Интерпол

Еще более серьезная ошибка произошла в отношении даты вступления в Интерпол Соединенных Штатов Америки, которые, по данным вышеуказанного обзора, якобы стали членом Комиссии также в 1923 году. Однако известно, что энтузиазм шефа нью-йоркской полиции Ричарда И. Энрайта — участника конгресса 1923 года — не нашел поддержку Эдгара Гувера, бывшего директором ФБР в течение 48 лет — с 1924 года до его смерти в 1972 году. Шефу ФБР потребовалось слишком много времени, чтобы решить, стоит или нет его организации вступать в новую Комиссию.

Эта позиция подтверждается в неопубликованном (для служебного пользования) отчете ФБР «Интерпол и его связь с ФБР», предоставленном мне в Вашингтоне в мае 1991 года Дарреллом В. Миллсом, специальным агентом, возглавляющим бюро Интерпола в США. В нем говорится, что «с 1925 года, когда Бюро расследований (слово «Федеральное» добавилось к его названию только в 1935 году) впервые получило информацию о создании Международной комиссией криминальной полиции национальных бюро для содействия задержанию международных преступников, и по 1938 год в отношении каких-либо обязательств США перед МККП превалировала позиция «поживем — увидим».

От членства в организации удерживали три момента: высокие расходы, связанные с созданием и работой органа МККП; большие членские взносы США, рассчитываемые исходя из благосостояния страны-участницы и ее положения в мире; а также местонахождение архивов Управления полиции в Вене, в Австрии, — против этого возражали американские чиновники, ссылаясь на политическую нестабильность в этой стране. Кроме того, считалось, что эти затраты не оправдают себя: США получат лишь малые выгоды от участия в МККП».

Потребовалось пятнадцать лет, прежде чем ФБР вступило в 1938 году в Интерпол, но к тому времени в организации произошло много событий.

Глава 3 Первые десять лет

(1923–1933 годы)

Пока Иоганн Шобер, президент Интерпола, купался в лучах славы, посещал застолья, произносил речи, представительствовал на официальных мероприятиях и председательствовал на ежегодных Генеральных ассамблеях организации, основную ее работу вел 45-летний Генеральный секретарь, доктор Оскар Дресслер. Высокий, энергичный, свободно владеющий пятью языками (немецким, английским, французским, итальянским и испанским), Дресслер был прирожденным администратором.

За Шобером, помимо прочего, оставалось руководство австрийской государственной полицией и венской полицией, не отказывался он также и от карьеры политика.

Дресслер вместе с помощником, доктором Бруно Шульцем, полностью отдавался работе в Комиссии: бразды правления практически находились у него в руках. По существу, именно он был настоящим «Мистером Интерпол» в годы, предшествовавшие Второй мировой войне. Такая же незаурядная личность, как и последующие два Генеральных секретаря — француз Жан Непот и англичанин Раймонд Кендалл, Дресслер отлично понимал, что организация нуждается в сильном руководстве.

И когда в мае 1925 года Шобер пересек Атлантику, чтобы участвовать в Международном совещании полицейских в Нью-Йорке (совещание опекал эксцентричный седовласый американский миллионер Барон Г. Кольер, любивший щеголять полицейским жетоном и разъезжать на автомобиле с ревущей полицейской сиреной), Дресслер остался в Вене: [8] кто-то должен присматривать за домом.

Именно Дресслер создал в Центральном международном бюро Интерпола отделы, занимающиеся научным исследованием судебных доказательств, таких, например, как подделка валюты, отпечатки пальцев, фальшивые паспорта, каналы перевозки наркотиков (уже тогда!), а также изучением личности опасного преступника. Официальным языком в организации считался французский, но использовались также немецкий, английский и итальянский языки.

8

Международное совещание полицейских, организованное Кольером, не дало желаемых результатов. Полицейские со всего света с удовольствием воспользовались его гостеприимством (он оплатил их проезд и проживание в гостинице), но в реальной оперативной работе они предпочли использовать собственную организацию, эффективность которой постоянно росла.

Кроме того, он основал отдел регистрации международной преступности. И здесь его несомненные организаторские способности проявились в полной мере. Прежде всего Дресслер приказал своим сотрудникам прочесать полицейские архивы Австрии со времен старой империи и завести новые дела на всех преступников, орудующих как внутри современной Австрии, так и за ее границами. Затем дополнил эту первоначальную базу данных свежей информацией о деяниях международных преступников, полученной из стран — членов Комиссии.

Писатели и журналисты того времени пользовались главным образом термином «досье Интерпола» (и действительно, они существовали до тех пор, пока в конце 80-х годов эта система не была компьютеризована). Однако это были не совсем те досье, которые мы представляем как кипы бумаг. Я сам их видел: это были просто карточки с изложенными на них данными, относящимися к характеристике определенного лица.

Бланки карточек, разосланные Дресслером странам — членам Комиссии для заполнения новой информацией, поражали воображение. Основанные на старом австро-венгерском формате, они содержали вопросы и детали описания личности, которые сегодня сочли бы грубейшим нарушением прав человека, пусть даже преступника.

В карточках содержались сведения о национальности человека, его сексуальных наклонностях. К тому же Дресслера всегда интересовало отношение человека к религии. Чем это было вызвано? Ведь большинство преступников были христиане. И лишь немногие евреи. Какое это имело отношение к преступлению?

Пояснения дает доктор Эгон Шланиц, юрист, родом из Австрии, ныне возглавляющий Юридический отдел Интерпола: «Это не имеет отношения к религиозным или расовым предрассудкам. Тут прослеживается связь с теми давними временами, когда империя не признавала гражданский брак. Только зная религию конкретного лица — римского католика, протестанта или, да, еврея — можно было установить место отправления религиозных обрядов и там искать записи о регистрации брака его родителей, а также другие сведения из жизни его предков».

Возможно, это так. Но, при всем уважении к доктору Шланицу, сомнения остаются. В те времена многие австрийцы фактически были антисемитами. По свидетельству автора книги « Габсбурги»Дороти Ги Макгуиган, «на рубеже веков около половины населения Вены было некоренным, а среди них — тысячи и тысячи еврейских беженцев, спасавшихся от преследований в царской России. Гигантский наплыв восточных евреев (Ost Yuden)разжег бытовавшие антисемитские предрассудки и активизировал крайне правых политиков».

Кроме того, в то время, когда Дресслер рассылал свои бланки карточек, гражданский брак в Австрии уже был признан, так же как и в большинстве стран Западной Европы. И если бы он счел вопрос о личных религиозных верованиях оскорбительным, у него не было бы нужды включать его в картотеку.

Эффективность работы любой полицейской организации характеризуется тем, скольких преступников она задерживает или помогает задержать. Ее главная задача — задержание, за ним следует наказание через суд.