Интимная жизнь римских пап

Хотя подобные вещи и шокируют людей XX столетия, самого Урбана IV они не удивляли. Он «дружил» с женщиной по имени Ева перед тем, как стал папой. А его преемник Климент IV (1265–1268) был женат и имел двух дочерей — кое-кто даже утверждает, что трех, — прежде чем вступил на папский престол.

Первый конклав 1241–1243 годов — когда кардиналы просидели в старом здании пятьдесят пять дней — ничему их не научил. После смерти Климента IV они снова не смогли прийти к единому мнению относительно кандидатуры нового папы. На сей раз их заперли во дворце архиепископа в Витербо и обещали, что выпустят только после того, как они примут какое-нибудь определенное решение. Зал разгородили простынями на отдельные кельи, вместо роскошных обедов приносили лишь хлеб и вино. Кардиналы и здесь не смогли быстро избрать преемника Климента IV, поэтому вино заме-нили на воду. Когда и эта мера ни к чему не привела, с дворца сняли крышу, чтобы кардиналы страдали от жары днем и от холода по ночам.

Кардиналы ответили отлучением от церкви всего населения Витербо и запретили проведение здесь каких бы то ни было церковных церемоний. Реакция властей не заставила себя долго ждать: «Мы и раньше обходились без религии, а вот вы наверняка умрете от голода и болезней. Выбирайте папу!»

В конце концов, после трехлетних колебаний, они остановились на кандидатуре Григория X (1271–1276), который был неотесанным крестоносцем и в момент избрания находился в Палестине. Прошло еще семь месяцев, прежде чем он вернулся в Рим и его нарекли папой в соборе святого Петра.

Григорий X был архидьяконом [24] Льежа перед тем как стать папой. В 1274 году на соборе в Лионе ему пришлось сместить своего бывшего начальника, епископа Льежа, «за соблазнение девственниц и другие греховные деяния». Епископ содержал семьдесят любовниц, среди которых имелись и монахини, и шестьдесят пять незаконных детей. «Он славился своей чудовищной похотью», а на публичном банкете хвастался, что «за двадцать два месяца стал отцом четырнадцати детей». И это еще не самое страшное. Он совокуплялся с монахинями и своими ближайшими родственниками.

24

Духовное лицо ниже сана епископа, осуществляющее надзор над сельскими дьяконами и возглавляющее церковный суд низшей инстанции, с Правом духовного порицания.

Григорий не был ханжой. Сначала он пытался образумить епископа и написал ему письмо, в котором призывал покаяться. Когда это не помогло, папе ничего не оставалось, как лишить епископа сана. Чуть позже лишенного духовного сана епископа Льежа убил фламандский рыцарь, узнавший что тот сделал с его дочерью.

Коррупция пронизывала церковь снизу доверху. Святой Бонавентура, близкий друг Иннокентия V (1276), сравнивал Рим с блудницами Апокалипсиса, захмелевшими от вина собственного распутства. В Риме, говорил Бонавентура, нет ничего, кроме похоти и симонии, даже среди самого высокопоставленного духовенства. Все очень просто, объяснял он. Рим совращает прелатов. Прелаты совращают духовенство. Духовенство совращает народ.

Современники критиковали папу Иоанна XXI (1276–1277) за «моральную неуравновешенность». Мартин IV (1281–1285) «принял в объятия любовницу своего предшественника» — Николая III (1277–1280). Мартина IV заботила другая проблема — он убрал из дворца все картины, изображавшие медведей, чтобы его возлюбленная, глядя на них, не родила похожее животное.

Конклав, последовавший за смертью папы Николая IV (1288–1292), совершил ужасную ошибку. После двухлетних споров папой избрали по-настояшему хорошего человека — отшельника по имени Петр из Морона, который жил в пещере, высоко в Апеннинах, рядом с Абруццо. Он взошел на папский престол под именем Целестина V (1294), но не вынес распущенности Рима и переехал в Неаполь.

