Инстинкт У
Шрифт:
– Они больше не мои, - по-детски отозвалась АлиСанна, - и было бы чему завидовать…
– Это тебе так кажется. – Наталья Борисовна говорила резко, отрывисто. Она вообще была вся такая: резкая, прямая и честная. АлиСанна её очень любила и уже давно со смехом вспоминала, что когда-то, поначалу, даже побаивалась строгого проницательного взгляда эти горячих карих глаз и лёгкой усмешки на сухом лице без малейшего следа косметики. Наталья Борисовна, по её мнению, была похожа на Жанну Д Арк, какой она могла бы быть, доживи до пятидесяти трёх лет. Невысокая, быстрая, яркие проницательные глаза, короткая простая стрижка, лёгкая седина в тёмных
Сейчас Наталья Борисовна говорила в обычной своей манере, взвешенно, продуманно и без желания смягчить ситуацию.
– Поставь себя на их место. Ты их младше, образование у вас одинаковое, и вдруг ты становишься их начальством…
– Наталья Борисовна, ну какое начальство? Председатель методобъединения? Смешно даже! Дополнительная головная боль. Да ещё на общественных началах. Да и девчонок я младше всего на чуть-чуть. Эллы на полтора года, а Ули с Соней и вовсе на два-три месяца.
– Это ты так всё воспринимаешь. А для них твоё назначение – повод для зависти.
– Не верю, не хочу верить, - пробормотала АлиСанна. Выглядела она при этом хуже некуда.
– Неужели ты ничего не замечала? – Наталья Борисовна долила в АлиСаннину чашку кипятку, поставила поближе блюдечко с печеньем.
– Например?
– Ну, я вот видела, что Элла вас с Ульяной специально лбами сталкивает, провоцирует.
– Это у неё манера общения такая.
– Да ничего подобного, Алис. Ну ты ведь не слепая. Добрая – да. Но не глупая и слепая. Элла тебе завидовала и хотела, чтобы вы с Ульяной поссорились. Соне ты вообще была как кость в горле. Я правильно понимаю, что раньше именно она была лучшей подругой Ульяны?
– Да. Но я ведь не претендовала на эту самую «лучшесть». У меня муж есть. Он мне лучший друг…
– Ох, Алиса, хороший ты человек… - расстроенно протянула Наталья Борисовна.
– И ещё эта история с Эллой и стипендией… Наверное, Ульяна жалела, что всё мне рассказала…
– Какая история?
– Простите, Наталья Борисовна, - опомнилась АлиСанна, - об этом я не могу вам рассказать.
Та не обиделась:
– Ничего… Ох, Алиса. Ну, куда же ты смотрела? Как же не видела, с кем дружишь?
– Да всё я видела. Ну, может, не всё, но многое. Но считала, что всё это: ревность, зависть, претензии на титул лучшей подруги – какая-то глупость, детство.
– Правильно считала. – Наталья Борисовна вдруг улыбнулась. – Продолжай так и дальше считать. И не расстраивайся. Иди вперёд и не оглядывайся.
АлиСанна посмотрела на неё и покивала согласно. Хотя ей было очень обидно. Да и молода она была ещё для того, чтобы пережить утрату подруг спокойно. А потому грустила. Куда ж без этого? Ульяна, Элла и Соня связывали её с отрочеством и юностью. И вот эта связь порвалась. «Что ж теперь, прощай, детство?» - думала она. А потом вдруг вспомнила, что рядом с ней есть самый близкий, самый родной человек, который помнит её АлиСанну Алисой, десятилетней загорелой девчонкой. А значит никаких «прощай, детство!» Какое счастье, что он есть у неё. А ведь всего три года назад ей казалось, что его нет, и никогда уже не будет рядом. Как хорошо ошибаться. АлиСанна улыбнулась то ли Наталье Борисовне, то ли своим мыслям и закрыла глаза. До конца перемены было ещё пять минут. Хватит, чтобы немного прийти в себя и отправиться дальше…
Глава пятнадцатая,
в которой «старшенькие» Алисанны заканчивают школу,
а «младшенькие» переходят из средней в старшую и становятся «единственными»
Аттестаты АлиСанна, конечно, и одна заполнила. И даже почти не ошиблась. Почти. Была, была одна ошибка. Которая стоила АлиСанне гибели пары-тройки нервных клеток. Но не более. Ведь за годы работы в школе закалилась, окрепла АлиСанна. И нервные клетки её тоже закалились. И без боя помирать отказывались.
Ошибку она допустила вечером накануне выпускного. Просто к ней вдруг заглянула одна из девятиклассниц, Лена, младшая сестра её ученицы, Лины Гончаренко. Заглянула просто так, «проведать и поболтать», что называется. АлиСанна заканчивала заполнять последний аттестат, поэтому кивнула:
– Входи, Лен, я сейчас. – И тут же ошиблась: поставила свою подпись там, где должна была быть подпись директора. И похолодела. Сдать испорченный бланк и получить новый было уже невозможно: до выпускного оставалось меньше суток.
– Что? – испугалась Лена, увидев лицо АлиСанны.
– Я ошиблась, - ровным голосом сказала та.
– Это из-за меня, - на Лену было жалко смотреть, - это из-за меня.
– Ты ни в чём не виновата, - АлиСанна встала, взяла аттестат и пошла сдаваться.
Но Оксана Савельевна уже уехала домой. АлиСанна звонила ей, но не дозвонилась. Тогда она положила аттестаты в сейф (ключ ей оставила директор) и поехала домой и уже оттуда снова набрала домашний номер начальства.
– Оксана Савельевна, у меня мания величия, - невесело пошутила АлиСанна.
– В каком смысле? – заволновалась та.
– Я один из аттестатов подписала за вас.
– Фу-у-у, - выдохнула в трубку Оксана Савельевна, - и только?
– Ага.
– Ну, будем считать, что это знак. Быть вам, Алиса Александровна, директором.
– Что-то мне не хочется, - честно сообщила АлиСанна.
– Поживём – увидим. – Хмыкнула Оксана Савельевна. – Не переживайте. Вы подписали за меня, а я подпишу за вас. Это мелочь.До завтра. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, - согласилась АлиСанна, положила трубку и зевнула.
– Ну, что? – спросил Любимый Муж.
– Всё в порядке. Наша Цесаркина, может, и не идеальный директор, но вполне приличный. И не трусиха.
– Тогда спать? – с надеждой спросил Любимый Муж.
– Не-а, - вздохнула АлиСанна, - работать.
– Экзамены твои сдали, аттестаты ты заполнила. Что теперь?! – не выдержал Любимый Муж.
– Завтра у моих детей выпускной, а я ещё не всё подготовила.
– Что ты должна подготовить к выпускному? Пошить девочкам платья и погладить мальчикам костюмы?
– Что-то вроде того, - прыснула АлиСанна. – Я хочу написать каждому именное поздравление и придумать формулировки для грамот и дипломов. Каждого ведь есть за что наградить.
– Алис, тебе кто-нибудь говорил, что ты ненормальная? – ласково поинтересовался Любимый Муж.
– Случалось.
– А что я не в себе?
– С чего бы это кому-нибудь мне сообщать? – удивилась АлиСанна.
– С того это, что я тебя люблю и что мне эта твоя ненормальность не кажется не совместимой с семейной жизнью, а даже нравится. Разве человек в здравом уме был бы способен на такое?