Интендант его Драконьего Превосходительства

– Увы и ах!
– драматично провозгласил он.
– Для экти Каисы мы с тобой оказались постыдной ошибкой молодости, о которой она предпочла забыть сразу, как разрешилась от бремени и поняла, что крыльев ее дочери не видать.

Признаться, после этого рассказа мне стало по-человечески жаль бедняжку Мартеллу, которая провинилась перед родителями лишь тем, что родилась не такой, как им хотелось бы.

– И теперь неугодную дочь решили сбыть с рук, - пробормотала я вслух.

– Что с тобой? Ты о себе как о ком-то другом говоришь!
– напрягся дракончик.
– Впрочем, некогда. Бежать надо. Уходить!

Уходить - значит, уходить. А то, неровен час, и правда придут, схватят, выдадут замуж не пойми за кого. Объясняться с дракончиком, что я - не Мартелла, потом буду. Если раньше не проснусь.

– Куда бежать-то?
– Я подвигала руками, ногами, убедилась, что они слушаются, и с кряхтением выбралась из чугунной ванны, заменившей Мартелле гроб.

Дракончик к этому времени немного очухался от удара об стену. Вспорхнул с пола, присел на дальний край ванны - подальше от моих рук и даже ног.

– Драться больше не будешь?
– переспросил на всякий случай.

– Не буду. Прости. Это от неожиданности, - покаялась я.

– Ладно, давай к делу. Тебе переодеться надо. В таком виде ты каждому встречному в глаза бросаться будешь. Сразу заподозрят неладное.

Я оглядела себя. Теперь, когда говорящий птеродактиль подобрался поближе и заменил мне торшер, это было несложно. К тому же, резь в глазах прошла, слезы высохли.

…И навернулись снова!

Платье на мне было белое - но далеко не такое пышное и нарядное, как то, свадебное, в которое я нарядилась перед съемками. Теперешняя моя одежда больше походила на простенький погребальный саван, к тому же, испачканный сажей. А под саваном обнаружилось тощее тело несформировавшейся девочки-подростка: ножки-веточки, ручки-прутики. Полное отсутствие груди и впалый, едва не прилипающий к позвоночнику, живот.

– Кормить Мартеллу любящие родственнички вообще не думали?! И сколько ей… тьфу ты, сколько мне лет?

Я попыталась оттереть следы сажи с ладоней. Похоже, чугунную бадью использовали для сжигания… Чего? Кого?!

– Тебе почти девятнадцать, моя беспамятная человеческая половинка. За общий стол тебя не сажали.
– Дракончик развел крыльями.
– Что перепадало от кухарки, то и ела.

– Значит, еще и кухарка - скряга, - постановила я.
– Так во что ты мне переодеться предлагаешь?

– Я все продумал, пока ты тут… в себя приходила.
– В голосе моего собеседника появились хвастливые нотки.
– Тебе надо пробраться в гардеробную брата и позаимствовать у него дорожный костюм. Роста вы одинакового, хотя он тебя на четыре года моложе. А что слегка свободна одежда в плечах и в поясе будет - то не беда. Главное, сможешь себя за парня выдать!

Спрашивать, для чего мне парнем прикидываться, я не стала. И без того понятно: если тут дочек насильственно замуж выдают, значит, женщины в этом обществе - существа бесправные.

– Дорогу в комнаты брата не помню. Может, сам за ней слетаешь?
– Я сползла с каменного алтаря, на котором стояла чугунная ванна, схватилась за ее край: меня пошатывало от слабости, а ноги не хотели гнуться.

– Не могу! У меня лапки!
– Противный птеродактиль взлетел со своего насеста и продемонстрировал мне когтистые трехпалые ноги. Две штуки.
– Видишь? Как я, по-твоему, и сидеть, и выбирать одежки буду? А дорогу покажу. Все равно отсюда выбираться надо.

– Слушай, а родственники не удивятся, когда пустой гроб обнаружат?
– озадачилась я.
– Не начнут нас искать?

– Об этом я не подумал. О! Надо в него каких-нибудь тряпок и отбросов с кухни накидать. Я их сожгу, и никто ни о чем не догадается!

Дракончик полетел куда-то во тьму. Я заторопилась следом. Света, исходящего от моего провожатого, хватало только для того, чтобы я видела каменные плиты под ногами. По бокам все тонуло в густой вязкой тьме.

Мы выбрались из помещения и оказались на свежем воздухе. На улице, несмотря на ночное время, было немного светлее. Впрочем, оглядываться по сторонам все равно было некогда.

– Здесь рядом, - дракончик метнулся направо.
– Сразу за кухней отхожее место для прислуги, а рядом - куча мусора. Очистки всякие, обломки, тряпки старые…

Всякое в моей жизни было, но в отбросах копаться, признаюсь, не приходилось. Однако, глаза боятся, а руки делают. Как говорит мой завхоз Игнатьич, «жить захочешь - не так растопыришься!»

Насобирав полную охапку тряпья, очистков и обглоданных костей, я под горестные вздохи дракончика вернулась в местный семейный крематорий, разложила отходы ровным слоем по всей длине чугунной ванны и махнула ему рукой:

– Жги!

– Отойди подальше, - посоветовал он в ответ.

Я отодвинулась на несколько шагов.

Мелкий птеродактиль взмыл над алтарем. Раздулся, увеличился в размерах чуть не вдвое, и вдруг исторг из разинутой пасти такую струю огня, что любой огнемет позавидовал бы!

На меня полыхнуло жаром. Я отшатнулась, заслоняя лицо рукой, и в этот момент отчего-то вдруг поняла с совершенной ясностью: не сон. Все это - ни разу не сон!

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

3. Бегство

Исторгнув из себя облако огня, дракончик заметно потускнел. Похоже, на второе такое облако его уже не хватило бы. Бросив остатки мусора дотлевать в местном крематории, мы с ним тайком, короткими перебежками, добрались до стоящего чуть поодаль жилого дома. Разглядеть дом толком не позволяла ночная темнота. Впрочем, это было последнее, что меня расстраивало. Все равно мне здесь не жить!

Двери, к которым привел дракончик, оказались заперты. Зато нашлось неплотно прикрытое окно в пристройке для хранения лопат, граблей и прочего хозяйственного инструмента. В своем прежнем теле в это узкое окошко я вряд ли протиснулась бы. А вот почти бестелесная, но при этом достаточно крепкая Мартелла справилась с задачей легко.

– Нам на второй этаж. Только тихо! Не топочи, как дракон на плацу!
– прошипел мой провожатый.

Я промолчала и постаралась последовать его совету. Разбудить семейство Мартеллы мне совсем не хотелось.

Комнаты брата отыскались в самом конце коридора, что уводил вправо от лестницы. И двери в них, на моё счастье, оказались не заперты.

Мельком глянув на в меру просторную постель, где дрых без задних ног темноволосый подросток, я скользнула в гардеробную.

– Ты не мог бы добавить света?
– спросила дракончика жалобно.
– Я ж наощупь ничего не отыщу.