Интеллектум
Шрифт:
— Да, готовьтесь, бегут в нашу сторону, — прохрипела девушка.
Затем под взглядом АК Анна справилась с волнением и уже спокойным голосом информировала соратников о дистанции и о малейших изменениях в стае противников.
— Пятьсот метров… триста метров, авангард уплотняется… двести метров… они рядом.
Уже был слышно цоканье когтей по бетону, шумное дыхание с жутковатым подвыванием.
— Дага, Катя, щиты на вас, — поддержал девушек АК. — Попробуйте подловить мразей в прыжке. Помните, мы отрабатывали это с воланами?
Первые из бегунов, без содрогания не взглянешь, килограмм под сто весом уже вырвались
Страшные на вид создания ударялись о прозрачную слегка желтоватую стену и буквально лопались, отлетая от нее с невероятным ускорением, оседая зеленоватой жижей на своде и стенах тоннеля.
«Пуф! Пуф!», — сотрясали сознание эти неприятные звуки.
Поташнивало, конечно, но АК сдержался и спас остальных. Он громко крикнул:
— Щиты над головой!
Дага и Мордор четко исполнили приказ. Калаш осторожно толкнул Анну под силовое прикрытие и таким же уверенным голосом скомандовал:
— Вперед, девочки, уходим отсюда, и побыстрее.
И только когда прошили этот загаженный участок и удались на несколько сот метров, Калаш остановил группу.
— Привал.
Валиться на бетон не стали, просто постояли какое-то время, молча обнявшись.
— Ну, девчонки, вы даете, такой отпор тварям дали, слов нет. Отлично отработали. Это был наш первый бой, всех поздравляю. А каков щит Феникса, а? Даже не ожидал! Потенциал бешеный.
— Верно, АК. Не знаю, как Катя, но я сильно трусила, а когда поставила щит, мне как-то спокойно стало и даже показалось, что за спиной Феникс улыбается этой своей солнечной улыбочкой.
Екатерина Мордор засмеялась:
— Ты здесь не одинока, подруга, нам всем мерещится Феникс, разве что АК сорок семь еще держится.
Анна прыснула, толкнув командира, и все дружно засмеялись.
— А что, девочки, может, почаевничаем? Обсудим бой, обговорим дальнейшую тактику, времени-то у нас вагон, — предложил АК.
Согласие было полным. Тут нужно отметить, что природное сказочное свойство прекрасной половины человечества превращать любое пространство, пусть даже самое враждебное, в уютное гнездышко никуда не делось, оно скорей даже усилилось на фоне всего пережитого. Молодому парню только и оставалось, что сидеть и удивленно посматривать на это волшебное действо.
***
— Давай, брат, отбой, я первый в карауле, — заявил Алексей.
Всполоху не требовалось повторять, и он тут же рухнул как подкошенный. На душе было тревожно. Алексей в глубокой задумчивости почти бесшумно прошелся туда-сюда по великолепному залу ожидания старейшего из вокзалов России. Как он ни гнал от себя, как ни прятал тревожные мысли об этом злосчастным дебаффе, они, заразы, нет-нет, да и возвращались.
«Надо же, хрень какая, великий седьмой дебафф, вот угораздило-то».
Угрюмо пофланировав немного от огромных рамных окон до резных дверей, он перешел на мысли вслух:
— Итак, что у нас имеется по этому поводу? Якобы вечное ограничение на творчество в магии. И в противовес реакция Джокейро, явно давшего понять, что обойти эту напасть мне по силам.
Сильней, сильней нужно становиться, а перво-наперво требуется инициация.И идеи насчет того, как к этому подступиться и осуществить, у Феникса уже имелись. Правда, пока они казались фантастическими.
А сейчас хотелось похулиганить и все же обойти ограничение высших архов, пусть и не совсем магическим способом. Просто руки чесались совершить что-нибудь этакое. Знал бы Алексей к чему эти его «хулиганства» приведут в будущем…
— Ну-с, приступим, — уверенно сказал Алексей и перешел на работу с хранилищем в подпространстве.
Долго разглядывал наручные часы, когда-то взятые в торговом центре на Сенной площади и, наконец, выбрал то, что с первого взгляда понравилось. Он совсем не разбирался в часах, но те, что предпочел всем остальным «А. Lange & C"ohne», приглянулись сразу. Подумалось: «Дорого, ну очень дорого».
Сомнений у Феникса в этом не было, и не только из-за того, что золото, или ремешок из кожи крокодила. Скорее оттого, что в этом хронометре чувствовалась утонченная эстетика настоящего произведения искусства.
— Что ж, поехали, посмотрим, наконец, реальную силу интеллектума, — уверенно сказал Алексей, вытаскивая сияющую ампулу.
Сожалений либо переживаний — никаких, он с усилием приложил один из торцов ампулы прямо к сапфировому стеклу циферблата и твердо сказал:
— Максимальная доза. Ого! Целый миллилитр освоил, — едва ли не выкрикнул Алексей.
А затем, затаив дыхание, осторожно положил золотые часы на полированную поверхность скамейки. Где-то с минуту ничего не происходило. Затем элегантный корпус очень быстро покрылся мелкими пупырышками ярко-небесного цвета, а уже через несколько минут рядом на скамейке красовалась небольшая друза прозрачных кристаллов в форме ракушки. Алексей потрогал — очень крепкие, холодные, внутри можно было разглядеть часы, находящиеся словно в голубом трепыхающемся пламени, ремешка не наблюдалось. Взял в руку, отметил, что это образование весило где-то с килограмм. Поднес к уху, хронометр непривычно звонко отсчитывал время: тик-так, тик-так.
Очень хотелось по-детски потереть ладошку об ладошку и смотреть не отрываясь на это интереснейшее действо, но тут произошло еще одно не менее увлекательное событие. В голове раздалось объемное торжественно-мажорное трезвучие: «Жа-ажас-с!»
От такой неожиданности Алексей вскочил. Следом зазвучал хорошо поставленный сочный баритон: «Приветствую, Феникс. С вами говорит верховный независимый администратор искин всесторонней межгалактической платформы Сеть. Вам первому удалось подключиться к нашему функционалу из Низших рас. Ваши премиальные: vip ложа, пожизненно, бесплатно. Поздравляю! Совершенствуйтесь и благоденствуйте». И тишина… Минута тишины… Вот уже две минуты тишины.
— Ух ты, — наконец шумно выдохнул Алексей, почесывая затылок. — Ёкарный бабай, за что браться, за что, блин, хвататься?
«Эй, эй, держи себя в руках, прежде всего нужно завершить то, что начал», — решил для себя Алексей.
Итак, пока он слушал торжественную речь очень далекого искина, упустил многое с трансформацией хронометра. Теперь на месте красивой друзы в трех-четырех сантиметрах над скамейкой левитировал шарик голубого металла и прилично трясся, издавая при этом потешные звуки, похоже, призывая к вниманию: