Инвестор в драных носках. История одной медитации, изменившей жизнь

Вика тогда осталась. И Костик не ушел. И не только ради детей. Двадцать лет совместной жизни – это всё-таки срок. Ведь если бы они не были созданы друг для друга, то супружество начало бы трещать по швам уже много лет назад. Он заглаживал свою вину перед Викой, как мог. Исключал из поля её видимости и слышимости всё, что могло бы ей напомнить о его измене. Купил квартиру, перевёз всю семью в город. Не изменял и старался даже не давать малейшего повода для каких-либо подозрений в своей неверности, хотя порой у него это не очень хорошо получалось. Время шло. Её душевная рана потихоньку затягивалась, но полностью избавиться от той убийственной боли и обиды Вика так никогда и не смогла.

Костик вряд ли мог тогда понять, а уж тем более почувствовать, что творилось у неё внутри. Если бы ему было суждено испытать хотя бы половину этих адских мук переживаний, то он бы несомненно просто «съехал с катушек». Хранившая всю жизнь ему верность, Вика простила его, точнее приняла решение сделать это. Ведь прощение – не выключатель. Его нельзя встроить в своё сердце и научиться пользоваться им при необходимости всего одним нажатием. Десятки книг и сотни часов в интернете на страницах, где девушки, попавшие в подобные ситуации, делились своим опытом, рассказывали о том, как они пережили измену, стали надолго её спутниками. Он же в свою очередь разорвал все отношения со своей бывшей любовницей и дал жене и себе обещание впредь не искушать судьбу, не допускать ошибок, которые в следующий раз исправить будет уже невозможно.

– Скажи, – аккуратно начала Вика, – а зачем тебе это кафе? Опять хочешь баб туда таскать?

– Каких баб? Зая, ты чего? – Костику с большим трудом давалось сдерживаться, когда она опять начинала заводить подобный разговор и высказывать необоснованные подозрения. – Это же бизнес. Наш с тобой будет бизнес. Точнее даже больше твой. Мы ж на тебя его будем оформлять.

– Ага, щас. Почему это на меня? – возмутилась Вика.

– Так я ж трудоустроен, у меня официальная работа, мне как бы нельзя, – фантазировал Костик, прекрасно сам зная, что одно другому абсолютно не противоречит. Просто ему действительно хотелось, чтобы у Вики проснулось то здоровое и амбициозное чувство предпринимательского собственничества, которое, он верил, в ней присутствует, и надо только дать небольшой толчок, чтобы активировать в ней бизнес-леди. – Я думаю, это отличная идея, это нас объединит в конце концов, это ж наш совместный бизнес будет. Ну ты чего? Не попробуем, не узнаем, ты ж сама понимаешь. Это необходимый этап для последующего полноценного выхода на пассивный доход и перехода в сектор «I» – инвестиции. Это то, к чему я по-настоящему хочу прийти.

– Да ты ж мой бизнесмен, инвестор, – Вика ласково улыбнулась и погладила его по руке.

Он взял её руку в свои и произнёс:

– Всё у нас получится, милая, я точно знаю. Иначе просто не может быть.

Первый опыт

То, как ты делаешь что-то, так ты делаешь всё

На следующий день Костик уже вместе с Викой встретились с Виктором. На самом деле, тот был готов уже отдать кафе за любые деньги лишь бы поскорее освободиться от этого взваленного на его плечи женой груза ответственности. Поэтому после недолгих переговоров, выторговав ещё небольшую скидку, Костик передал ему предоплату, взял с Виктора расписку о получении им денег и с гордостью от обладания статусом “владелец бизнеса» с трепетом в душе отправился на свою постоянную работу.

Вика же осталась в кафе. Ей предстояло много что узнать и много чему научиться. Маша – сотрудник-универсал – не спеша и степенно рассказывала о своих умениях и способностях, набивая себе цену.

– Я как раз хотела Вите говорить о том, чтобы он увеличивал мне зарплату. Я ж здесь и готовлю, и посуду мою, и убираю, и гостей встречаю, и с деньгами и кассой работаю. А это ж всё в приличных заведениях делают разные люди. Вот вы сами посчитайте, скольких работников я в себе объединяю.

– Да уж, представляю, как вам тут непросто приходится, – поддержала Машу в её негодовании Вика. Жена Костика была от природы отличным собеседником и психологом, всегда знала, как кого поддержать, кому что сказать. В то же время она не обладала и каплей лицемерия. Она всегда была искренняя – хоть в своём восторге, хоть в своём гневе. Она хорошо чувствовала людей, умела слушать и слышать их, обладала глубоким уровнем эмпатии. Её очень ценили и уважали на предыдущих работах, где она всегда достигала одних из лучших результатов, благодаря своему трудолюбию и умению находить язык со всеми людьми, ну, или почти со всеми. – Но людей вроде как не очень много.

– Так ещё ж не время. Щас набегут к обеду, – отозвалась Маша, нарезая огурцы и помидоры впрок.

