Институт экстремальных проблем

— С ним все нормально будет, хотя, конечно, не двадцать лет – быстро кости не срастутся. Месяц точно пролежит, потом могут домой выписать, если будет положительная динамика. Посмотрим, сейчас сложно о чем-то говорить.

— Это я не досмотрел. Надо было самому все проверить, — Медведев поморщился.

— Все сам да сам, Марат у меня такой же. Не разорветесь ведь, везде не поспеете, — Зина покачала головой. — Поворачивайся на живот и снимай штаны, я тебе «никотинку» поставлю. Попрошу терапевта заполнить тебе карту заочно, медкомиссия была в самом конце декабря, анализы свежие – нечего тебя по кабинетам гонять. Завтра заберешь. — Не прерывая разговора, Зина сделала укол. — Все, ватку подержи, немного кровит. Полежи несколько минут и можешь одеваться.

Самого укола Вадим не почувствовал, но потом вдруг появилось ощущение, что голову и шею ему обложили горчичниками. Затем жжение распространилось на грудь и даже на спину, стало жарко. Он сел на кушетке.

— Зина, что-то со мной не то.

Медсестра обернулась. Вадим был пунцово-красного цвета.

— Все нормально. Никотинка подействовала, разогнала по сосудам кровь. Сейчас это пройдет и голова кружиться перестанет.

Жар и краснота, как и сказала Зина, через некоторое время прекратились, голова стала неожиданно легкой и ясной.

— Подозреваю, что у тебя дома никаких лекарств нет, — Зина протянула Медведеву таблетки. — Держи активированный уголь. Его на пустой желудок прими, запей стаканом воды, через полчаса можешь поесть, — дала еще две пластинки. — Голову опять начнет кружить – выпей таблетку «никотинки», если заснуть не сможешь – пару таблеток валерьянки.

— Это которые желтые? — Вадим сунул лекарства в карман. — Спасибо, Зина, только это для меня слишком сложно, я не разберусь с ними.

— Разберешься, на упаковке все написано, если что – звони, не стесняйся, — Зина махнула на него рукой и вздохнула: — Ох, женить тебя пора. Сколько еще можно так неустроенно жить? Не дай бог, заболеешь, что тогда? За таблетками в аптеку и то сходить некому. Уже забыл, что год назад с тобой приключилось?

— Да кому я нужен? — Медведев мрачно посмотрел на нее. — Светлана меня никогда не простит, Ольга мужа себе нашла, Танюшка – и та разлюбила, даже не улыбнется. С Ириной сегодня заговорить рискнул, именно, что рискнул, больше не стану – чуть на месте не убила.

— За что? — поразилась Зина.

— Хотел бы я знать… — Вадим пожал плечами.

— Про Ирину ничего не могу сказать, почти не знаю ее, а Светлана нормально к тебе относится. С ней вы помиритесь.

— Мне бы твою уверенность… Да и что толку, если помиримся? От нее Меньшиков ни на шаг не отходит.

— Помиритесь, говорю тебе. С Шуриком у нее совсем другие отношения – чисто приятельские. Помнишь, как они в настольный теннис играли? Два пацана, да и только.

Вадим только вздохнул в ответ. Он уже оделся и пошел к выходу, но на пороге остановился и еще раз спросил:

— Считаешь, что мы со Светланой помиримся? Что она простит меня?

— Простит. Если поймет, что ты ее любишь – простит.

— Значит, и ты догадалась, что я ее люблю… — Вадим без сил привалился к дверному косяку. — Кто еще об этом догадался?

— Да, наверное, только Антошка с Шуриком твои нападки на Светлану принимают за чистую монету, остальным уже давно все ясно. Я это еще осенью поняла, когда ваш Сергей кислотой облился.

— Ты хочешь сказать, что я давно веду себя как последний идиот? — невесело поинтересовался Вадим.

— Успокойся, — Зина улыбнулась, — не ты первый, не ты последний. Посмотри на того же Сергея и утешься – он, вроде тебя, с ума сходит от своей Ирины, только и разницы, что не боится это показывать. Собственный авторитет его не давит, он не Монолит, как некоторые.

