своего рода безумием. И, скорее всего, уголовным преступлением, учитывая размер ущерба, который он нанес компании. Но хуже всего то, что этот пример показал, на что он действительно был способен, – на наглость и жестокость. Он был по-настоящему опасен.

А как насчет пьяного представления Горди? Ведь именно Курт принес ему бутылку виски Talisker, о которой тот попросил. Курт подсыпал в нее что-то?

«Этому уроду не сойдет с рук то, что он тебя подставляет», – кажется, так он тогда сказал.

Да, Курт действительно был прав. Это стало концом для Горди.

Я никогда не находил в себе сил признаться Кейт, что именно Курт вознес меня наверх по служебной лестнице. Но теперь он вышел из-под контроля. Его нужно остановить.

Тревор копал все глубже, и рано или поздно он обязательно найдет доказательства причастности Курта ко всем этим событиям. А значит, я тоже с этим связан. И я полечу вниз. Это станет концом моей карьеры.

Я не мог себе этого позволить. Не с этим новым домом, ипотечным кредитом, платежами за автомобильные кредиты и пока еще не рожденным ребенком.

Начать с того, что я совершил ужасную ошибку, когда помог Курту устроиться на работу. Теперь пришло время ее исправить. Я должен поговорить с Дэннисом Сканлоном и выложить ему все начистоту.

Курт должен быть уволен. Другого выхода просто нет.

Я глубоко втянул в себя воздух, раздумывая, сколько из этого всего стоит рассказать Кейт.

Но тут она подняла голову:

– Мне кажется, я слышала звонок в дверь. Ты не мог бы спуститься и пригласить гостей в дом?

3

У меня был утренний рейс на Чикаго – я летел с Вейном Феллоном, одним из наших младших менеджеров по продажам, на короткую утреннюю встречу, чтобы наконец подписать контракт с крупным госпиталем. В переговорной Чикагского пресвитерианского госпиталя меня встречал помощник вице-президента по коммуникациям, парень по имени Барри Улазевиц. Он был лицом, ответственным за всю связь госпиталя с внешним миром – все, от фотографий до спутниковых телеконференций с их телевизионной студией, находилось под его контролем. Мы уже провели не один месяц в дискуссиях о ценах и сроках поставки. Он хотел получить пятидесятидюймовые плазменные панели для сотни операционных, более сотни плазменных панелей и проекторов для конференц-залов и еще кучу всего для комнат ожидания и фойе. Основная задача Вейна заключалась в том, чтобы молча наблюдать, и он с замиранием сердца наблюдал за моим поединком с Улазевицем.

Улазевиц мне не нравился, но это не имело особенного значения, пока я нравился ему. А я, похоже, ему нравился. Встреча началась в десять утра, и нам довелось познакомиться с целой кучей администраторов и технических специалистов. Он даже пригласил для обмена рукопожатиями директора госпиталя.

К часу дня, когда я уже чувствовал себя выжатым как лимон и остро нуждался в достойном обеде и дозе кофеина, Улазевиц неожиданно выложил перед нами предложение, которое он получил от Royal Meisters. Оно было практически точной копией нашего. Единственное отличие заключалось в цене, которая была ниже примерно на десять процентов. Я уже дал ему минимально возможную цену – буквально оставив себя без штанов, – поэтому такой поворот событий привел меня в ярость. Ко всему прочему Улазевиц устроил целое представление, размахивая предложением у нас перед носом, прежде чем передать его нам. Это было достойно захудалого уездного театра, который поставил спектакль про Эркюля Пуаро.

Он рассчитывал, что мы прогнемся еще больше. Просто потому, что я уже потратил на него многие месяцы и прилетел сегодня в Чикаго. Думал, что мы обо всем уже договорились. Что я уже почти поймал механического кролика за хвост. Улазевиц был уверен, что на этом этапе я сделаю все, что возможно, только бы спасти сделку.

Но он не рассчитал, что сегодня я буду «в потоке». Однажды я прочитал статью в Интернете, написанную каким-то автором с непроизносимой фамилией, о явлении, которое он называл «потоком». Так, например, художника настолько поглощает работа над картиной, что он теряет ощущение времени. Музыкант буквально растворяется в произведении, которое он исполняет. То же самое происходит и с атлетами, хирургами и шахматистами. Человек находится в состоянии экстаза, и все, что он делает, словно бы происходит само собой, в точности так, как ему хочется. Мозг буквально работает сам по себе.

То же самое случилось и со мной. Я был «в потоке». И у меня все получалось.

И я делал все это сам, без отравленных яблок Курта.

Я спокойно пробежал глазами предложение Royal Meister, до краев наполненное целым букетом запутанных и скрытых условий, оговорок и примечаний, которые обычно пишут мелким шрифтом. Сроки доставки были указаны только оценочные. Цены могли колебаться в зависимости от курса евро. Я не знаю, кто составлял этот контракт, но он был великолепен.

Я указал на все эти условия Улазевицу, а он начал их оспаривать.

Тогда я встал, пожал ему руку и начал застегивать свой кожаный кейс.

– Барри, – сказал я, – мы не будем больше попусту тратить ваше время. Я вижу, вы уже приняли решение. Очевидно, что вы предпочитаете неопределенность условий, предложенных Meister, и вас не особенно беспокоит ненадежность их поставок. Вас не волнует тот факт, что скорее всего вы в итоге заплатите больше за менее совершенный продукт, который не получите тогда, когда он вам нужен, и который никто не собирается заменять в том случае, если с ним что-нибудь случится. И вы имеете полное право на такое решение. Так что позвольте поблагодарить вас за то, что вы рассматривали Entronics как одного из кандидатов на сделку, и пожелать вам удачи.

Я забрал свои копии контрактов и вышел из комнаты, успев заметить, как застыло лицо Барри Улазевица, – это стоило того, чтобы прилететь сюда. Вэйн схватился за меня в лифте в приступе паники и взволнованно произнес:

– Мы только что их потеряли. Мы потеряли эту сделку, Джейсон. Ты не думаешь, что нам стоило бы продолжить переговоры? Я думал, мы прилетели именно за этим.

– Имей терпение, – ответил я.

Не успели мы спуститься вниз к гаражу, как зазвонил мой сотовый телефон. Я посмотрел на Вэйна и улыбнулся. Паника на его лице сменилась восхищением.

Я летел домой с подписанным контрактом.

4

В офис я поехал прямо из аэропорта.

В моем почтовом ящике меня ожидала хардиграмма: «Отлично сработано в Чикаго!» – написал Дик Харди. Джоан Турек также прислала свои поздравления, что было очень великодушно с ее стороны с учетом того, что я ее переиграл.

Может быть, даже слишком великодушно, подумал я. Похоже на милость победителя.

Насчет Курта решил написать Дэннису Сканлону, но потом передумал – Курт может читать мои электронные письма точно так же, как и все остальные. Я не хотел рисковать, поэтому позвонил Сканлону. Он взял трубку на второй звонок. Я попросил его зайти в мой кабинет.

Дэннис Сканлон всегда напоминал мне Мистера Жабу из сказки Милна. Его рубашка и галстук так плотно обтягивали шею, что казалось, что он вот-вот задохнется и упадет в обморок прямо у меня на глазах. Он был потливым, угодливым и забавно заикался.

Я сказал ему, что хотел бы переговорить в обстановке строгой конфиденциальности, а потом сообщил, что меня беспокоят действия одного из его сотрудников, а именно Курта Семко.

– Но разве это не ты его порекомендовал? – удивился он.

– По правде говоря, боюсь, что я совершил ошибку. Я недостаточно хорошо его знал.