Интриганка
Шрифт:
– Но одно другому не мешает… – попыталась она возразить. – Я же вернусь…
– Уже не то будет. Срочно! Иди сюда! Быстро! – Лука не стал ее слушать, потянул к себе. Зоя вздумала сопротивляться – смеялась возмущенно, вырывалась, хотя несерьезно…
Потом замолчала и отдала себя в полное распоряжение Луки.
…Она ему нравилась. Что-то в ней, видимо, все-таки было.
Зоя на первый взгляд не соответствовала идеалу Луки, но при всем при том оказалась ему не противна. Интересна.
Вкусная конфетка. Обертка так себе, начинка по первым впечатлениям – простенькая, без
…Чуть позже.
– Я есть ужасно хочу. Страшно хочу есть, – признался Лука. – Сейчас закажу пиццу. Или, может, быстренько оденемся и сбегаем в какое-нибудь кафе поблизости?
– Лучше пиццу. Хотя они иногда везут два часа, по пробкам…
– А кто-то мне вчера говорил, что заказать еду на дом – не проблема!
– Проблема, – согласилась Зоя. – Но лучше на дом. «Гавайскую» и «Маргариту».
…Пиццу привезли на удивление быстро. Лука расплатился, они с Зоей позавтракали. Было уютно, весело. Хорошо. Даже очень хорошо.
– А это что-то знакомое? – Лука, сидя на кухне, указал на стоявшую на полке вещицу. – Тоже резьба по кости? Твоих рук дело?
– А это та же самая миниатюра, что у меня в доме стояла. Ты ее уже видел, да. Я ее с собой вожу иногда. На удачу.
– Ты веришь в талисманы и прочее? – Лука взял в руки Зоину поделку, вгляделся. На чуть желтоватой, гладкой поверхности был вырезан нехитрый, какой-то даже детский, рисунок – солнце, дерево, дом. Своего рода открытка, только на пластине из слоновой кости.
– Нет, не верю я ни во что. Так, ерунда… Пошутила я про удачу. Нравится? Бери.
– А возьму, – хладнокровно сказал Лука. – Себе, на память. Потом, лет через пятьдесят, продам за миллион на каком-нибудь Сотбисе…
– Перестань. Ты не разбираешься в искусстве. Это примитивная поделка.
– Это твоя поделка. Поделка, а не подделка… Ну ладно, а что мы будем делать дальше?
– Мы? – подняла брови Зоя и на миг стала прежней, чужой.
– Мы, – твердо произнес он.
– Мы… – прошептала она раздраженно, смятенно. Неуверенно.
– Ты бы хотела прогуляться? Или тебе надо еще полежать? Или, может, поехали ко мне, посмотришь, как я живу. Что ты хочешь… Зоенька? – ласково спросил Лука. И почувствовал, как забилось у него сердце, когда он произнес ее имя.
– Тебе что, совсем делать нечего? Ты не работаешь?
– Я работаю. Только сейчас у меня «окно», – признался он. – Мне в офис ходить не надо, и работу к сроку тоже сдавать не требуется. Съемки только через несколько недель начнутся. Поэтому я свободен.
– Понятно. А… зачем? Зачем нам проводить время вместе? Я в тебя почти влюбилась, – мрачно призналась она, глядя на Луку исподлобья.
– И хорошо. И ты мне тоже очень нравишься!
– Да что в этом хорошего?! – вдруг возмутилась она. – У нас с тобой нет будущего! Лучше и не начинать вообще! Ты меня бросишь, ты – бабник, красавчик! А я потом страдай, да?!
– С чего ты взяла, что я бабник? – возмутился Лука. – Я, наоборот, очень серьезный человек.
И тебе никогда не причиню боль.– Какая прелесть… еще вчера ты извинялся за то, что впутался в Полинкины дурацкие интриги, а тут клянешься, что стал серьезным человеком… Когда это ты им успел стать, за сегодняшнюю ночь, что ли?
– А чего ты орешь на меня? – возмутился Лука.
– Ну потому что это бред, бред, бред…
– А что тогда не бред? Я должен сделать тебе предложение и пообещать, что никогда не изменю и мы проживем с тобой вместе до гробовой доски? Да? Подобное обещают только идиоты. Есть тонкие материи, есть вещи, которых лучше пока не касаться… как будет, так будет… но нет, ты топаешь в грубых сапожищах по тонким росткам… Ты сама все портишь, Зоя!
– Грубые сапожищи, тонкие ростки… – усмехаясь, передразнила она. – Опять этот пафос. Боже, Лука, тебе надо было идти в писатели и сочинять слезливые мелодрамы для баб…
– А ты… слушай, Полина была совершенно права, когда рассказывала о тебе! – вырвалось у Луки. – Ты все способна испортить, любые отношения! Ты не умеешь общаться с людьми! Социопатка, вот кто ты…
– Я социопатка? Я?! Убирайся, убирайся отсюда, немедленно… – Зою буквально трясло от злобы. Полина была права… Ее бывшая подруженция – просто чокнутая. – Убирайся!
– И уйду! – заорал он.
В коридоре, натягивая на себя куртку, Лука замешкался. С одной стороны, Зоя оказалась той еще штучкой – умела она человека даже с самым ангельским терпением вывести из себя… С другой стороны, может, ее раздражительность – последствие недавнего сотрясения мозга? Но, с третьей стороны, между болезнью и неприкрытым хамством есть же хоть какая-то грань…
К черту послать или к сердцу прижать?
Лука, ненавидя себя, ненавидя Зою – схватил с туалетного столика в прихожей какой-то блокнот, вырвал из него чистый лист и написал свой телефон. Он звонил Зое, и его номер должен был зафиксироваться в ее мобильном, но, возможно, она почистила журнал…
Лука подумал еще секунду и приписал свой адрес. Так честно. Он знает, где она живет, и пусть она тоже про него все знает.
Он положил листок с записями на видное место, придавил ключами, а затем вышел из квартиры.
Солнце, мороз. Чудесный зимний день конца февраля. Масленица сейчас. Как было бы здорово пойти вечером с Зоей в кафе, наесться блинов… «Все-таки стерва эта Зоя! – с досадой подумал Лука. – Такое чудесное свидание испортила…»
Он сел в машину, поехал к себе домой. И в мыслях у него была только Зоя, она одна. Может, зря он уехал? Ну, попсиховала бы, потом успокоилась. И он тоже, дурак, повелся на ее разводки…
Лука припарковал машину у дома, направился к своему подъезду. Кто-то шел ему навстречу – большой, массивный.
– Ты, актеришка из погорелого театра… – услышал он голос рядом. – Ну что, доигрался?
Лука поднял голову, тут же получил внезапный, мощный удар в лицо и полетел назад. В последний момент Лука постарался сгруппироваться, упал по всем правилам, вскочил (успев заметить, как из носа капает кровь на снег), но в следующее мгновение его снова ударили…