Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Интеллигент и две Риты (сборник)
Шрифт:

– Любишь сушки, красавица? Да? А это собакам не вредно? Нет, говоришь? Ну, вот, возьми еще!

Вскоре каша остыла и Джина с упоением вылизала миску. Потом попила воды и куда-то отправилась, видимо, осматривать квартиру. Он вымыл миску и убрал в шкаф. Вряд ли она еще понадобится. Захотелось спать. Он зашел в спальню и увидел, что Джина спит на коврике у кровати. Надо же… Он тихонько лег и мгновенно уснул.

… Утром он первым делом позвонил хозяевам Джины. Абонент по-прежнему был недоступен. Дрыхнут, что ли, по случаю выходного дня? Ничего, я вас разбужу! Он оделся, съел йогурт и позвал Джину, которая, казалось,

спала беспробудным сном.

– Ну что, красавица, поехали домой, а? Позвоним в дверь, а если понадобится, будем колотить в нее, пока они не проснутся, эти ублюдки…

Он был очень сердит, надо же, пропала такая чудесная собака, а они спокойно дрыхнут, да еще и телефон выключили.

Он скормил Джине упаковку сыра, взял ее за ошейник и спустился во двор, к машине. Нормальному человеку тут от силы минут пятнадцать ходу, но ему такое расстояние было не под силу. Джина сама запрыгнула на сиденье рядом с водительским и вопросительно взглянула на нового знакомца. Он ей нравился. Добрый и надежный.

– Домой поедешь, красавица!

Он легко нашел нужный дом, с раздражением подумал, что в подъезде, наверное, кодовый замок, но, к счастью, оттуда как раз вышла женщина-почтальон, не обратившая внимания на собаку. Квартира, указанная на ошейнике, находилась на втором этаже. Джина вдруг вырвалась и кинулась наверх, и громко залаяла. Ну, сейчас-то эти гаврики должны проснуться. Слава богу, можно не подниматься, зачем? Тем более в доме нет лифта.

Но все-таки хотелось бы убедиться, что собака попадет домой. Джина все продолжала лаять. Ну что за люди? Я умираю, а они… Надо все же подняться и позвонить в дверь.

В подъезд вошла пожилая женщина с хозяйственной сумкой.

– Ох ты господи, неужто Джинка вернулась? Вот беда-то!

– Почему беда? – спросил он.

Женщина внимательно на него посмотрела.

– Да как же не беда?! Она потерялась, а хозяевам улетать аж в Австралию. И она с ними должна была лететь. Все документы ей выправили… А теперь что ж, улетели они…

– Надолго?

– Да навсегда. У Лидки там тетка померла, наследство большое оставила. А я не могу собаку к себе взять, астма у меня и еще всякие болячки… А это вы ее нашли?

– Я. Но я тоже не могу ее взять…

– Да вы-то почему не можете? Она такая умница, золото, а не собака…

Женщина вдруг осеклась и смерила его испытующим взглядом.

– Э, да вы… Знаете что, пойдемте ко мне.

– Зачем это?

– Надо!

– Кому надо?

– Вам!

Она говорила таким непререкаемым тоном, что он невольно подчинился. Не было сил противиться.

Они поднялись на второй этаж. Обоим это далось нелегко.

Джина с несчастным видом сидела на коврике перед дверью, за которой осталась вся ее прежняя жизнь.

– Заходи, милый, – пригласила женщина, – идем на кухню. Садись. И рассказывай.

– Что?

– Все.

– Ну, я ночью вышел на Самотечный бульвар, а там Джина. Я позвонил, мне не ответили, я взял ее к себе, а сейчас вот привез…

– Нет, не это…

– А что же?

– Что с тобой такое творится?

– А что со мной?

– Да плохо с тобой! Такой молодой красивый мужик, а глаза как у покойника. Что за беда у тебя? Ты скажи, может, полегчает.

– Да, вы правильно выразились, со мной плохо, а почему… Я вдруг стал терять силы, думал, заболел, полетел в Германию,

прошел там полное обследование, меня заверили, что я абсолютно здоров. А мне с каждым днем все хуже и хуже… Знаете, а вы первый человек, который заметил…

– А у тебя что, матери нет?

– Мать далеко, в Барнауле… И не хочется ее огорчать…

– И жены нет, и девушки?

– Нет, сейчас никого, только сослуживцы…

– Вот как, одинокий ты совсем… Неправильно это… Скажи, милый, а тебя часом никто не проклинал?

– Что?

– Ну, может, баба какая-нибудь тебя прокляла или порчу навела?

– А разве это не отражается на здоровье? А мне сказали, я практически здоров. Но чувствую, что скоро умру. И поскорей бы…

– Нет, милый, ты не умрешь. Ты уже сам себя спас.

– Как это?

– Ты почему ночью на бульвар поперся? Или это у тебя привычка такая?

– Нет. Просто сон страшный приснился, я боялся снова заснуть, вот и пошел… А там Джина…

– Она и есть твое спасение.

– Не понимаю.

– Из-за нее ты сюда пришел, а я по твоим глазам поняла, что тебе ой как плохо… Ты сейчас мне расскажешь все, что с тобой было в последние год-два, потом возьмешь к себе Джину, и все у тебя будет нормально и даже хорошо…

Хитра тетка, подумал он, во что бы то ни стало хочет сбагрить мне собаку. Но, с другой стороны, она единственная, кто заметил, как мне хреново… А я ведь работаю среди людей, и вроде неплохо ко мне на работе относятся… И она такая уютная, эта тетка…

Женщина между тем налила ему крепкого чаю в большущую кружку с Нижегородским кремлем и поставила перед ним тарелку с большущим куском пирога. Он таких пирогов с детства не видел, такие пироги пекла его бабушка – толстое дрожжевое тесто с толстым слоем повидла. У него слюнки потекли.

– Боже, как вкусно! – простонал он с набитым ртом, и сам себе удивился – в последнее время никакая еда не доставляла удовольствия.

– Ешь, милый, ешь, – женщина ласково похлопала его по плечу. – У меня еще много…

Он умял два громадных куска, наслаждаясь не столько даже пирогом, сколько своим наслаждением.

– Ну вот, тебе уже маленько полегче. А теперь рассказывай.

И он стал рассказывать, сам себе удивляясь, о каких-то событиях, которые словно бы стерлись из памяти в силу своей незначительности. И в частности припомнил эпизод, о котором не вспомнил ни разу, как будто его и не было. Он словно воочию увидал свою девушку, на том самом Самотечном бульваре. Она целовалась с другим, целовалась страстно, самозабвенно. Он пошел домой, а когда вечером она явилась, сказал ей все, что думает о ней, добавив, что не желает больше ее видеть. Боже, как она кричала… Потом просила прощения, клялась в вечной любви. А когда поняла, что все это бесполезно, затопала ногами и крикнула уже в дверях:

– Ну и ладно, пропади ты пропадом! И ведь пропадешь, не сомневайся! Сдохнешь от одиночества!

И долго еще сыпала проклятиями, пока он не вытолкал ее за дверь.

Она была так непереносимо вульгарна, что он поблагодарил судьбу за то, что избавился от нее.

– Вот! – перебила его пожилая женщина. – Вот!

– Что вот?

– Это она! Это все из-за нее!

– Да что вы в самом деле! Я про нее и думать забыл через два дня. И не вспоминал ни разу.

– Ты-то, может, и забыл, а вот подкорка твоя не забыла.

Поделиться с друзьями: