Инвалид. Том второй

Когда под утро на нейросеть упало сообщение от юридической конторы, которая регистрировала мою корпорацию — я немного напрягся. Ведь не спроста же они пометили его как очень важное и очень срочное? Не так это организация, чтобы слать спам посреди ночи.

Да, я отдаю себе отчет в том, что ночь сейчас не у всех людей. У некоторых — рабочий день сейчас в самом разгаре. Но о чем они мне хотят сообщить? Или собираются чего-то попросить? Интересно.

Как-то незаметно это сообщение переключило меня на иной лад. А то что-то заклинило меня на произошедшем. Только толку от этого совсем нет. Так, лишь бы мозги чем-то занять.

А присланное сообщение было не только лаконичным, но и довольно серьезным.

Его содержимое было следующим.

«Уважаемый господин Ас'ман!

Доводим до Вашего сведения, что регистрацией Вашей корпорации и полученными активами очень сильно заинтересовались компетентные органы.

С уважением, Эль Зиеро, секретарь»

Вот так просто мне сообщили, что удара следует ожидать еще из одного направления. Не знаю, что заставило этого секретаря, или эту секретаршу, проинформировать меня о текущем положении вещей, но стоит запомнить этот жест доброй воли. Не стоит забывать оказанные услуги. Даже если есть подозрение, что оказаны они по просьбе тех самых компетентных органов.

А вы думали, что я настолько наивный, что не смогу предусмотреть подобное развитие событий? Да я подумал об этом в первую очередь.

Потому как сам поступил бы подобным образом. И причина, для тех кто разбирается в психологии человека — довольно проста. Если разумного «загнать в угол» — он обязательно начнет делать глупости. И, как вы понимаете, глупости редко идут на благо самому человеку.

И теперь остаётся понять, что же для меня и моих недавно обретенных активов может означать внимание этих самых органов, с которыми очень сильно не дружат простые граждане моей страны?

Понятно, что ничего приятного их внимание мне не принесет. Одни только беспокойства.

Немного пораскинув мозгами пришел к выводу, что вмешательство в планы тех, кто отвечает за судьбы людей — мне не простят. И даже если доказать мою причастность к произошедшему практически невозможно, это еще не значит, что все отпустят на самотек. Да и подарить такие деньжища, которые отвалил мне толстячок, какому-то залетному пацану — это не уважать себя. Ведь всем давно известно, что единственный, кому на законных основаниях может привалить такое счастье — это… Вместо трех точек может подставить нужное.

Теперь следующий вопрос. После того как толстячок попал в руки людей, решивших поставить точку на его жизни, они подумали о том, как будут делить шкуру этого медведя? Не буду казаться наивным, заявляя, что они могли об этом забыть. А если вспомнить, что даритель был далеко не бедным человеком — то и желающие облагодетельствовать его активы также должны быть далеко не простыми смертными. Вот и думай теперь, как выкручиваться дальше.

Тут же вытекает очередной вопрос — а выпустят ли меня живым из Империи? Да какой Империи! Выпустят ли меня со станции? Грызут меня серьезные сомнения в этом.

Как бы я не прокручивал будущие события — они мне однозначно не нравились. В любом случае моя судьба была незавидной. И если просто грохнут, не выламывая руки и ноги, чтобы вернул нажитое непосильным трудом — то нужно воспринимать это за счастье. А мне это однозначно не нравится.

Решение, которое созрело через час мучительных раздумий мне однозначно не нравилось. Но ничего более умного у текущем положении придумать не получалось. Времени было в обрез. Кроме того, не факт, что даже задуманное удастся провернуть хотя бы в минимальном объеме.

* * *

— Ты неправ, Халеа, считая, что я твой враг, — обрадовал меня господин Ли.

И здесь он однозначно прав. Он не мой враг. Он враг династии Ас'ман, к которой я пристроился непонятно каким боком. Но говорить об этом не собираюсь. Тем более с человеком, который стоит предо мной с покрасневшим лицом и лихорадочно блестящими глазами. Видимо лекарство было основано на спирту. Иной причины, столь быстрой смены настроения говорящего, я не вижу.

— Буду с тобой откровенным.

Последнюю фразу он сказал, склонившись надо мной. И даже то, что кресло было глубоким, не спасло мой чуткий нос от перегара, которым облагодетельствовал меня хозяин станции. Теперь понятна причина столь неадекватного поведения этого типа. Могу с уверенностью сказать, что пить он начал еще вчера. И подошел к этому вопросу со всей серьезностью. Так и хотелось попросить огурчика, чтобы закусить.

— Ты знаешь, что сделает со мной Император, — тут он перешел на довольно громкий шепот, — если я не дам ему подписанный тобой документ?

— Какой документ?

Теперь наступила моя очередь удивляться. Да, я подозревал, что от наследника этим типам что-то нужно. Но никакого документа мне на подпись не предлагали. Я бы еще понял их, если бы увидел этот документ. Но чего они ожидали от меня, даже не предложив этот документ — ума не приложу. А может это просто вчерашние события внесли коррективы в происходящее?

— Так в чем проблема? — постарался как можно естественнее изобразить удивление.

Если честно, то даже получилось. И причина столь хороших артистических способностей состояла в том, что мне самому стало интересно, что же это за документ, подписание которого на личном контроле у Императора?

— Давайте его! Посмотрим! — постарался придать своему голосу как можно больше уверенности.

— Э-э, нет! — прищурился хозяин кабинета.

Он даже постарался покачать пальцем в отрицательном жесте, но видимо это было выше его сил. Так как ему тут же пришлось прервать текущее действие, дабы зафиксировать свое тело в вертикальном положении. Да, большое количество спиртного плохо влияет на вестибулярный аппарат.

— Читать — нельзя. Тебе.

Было видно, что в организме местного божка явно наметился перебор алкоголя, с которым он никак не мог справится.

Что он хотел еще сказать — я так и не понял. Потому как последние слова он произносил падая на меня. Нет, не мертвым. Или же правильнее говорить — мёртвым в хлам? В общем, зеленый змий свалил местного царька и отправил его в царство Морфея.

Пока меня вытаскивали из-под довольно тяжелой тушки, удалось услышать насколько мелодично может звучать пьяный храп. До этого как-то не доводилось быть слушателем данного вида творчества.

Моим спасением, или освобождением занимался тот самый старичок, которого еще в прошлый раз обозвал про себя мажордомом. Было видно, что все манипуляции он производил довольно профессионально и без напряга. Такое впечатление, что он укладывает спать маленького ребенка.