Интимный портрет дождя или личная жизнь писательницы. Экстремальные мемуары.

И листья слетали с берёз,

И пахло пронзительно лесом,

И вечер изысканно плыл

В мерцании лунной улыбки…

Тут ветер обрушил свой пыл

На отсвет, несмелый и зыбкий.

А в небе плясали огни,

И птицы ночные смеялись,

А счастье и яркие дни

В бокалах горячих плескались.

Счастье

Господь послал мне мир и благодать,

И каждый день – какую-нибудь радость.

Нет мужа, что устраивал мне гадость,

И нет бойфренда, что мешал мне спать.

В ногах мурчит пушистая Мякуся,

И белых лилий яркое звучанье,

Ночное мелодичное молчанье,

И в золотом сиянии очнусь я,

В чудесном сне, окутанная негой –

Как хорошо, между землёй и небом,

В особом мире грёз и красоты,

Где нету пустоты…

Странный сон

Парусник сверкает серебром,

Цепь, вода, и золотистый блеск,

Розовой коктейль, в котором ром,

Ласковые волны, тихий плеск.

Солнце распушилось в облаках,

Синие топазы жарких глаз,

Золотом горит бокал в руках…

Всё опять, всё так, в который раз…

Наконец, вернулась я домой.

Крепкий чай с кунжутною халвой.

Обе кошки прыгнули на стол.

Рваный стул, бедлам, и грязный пол.

Лучистый свет

Мольба войдёт в лучистый свет,

Родится светлый силуэт,

Прозрачен и ещё незрим.

Летит навстречу Серафим.

Призыв желаньем защищён,

Как свет зарницы, ярок он.

Для Господа – огонь мольбы,

Как вспышка – поворот судьбы!

Господь же видит, что послать,

А нам – не ведать, нам – не знать.

Мир Светлых Ангелов звенит,

И счастье входит в свой зенит.

Роскошная кошка-яд

Белая кошка с оранжевым взглядом,

Рядом ты, рядом.

Нет у меня такого наряда,

Чтобы стать ядом.

Чтоб ядовито проникла я в сердце

Да сердцееда,

Да чтоб покоя он больше не ведал,

Воли не ведал.

А я вот буду - белая кошка,

Янтарная взглядом,

Просто пушистая нежная брошка

С ласковым ядом.

Мир волшебен

Мир волшебен,

Мир полон чудес,

Дух целебен,

И радостен лес,

Запах хвои

И счастья любви,

Свет да воля,

Глаза распахни,

Шоры сбрось –

И увидишь себя

В волшебстве

И в сиянии дня.

И всё сбудется,

Что намечтал!

Добрый Ангел

Вчера пролетал.

Даже в тихой гавани тонут корабли

Даже в тихой гавани тонут корабли.

Боже, сбереги меня, душу сохрани.

Вот опять бессонница, мыслей суета,

Чую, надвигается на меня беда.

Пусть в ночи лампада звёздочкой горит,

Ангел мой незримо пусть меня хранит.

Я молитвой огненной отгоню напасть.

Господи, я знаю, ты не дашь пропасть.

Бесовская колыбельная для монашки

Баю-баю, не молись,

Ночь настала, спать ложись,

Ты молитвы не читай,

Поскорее засыпай,

Бес пришёл на мягких лапках,

Блудных снов принёс охапку,

Тихо он задул лампадку,

Спи, монашка, сладко-сладко.

Завтра рано ты не встанешь,

От молитвы ты устанешь.

Баю-баюшки-баю,

Спи у смерти на краю.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ 1. Плавки президента

Ну, я же предупреждала, что секреты во мне не держатся. Тем более такие! Так что я здесь ни при чем. К тому же, я не собираюсь разглашать имя этой супер знаменитой дамочки, моей очередной приятельницы по выгулу собак (у нее тоже большой пушистый длинноухий, но у моего уши торчком, а у ее – лопухами). С ней, вообще, такое приключилось! А, ну про это не скажу, про то тоже не буду, а вот про красные плавки… Ой, об этом вообще надо помалкивать, ну да ладно, я же имя-то ее не называю. Это, вообще, история с президентом, ну с ним в юности…

На всякий случай, назовем ее, условно, Ирой, и будем считать, что… А ничего считать не будем. Я ведь фамилий называть не стану, и никто не догадается. В общем, мы недавно познакомились, прошлой зимой. Ну, я уже год как пытаюсь выходить свою парализованную тетушку – любимую мою тетю Зиночку, которую я забрала из Твери после инсульта. И так все это тяжело, так я измучилась, что Бог растрогался и стал посылать мне в утешение разных приятельниц на время выгула Рокки. И приятельницы угощают меня всякими историями из своей жизни и рецептами экзотических блюд. Вот Галченок научила… Ой, совсем забыла, у меня же паэлья на плите… Наверно все сгорело… Вау, я изобрела новое блюдо: угольки от сгоревшей паэльи смешать с протертыми бананами, добавить карри и имбирь, и завернуть в листья китайского салата. Называется – Бермудский кайф. По-моему, вкусно, прекрасная закуска к французскому коньяку. Да, я отвлеклась что-то, ладно, в общем, Ира в юности… да, дело было так. Она тогда еще не замужем была. Ей попалась горящая путевка в элитный санаторий на море, в Судаке, там еще, знаете, крепость старинная, и рядом санаторий кэгэбэшный. Она так захватывающе рассказывала! Роскошный номер, представляете, все в зеркалах, все блестит, везде паркет и ковры… Она кидает чемодан на ковер (а у меня даже дома ковра нет… И на стенах в ванной у меня не розовый кафель, а черная плесень…) Открывает она свой чемодан, вытаскивает сарафаны, изящные тонкие платья, белье, босоножки, но… А где? Ой! Вот растяпа! Забыла взять купальник! Тогда она мчится в магазинчик на первом этаже фойе, но и там купальников нет – все раскупили. Ира умоляет продавщицу:

– Девушка, миленькая, поищите хоть какой-нибудь! Хоть косой, кривой, бракованный, лишь бы тело прикрыть!

– Вообще-то один остался, но цвет такой, красный, никто не взял. Если хотите.

Ира от радости аж подпрыгнула. Тут не до цвета, главное – скорее на пляж, в море!

Купальник оказался узковат, едва прикрыл энные места, да и расцветка не модная – представляете, в сезон элегантных темных тонов явиться на пляж в красном! Но Ира все равно была счастлива. Она медленно шла по песку, выискивая свободное местечко, и вдруг заметила на другом конце пляжа алое пятно. Молодой мужчина в плавках цвета кремлевской звезды глядел на нее во все глаза. На всем пляже только они двое и были в красном. Мужчина, видимо, тоже недавно прибыл сюда, загореть еще не успел. Он как-то не вписывался в общий вид. «Значит, и я так же смотрюсь», - подумала Ира.

Мужчина вдруг свойски помахал ей рукой, словно давнишней знакомой. Но она не могла припомнить, кто это. В нерешительности она сделала несколько шагов в его сторону, вглядываясь в невысокую сильную фигуру. Тело спортсмена… Или гимнастика, или какая-то восточная борьба… Интересно, что, - гадала она. Человек, между тем, подошел к ней.

– На этом скучном пляже лишь мы с вами как две солнечные капли, - сказал он. – Мы одного огненного прайда. А посему и быть нам вместе. Позвольте вас сопровождать. Володя. – Представился он.