— Был Монолит, да весь вышел, в пыль рассыпался. Веником эту труху можно в совок смести и в мусорное ведро выкинуть. — Вадим махнул безнадежно рукой, вышел из кабинета и пошел к себе переодеться.

Форму Медведев решил оставить на работе, все равно нести ее домой было не в чем. Вадим натянул джинсы и свитер и сразу почувствовал себя лучше. Прибрав разложенные на столе бумаги, он еще раз попробовал позвонить Светлане. «Абонент недоступен», — ответ был все тот же, и все так же висела недоставленная SMS-ка. «Зина права, завтра буду ходить за Светой, как Серега за Ириной, пока она меня не простит», — поглощенный этой мыслью Вадим вышел на улицу и остановился закурить.

— Зря ты форму снял, — раздался сбоку голос Ирины Устюговой. — Тебе идет. Особенно хорошо с цветом глаз сочетается.

Она стояла рядом со своей машиной и тоже курила, глядя на садившееся в просеку среди сосен неяркое зимнее солнце. Небо поражало изысканными переливами нежнейших красок – от пастельного ультрамарина в зените через зеленоватую бирюзу и лимон к бутону чайной розы у линии горизонта.

— Издеваетесь, Ирина Владиславовна?

— Нисколько. — Устюгова подошла к Медведеву. — Хочу извиниться перед тобой. Я сегодня с утра немножко не в себе, в пробках настоялась, пока сюда ехала, да еще с вашим охранником поругалась, а тебе за всех досталось. Извини. Если хочешь, перейдем на «ты». — Ирина щелчком отбросила недокуренную сигарету в сугроб.

Вадим недоверчиво смотрел на Устюгову.

— Злишься? — чуть склонив голову набок, Ирина внимательно рассматривала Медведева.

— Нет, но не могу поверить собственным ушам. Чего угодно ждал, но не этого. Такие переходы…

Она вдруг взяла его за рукав куртки и потянула на себя.

— Мир? — Ирина протянула руку.

Вадим судорожным движением отшвырнул сигарету, взял маленькую крепкую ладошку, сжал и вдруг, склонившись к ней, поцеловал.

— Вот еще чего придумал! — Ирина выдернула свою руку и спрятала ее в карман дубленки. — Ты зачем на работу прибежал?

— Сам не знаю… — Медведев с силой нажал на глаза основанием ладоней.

— Сергей мне говорил, что вы сегодня отдыхаете.

— Больше он тебе ничего не говорил? — Вадим острожно глянул на Устюгову.

— Сказал, что вчера вы на взрыв газа выезжали, по его словам, ничего особенного, все живы, Петровичу вашему только не повезло.

— Рядом с ним баллон с газом взорвался, так что, можно считать, ему, наоборот, очень даже повезло – сломанными ногами отделался, — тяжело вздохнул Медведев и после паузы добавил: — Я вчера Свету очень сильно обидел, она теперь не хочет разговаривать со мной, обругала и телефон выключила, — признался Вадим. — Что теперь делать – не знаю.

— Света? Тебя? Обругала? — Ирина была поражена. — Ну-у, ты хорошо постарался…

Вадим ссутулился.

— Понимаешь, меня замкнуло, я даже не помню толком, что произошло, что я ей наговорил. Я за нее испугался, когда она за ребенком кинулась, потом все, провал в памяти, — Медведев выдавил это из себя, внимательно разглядывая утоптанный снег под ногами.

— Ты домой? — поинтересовалась Ирина. — Садись, подвезу, по дороге расскажешь.

— Спасибо, не откажусь. — Вадим поднял голову и постарался улыбнуться. Улыбка вышла кривая, а глаза были переполнены горечью и отчаянием. — Я тебе уже все рассказал, что мог, сейчас тебя бы послушал, может, посоветуешь, что сделать. Я хочу, чтобы Света меня простила, мне так плохо сейчас.