Инвестиго, из медика в маги 2

Отбросив все прошлые мысли, он жадно рассматривал это место. Не похоже на большую землю. Это даже не остров, а какая-то скала. Но не это было главное. Птицы жили в том месте. А значит, там есть яйца! Яйца это еда. Рот наполнился слюной. Он слил ещё не все остатки маны. Развернув плот, Мик изменил курс на остров.

Маны чуть-чуть не хватило, и он стал грести руками, пока не упёрся в берег. Кое-как затащив полусъеденный плот на берег, он повалился от усталости на землю. Лишь потом почувствовал этот запах. Его чуть не вырвало. Что это? Пахло дерьмом. Без преувеличений. Это не должно его пугать. Он проспал внутри куталика целый день, так что и здесь справится.

Карабкаясь по склонам, Мик распугал несколько птиц. Видно они не знали, что такое человек. Потому так лениво реагировали. Это позволило ему убить одну камнем. Это на ужин. Найдя гнёзда, он захрустел яйцами, чуть ли не вместе со скорлупой.

Поменьше куриных, но их тут много. С голоду в ближайшее время не помрёт. Быстро ощипав пернатое создание, он выпотрошил и приготовил к жарке тушку.

Спустившись вниз, Мик состряпал первое за долгое время нормальное блюдо и наелся до отвала. Чего он не ожидал, так это проблем с желудком, предательски скрутившимся от колик. Мик полночи думал, что так и умрёт на вонючем острове. Ближе к утру он смог заснуть.

Седьмой день встретил его болью во всех конечностях. Сказалась привычка спать на относительно ровном плоту. Мик не заметил, как отрубился прямо на камнях. Отмыв и высушив куталлову ткань, он нашёл удобным использовать её как одеяло. Ветры обдували остров со всех сторон, и ночью было достаточно холодно.

Поев яиц и убив ещё одну птицу, он осмотрелся на самой верхушке скалы. На востоке маячил ещё один такой остров, а далеко за горизонтом ещё парочка. Значит ли это, что его мучениям пришёл конец? Очень похоже на то.

Для птиц эти скалы были домом, но это пока не значило, что материк где-то рядом. В его случае крайне плохо, что он не имеет больше пятидесяти маны. Если бы Гург об этом узнал, то никогда не взял бы его в такое плавание. Ведь этот минимум нужен для запуска сигнального фаербола.

Мик не в силах подать сигнал, даже если вдалеке увидит корабль. Они просто его не заметят. Чтобы не думать об этом, он облазил весь остров и понял, что переоценил размеры этого клочка суши. Мик не стал собирать все яйца, так как это отпугнуло бы птиц, и он больше не смог бы добывать мясо. А мясо это сила. Это его топливо.

Поев, он чувствовал прилив бодрости и даже какую-то кровожадность. Мик теперь смотрел на пернатых не с простым человеческим любопытством, а как на объект пропитания. Так, наверное, коты смотрят на голубей. Летайте, летайте, мы с вами потом поговорим.

От нечего делать, он нашёл большую засохшую земляную лепёшку серого цвета и подпалил её. О чём сильно потом пожалел. Быстро выкинув тлеющую гадость в воду, он ещё долго ловил ртом воздух. Надежда подать сигнал таким образом пропала. Эти штуки слабо годились для топлива.

На восьмой день он всерьёз задумался о путешествии на другой остров. Нужно было что-то делать. Здешние птицы уже резко на него реагировали и разлетались, стоит ему хоть чуть-чуть приблизиться. Мик собрал все яйца, что нашёл, и под недовольный гвалт пернатых отправился к другому острову.

Почти доплыв, он увидел в толще воды приближающуюся к нему рыбину. Она очень напоминала одну из тех, что жрали куталика. Глазной жидкости больше не было. Ничто не защищало от опасности.

Едва Мик убрал руку, как щелкнула челюсть. Конечность не пострадала, а вот психика ещё как. Оставалось около сотни метров до острова. Нужно её как-то отвлечь. Взгляд упал на собранные в куталлову кожу яйца. Он тут же их высыпал за борт подальше от себя. Хищник высунулся из воды, оголяя пожелтевшие зубы.

Это позволило оторваться и вылезти на берег. Правда, плавник утащила вторая рыбина, не дав ему никаких шансов. Единственное, что осталось у Мика — это куталлова ткань. Хорошо хоть ногу не откусили, подумал он, глядя как плавник исчезает в пасти морских охотников.

Был бы у него хороший запас маны, он не стоял бы столбом. Второй остров оказался ещё меньше первого. Птиц было мало. Потребление яиц придётся растягивать. Мик решил заготовить мяса впрок и подбил за день четыре птицы. Это стоило ему много потраченных часов и неудачных попыток, но он справился.

Мик старался контролировать приём мяса, но, не удержавшись, в первый же день съел всю тушку. Ничего, наловит ещё. Остальные он выпотрошил и решал, что с ними делать. Сейчас лето. Даже не зная способов хранения, Мик понимал, что без какой-либо обработки оно быстро пропадёт. Поэтому он приготовил и три оставшиеся птицы. Разорвав рубашку, он запихнул их в ткань и улёгся спать.

На десятый день оставшиеся две тушки пропали. Надо было сразу съесть, с тоской подумал Мик, выбрасывая тухлятину в океан. Через какое-то время, её сожрали морские твари. Не подумав, он подкормил своего врага. В том-то его и проблема, что он сначала делает, а потом думает.

Отправиться куда-то вплавь Мик уже не может. На острове были одни голые скалы и странные скопления серой земли. На вкус он боялся её пробовать — это могло печально закончиться. Теперь точно конец?

Птицы стали вести себя как в прошлый раз — разлетались при малейшем шорохе. Даже ночью.

На двенадцатый день он съел все доступные яйца. Пернатые потихоньку улетали на другие острова, оставляя его в одиночестве.

— Ну и валите отсюда! — кричал Мик. Рваная одежда топорщилась, словно флаг обречённой страны. — Идите на хер! Это мой остров!

После этого он истерически засмеялся, а потом вспомнилась та сцена с Бефальтом, на крыше постоялого двора «Влюблённый оккапури», и он засмеялся ещё больше, трясясь и выплакивая остатки здравого смысла. Это его остров и он теперь точно один.

От нечего делать, он лепил ровный настил. Каждый созданный магический камешек строил его новый дом, ну или могилу. Тут выбирать не приходилось. На четырнадцатый день он закончил сооружение.

Утром Мик накрывал крышу куталловой тканью и отлёживался в тени, посасывая яичные скорлупки. А ночью укрывался ею от холода. Временами жевал ремень. Ветра больше не беспокоили. Каменные блоки надёжно защищали.

Чтобы не забыть сколько он находится после крушения, Мик ножом выводил чёрточки на стене. На него гордо смотрели шестнадцать полосок. Тоскливо кинув взгляд на остатки одежды, он голый вышел поприветствовать утро.

Забравшись на самый верх, он всматривался в соседние острова и представлял, как будет убивать птиц и жрать их детей, то есть яйца. Если бы он мог, то давно бы съел куталлову ткань, но она не разжевывалась и не переваривалась. Цельный кусочек вышел из него на следующее утро и это, скажем так, принесло некоторый дискомфорт в процессе. Повторять столь печальный опыт он не собирался.