– И сколько обычно бывает людей в день? – попыталась выяснить Вика.

– Да по-разному всегда, в будни побольше, в выходные поменьше, – уклончиво ответила Маша. – Сами всё увидите, если будете здесь находиться.

– А Виктор каждый день продукты привозил? – Вика решила не продолжать выпытывать у Маши про посетителей, видя, что та не очень настроена на откровенность в этом плане.

– Тоже по-разному, – ответила Маша после недолгой паузы, – что-то раз в неделю достаточно, а что-то и каждый день. В зависимости от людей, конечно, и того, что они заказывают.

Они продолжали беседовать на темы готовки, рецептов, клиентов, расходов и всего прочего. Наступало время обеда. Стали появляться первые посетители поодиночке и небольшими группами. Вика перестала отвлекать Машу и тихо наблюдала за происходящим

На следующий день Костик снял со счёта недостающую сумму. Виктор заранее уведомил владельца недвижимости о смене арендатора, и они все втроём встретились после обеда для подписания необходимых документов. Пересчитав продуктовые остатки, Виктор получил от Костика деньги за них, а также остаток оговоренной суммы за само кафе. Они вышли на улицу, Виктор закурил.

– Хорошее всё-таки место. Студентов в обед и вечером, бывало, столько, что не успевали всех обслуживать, – Виктор вздохнул и сбил на асфальт пепел. Ни урны, ни даже пепельницы они так и не поставили.

– Что ж вы тогда не продолжили работать, если всё так здорово было? – с улыбкой отозвался Костик, прекрасно понимая, что если бы место было настолько хорошим, как он сейчас говорит, то вряд ли его стали бы продавать. Прибыльный бизнес никто никогда не продаст, так считал Костик. Для него та история, которую Виктор пытался преподнести о доходности этого бизнеса, была в данный момент мало волнующей. Ведь это его история, а Костик с Викой собрались писать свою. Розовых очков он не носил и иллюзий по поводу быстрой окупаемости кафе не строил. Но посвящать в свои мысли человека, который явно преувеличивал значимость того, от чего он только что сам же добровольно отказывался, Костик смысла не видел. Каждый делает сам свой выбор.

– Чем сейчас думаешь заниматься?

– Также как и раньше – машинами. Это у меня лучше получается. И нравится больше, чем общепит. Это ж меня жена с двоюродным братом надоумили. Давай, говорят, перебирайся в город, делом займёшься, мы тебе, если что, поможем. Ага, помогли. Она с утра до ночи в своем фитнес-клубе, брат только с контактами греков помог, которые нам питы для скепасти и булки для гироса поставляют, и опять срулил.

– Машинами, – переспросил Костик, – это как? Ремонтируешь что ли?

– Не-а, перепродаю просто. Беру подешевле на авторынке у владельцев, которые торопятся и не хотят свою тачку на рынок несколько раз гонять, а такое очень часто бывает, накидываю свои несколько десятков тысяч и вперёд. Не, кафе тоже, конечно, прикольная штука, но оно времени и сил столько отнимает, – он сморщился от воспоминаний о постоянной загруженности предыдущих месяцев, отшвырнул подальше окурок и поддерживающе продолжил, – но у вас всё получится, я почему-то уверен в этом.

Они поговорили ещё немного, коснулись снова особенностей их меню. Виктор объяснил, где и что лучше в городе покупать, продиктовал сохранившиеся у него контакты поставщиков некоторых позиций и с лёгким сердцем уехал.

У Костика было двойственное чувство. С одной стороны, гордость за то, что он они решились-таки на этот шаг и теперь являются владельцами своего, хоть и небольшого, бизнеса. С другой стороны, отсутствие какого-либо опыта в этой нише вызывало в нём ни то, чтобы страх, сколько легкий мандраж от осознания предстоящего объёма мероприятий. Но он твёрдо верил, что у них всё получится, и люди у них будут, и вкусно всем будет, и их кафе ещё станет таким популярным, что со всего города к ним приезжать будут. По правде говоря, он не строил никаких бизнес-проектов, не думал о какой-то сверхприбыли. Он думал лишь о том, что, если сейчас не воспользоваться этим шансом и спустить свой энтузиазм в унитаз, второй раз он уже может не представится. «Ничего, – думал он, – прорвёмся. Всё когда-то происходит первый раз. Что не знаем – узнаем, чего не умеем – научимся. Хорошо, что уже есть хоть какая-то сотрудница. На первых порах попроще будет. Надо будет, конечно, расширяться, ещё персонал нанимать. Над меню новым подумать, гриль для шаурмы поставить, пиво, кстати, тоже не помешало бы в розлив. ИП нужно оформить, кассу взять, эквайринг, Роспотребнадзор. О-о-охх… Суеты нам предстоит… Ремонт тоже нужен, радиаторы поставить было бы неплохо, чтобы не одной климат-системой отапливать, а то с ней только деньги в трубу будут улетать, зима не за горами всё-таки».