Кардиналы скоро поняли, как сильно промахнулись, в особенности, когда Целестин принялся по-своему распоряжаться церковными богатствами — отдавал деньги бедным и другим самым обычным людям! Он не брал взяток и не продавал церковные должности. Принцы Церкви опечалились. поскольку начали опасаться банкротства. Кардинал Бенедикт Гаэтани, папский нотариус, решил использовать сложившуюся ситуацию себе на пользу. Чтобы завоевать доверие Целестина, он построил для старого отшельника скромную деревянную хижину внутри огромного зала в замке о пяти башнях, выходящем на Неаполитанский залив. Здесь Гаэтани уговорил Целестина отречься от папского престола. Таким образом, всего через пятнадцать недель после коронации, Целестин собрал кардиналов и попросил их отослать своих любовниц в монастыри, а самим жить в бедности, как Иисус. Затем, чтобы вдохновить кардиналов собственным примером, Целестин снял папские одеяния, переоделся в лохмотья отшельника, отрекся от престола и уехал, как Иисус, на осле.

В награду благодарные кардиналы избрали Гаэ-тани на папский престол, и он был коронован как Бонифаций VIII (1294–1303). Чтобы подстраховаться, новый папа первым делом заточил Целестина в замок Фумона, где тот и умер от голода и плохого обращения уже через несколько месяцев.

Но если одного папу можно спихнуть с престола, значит, то же самое можно проделать и с другим. Семья Гаэтани уже давно соперничала с Колоннами, которые объединились со злейшим врагом Бонифация, французским королем Филиппом Красивым. Они обвинили Бонифация в непристойном поведении, а также в «ереси, тирании, прелюбодеянии и сношениях с дьяволом». По их словам, в кольце, которое он носил на указательном пальце левой руки, поселился злой дух. Дух разговаривал с ним, а по ночам делил с Бонифацием постель. Данте поместил Бонифация на самый нижний уровень ада.

О любви Бонифация к сексу все знали еще до избрания его папой. В свое время он содержал в качестве любовниц женатую женщину и ее дочь. После выборов его похождения ни для кого не остались секретом и подробно описаны в «Истории Неаполя» Пандульфа Коленуция.

Тем не менее, летом 1303 года Филипп Красивый созвал парламент, чтобы судить Бонифация. Папу обвинили в неверии в жизнь после смерти, колдовстве, сношениях с дьяволом, заявлениях о том, что грехи плоти вовсе не являются грехами, и, среди прочего, в убийстве папы Целестина. А кроме того, в ереси, симонии и изнасилованиях. Однако попытки схватить Бонифация и заставить его предстать перед судом закончились неудачей. Впрочем, суд состоялся и без него.

Молодой сапожник по имени Лелло из провинции Сполето показал, что он, вскоре после смерти папы Николая IV в 1292 году, продавал обувь в Перудже. Бонифаций — тогда кардинал Бенедикт Гаэтани — находился в городе, и один из его придворных вызвал сапожника. Кардинал, рассказал Лелло. хотел купить пару туфель. Юный сапожник, которому в то время не исполнилось и восемнадцати лет, отправился в дом, где остановился Бонифаций, чтобы примерить ему туфли. И тут Бонифаций начал его ласкать и целовать.

«Ты должен сделать то, что я хочу, — якобы заявил Бонифаций. — Я лягу с тобой в постель, а потом щедро тебя отблагодарю».

Однако Лелло был не таким. «Господин, вам не следует так поступать, потому что это большой грех, — заявил юноша будущему папе. — Сегодня суббота, пост в честь девы Марии».

Однако Бонифаций, как кардинал, заверил юношу, что все в порядке. «Грех не больше, чем потереть одну руку о другую, — говорил он, не выпуская юношу из объятий. — А что до девы Марии, в честь которой ты постишься, то она была такой же девственницей, как моя мать, у которой много детей».

Лелло, сообразив, что его честь находится под угрозой, отчаянно закричал. В комнату вбежал хозяин дома Пьетро, и Лелло удалось уйти. Он выскочил из комнаты, забыв даже взять деньги за туфли.

Еще будучи кардиналом, Бонифаций делал аналогичные предложения одному французскому доктору. Суду сообщили, что он говорил, будто загробной жизни не существует, а педерастия грех небольшой, вроде как «потереть одну руку о другую».

Бонифаций был хорошо знаком с семьей своего любовника Джакомо де Пайсиса. Один монах из монастыря в Риме показал, что видел, как Бонифаций держал сына Джакомо, Джиканелло, между колен — всем известно, что он надругался над сыном, как прежде над его отцом. Один из членов семьи де Пайсис заявил, что однажды застал папу в постели с женой Джакомо, леди Кола. Бонифаций также спал с дочерью Джакомо, Гартамацией.