Интенсивность
Шрифт:
— Думаю, позволит.
Так или иначе, Ник собирался заставить его это сделать.
Глава 13
— Ты сошел со своего каджунского ума.
Такеши буквально задохнулся, как только услышал идею Ника.
Ник покачал головой.
— Коди больше нет.
Он с трудом сглотнул, пытаясь избавиться от комка в горле, который был сродни кому в его желудке. Его настроение колебалось между тошнотворным горем, праведной яростью и безнадежным поражением.
Честно говоря, он начинал думать, что его эмоциям
Одно слово. Легкий аромат. Практически ничего не потребовалось, чтобы отправить его через край почти до уровня самоуничтожения.
И он знал, что если кто это и понимает, то это стоящее перед ним древнее существо.
— Что бы ты сделал, если бы потерял Наширу?
Тьма в глазах Такеши вспыхнула, как шторм. Это было потрясающе и устрашающе. И этого было достаточно, чтобы заставить Ника сделать шаг назад.
— Тогда ты знаешь, что я чувствую сейчас.
Такеши вздрогнул, потирая рукой сердце, как будто оно болело от одной мысли об этом.
— Мне очень жаль, пацан.
— И я чертовски зол. Я жажду крови, и я ее получу.
Более того, он был убит горем и глубоко ранен. На самом деле не было слов, чтобы описать, как он себя чувствовал. Побежденный, и все же яростный и желающий нанести ответный удар, все это смешалось так глубоко внутри него, что потребовалось все возможное, чтобы не наброситься и не уничтожить мир и всех в нем. Ярость, которую он чувствовал от того, что все вокруг него жили своей жизнью, невредимые и нетронутые, не зная и не заботясь о том, что Коди ушла, в то время как он чувствовал себя так…
Он делал все что мог, чтобы сдержаться. Он хотел увидеть, как все это сгорит дотла. Почувствовать, как пепел душ будет оседать на его малачайскую кожу.
Только тогда ярость в его крови утихнет.
«Должно быть, именно это чувствовал Кириан, когда его душа кричала о мести после того, как его предала жена, и Артемида пришла, чтобы сделать его Темным Охотником».
Ник, наконец, осознал это с такой злостью, которую обрушил бы на бога, которого он не знал. Он всегда задавался вопросом, что могло заставить человека продать свою душу ради мести.
Теперь он знал.
Есть некоторые вопросы, которые вам не следует задавать, потому что вы не хотите на них ответов. Если вам станет известна правда, вы не сможете ее вынести. Он был слишком молод, чтобы устать от всего этого настолько сильно.
Жизнь, в конце концов, слишком много раз ударяла его о камни. Он просто не хотел снова вставать. Каждая возможность теперь казалась закрытой и чуждой. В некотором смысле это было похоже на пребывание внутри чужого тела. Как будто его собственная кожа больше ему не подходила.
Хотя за свою жизнь он перерос много обуви и одежды, это был первый раз, когда он почувствовал, что перерос свое собственное тело. Должно быть, так змея чувствовала себя прямо перед тем, как сбросить кожу…
— Это довольно здравое решение. Я выпиваю воду Леты и забываю об этом и обо всем, что произошло с той ночи, когда меня спас Кириан. Калеб
может использовать свою магию, чтобы снова связать мои силы и вставить нужные воспоминания. Таким образом, моя жизнь продолжится и изменится так, как должна была. Я не вспомню Коди или Малачая. Все будет нормально.Такеши потер подбородок.
— А как насчет твоей мамы?
— Над этим я тоже подумал. Калеб тоже поможет мне с этим. Мы найдем способ остановить это, когда я стану старше и смогу лучше с этим справиться. Мне просто нужно, чтобы ты чуть позже перенес меня в будущее. Ты можешь это сделать?
Такеши глубоко вздохнул.
— Я могу многое. Но, как говорит Ашерон, то, что ты можешь, не значит, что ты должен. И то, о чем ты просишь, может нас обоих ударить так, как ты этого и не представлял.
— Я знаю. Но мне нужно, чтобы ты сделал это для меня… Пожалуйста. Помогите мне спасти мою маму и Коди.
Такеши встретил суровый взгляд Калеба.
— И ты на это согласен, Малфас?
Калеб горько рассмеялся.
— Я не знаю. Это же Ник, так что я уверен, что он облажается так, как мы даже представить себе не можем. Но он прав. Я не вижу другого способа вытащить их отсюда и взять под контроль катастрофу, которую они обрушат на нас.
Ник протянул Такеши свой гримуар.
— В обмен на это одолжение я оставлю тебя на постоянную опеку над Наширой. Вы двое можете быть вместе навсегда. С моим благословением.
Он выругался себе под нос.
— Моя единственная слабость.
— А Коди моя.
Взяв гримуар, Такеши прижал его к груди.
— Ты нашел единственный вариант, которому, как ты знал, я никогда не смогу сопротивляться.
— Ага, я знаю. Я Малачай. Бои без правил — это то, что мы умеем лучше всего.
— Ты в этом уверен?
Он кивнул.
— Это единственный способ. Мне просто нужно несколько часов, чтобы избавиться от этой катастрофы.
— Отлично. Увидимся в полночь.
Ник кивнул ему. Когда он проходил мимо Калеба, друг его остановил.
— Для меня это было честью, Малачай.
Эти слова заставили его горло сжаться еще больше, когда его захлестнула новая волна слез. Ему потребовались все силы, чтобы сдержать их, потому что он знал, что Калеб не говорит такие вещи просто так.
— Наверное, такое больно говорить вслух.
— Словно адский огонь обжигает мой язык.
Ник рассмеялся.
— Спасибо, Кей. За все, что ты сделал. За каждую рану, полученную из-за моего имени. — Он поднял руку. — Хотел бы я всегда помнить, каким замечательным братом ты был.
Калеб взял и обнял его.
— Не могу поверить, что буду скучать по тебе.
— Ага, я и кудзу. Мы бросаем вызов любой логике и склонны развиваться в самых невероятных вещах.
Калеб хлопнул его по спине.
— Это про тебя.
Ник передал свой телефон.
— Я записал туда все, что тебе нужно. Включая даты, которые я знаю. Пожалуйста, убедись, что с Баббой и Марком ничего не случится.
— Сделаю все возможное. Но ты знаешь, какие они. Ничего не смогу поделать, когда меня нет рядом, а они полны решимости поиграть со взрывчаткой и картечью.