Инженерный Парадокс

— Я не откажусь продать, но она… честно скажу, не стоит столько. Скажу один раз…

— Это не ко мне, Леонид. Ты просил уточнить с ремонтом — уточнили. По нашим делам пообщаемся отдельно.

— Ну как знаешь, — отошёл от Феди торговец,

А ко мне подошёл Федя и задал не слишком уместный, но ожидаемый вопрос:

— Марк, это восемь тысяч.

— За восемь это и не стоит покупать, — хмыкнул я.

— Зачем тебе броневик?

— Нам НУЖЕН броневик, Федя. Гаражной банде и мне.

— Свободных денег сейчас не так много, Марк. И я не уверен, что он так уж нужен.

— Я уверен, Федя. И не нужен банде — нужен мне.

Леонид дождался нас, скинул до шести. Я повторил про три тысячи — понятно, что у торговца машинами «последняя цена» — некоторое преувеличение. В результате сторговались на пять тысяч, даже чуть дешевле, чем я был готов платить.

Примерно так я и рассчитывал. И «да», столько броня, движок и мосты не стоят, но есть свои нюансы. Мне негде купить подержанный броневик, а собирать с нуля — выйдет ГОРАЗДО дороже пяти тысяч. И деньгами дороже, и силами со временем.

А пять… примерно, плюс-минус, экономит время на поиски, да и всё равно выгоднее, если бы я начинал работать с нуля.

Хотя с деньгами, конечно, ситуация начинает то ли бесить, то ли веселить: они не задерживаются больше двух дней, а я постоянно балансирую на границе «необходимого минимума» заначки.

В результате броневик на трёх колёсах занял один из ремонтных боксов, а я вздохнул: хотелось разобраться с двигателем и начать работу по подбору и покупке деталей.

Но меньше ста рублей свободных денег, оставшихся после покупки, доставляли физический дискомфорт. Так что собрал парней и занялся сортировкой деталей и починенных приборов в мастерской.

Параллельно набрал самого барыгу, уточняя цены и заинтересованность. Получил ожидаемое: «Таки возьму всё, и даже больше, чем дешевле, тем лучше». И неожиданный вопрос:

— Таки Марк, у меня есть к вам интересный разговор за деньги.

— Мы, вроде бы, только что об этом говорили.

— Таки да, Марк, говорили. Но есть… возможно, заказ. Вы таки замечательный механик, и мне хотелось бы, чтобы вы взглянули на одну вещь.

— В любом случае, с товаром я к вам приеду, господин Либерман.

— Таки да. Сегодня? — уточнил он.

— Сегодня, — задумчиво ответил я.

Довольно интересно, из-за чего Либерман так «не по деловому» интересовался. Впрочем, вскоре сам увижу.

В процессе перебора и раскладывания барахла на продажу по коробкам в мастерскую заглянул Федя. И, окинув мастерскую мрачным взглядом, помрачнел.

— Уезжаешь? — спросил он у меня.

— В смысле? — не сразу понял я, а потом рассмеялся.

Ну, учитывая перевёрнутое всё, да и коробки, выводы Феди имеют право на существование.

— Не я, а эти коробки, — пояснил я. — Рабочее оборудование и детали. Я, Федя, прислушался к их мнению, — тихо, с заговорческим видом, произнёс я.

— И что у них за мнение? — расслабившись, с улыбкой, уточнил друг.

— Они считают, что у Либермана их перспективы гораздо лучше, чем у меня, — сокрушённо развёл я руками.

И через полтора часа парни заносили коробки к Либерману. Барыга придирчиво осмотрел всё принесенное, честно расплатился, а затем остановился, меряя меня задумчивым взглядом.

— Господин Либерман, вы либо говорите, что у вас за дело, либо мы поедем. Я, вообще-то, немного занят, — через минуту гляделок сообщил я.

— Таки понимаю, дела не ждут. Идите за мной, Марк.

И отвёл меня в подсобку, где поставил на стол-верстак высокотехнологичный бокс-чемодан. Прикрыв спиной его от меня, что совершенно излишне — вскрыть подобный не слишком сложно, Либерман раскрыл кейс, демонстрируя содержимое.

И предо мной лежал высококлассный, частично артефактный, бионический протез ноги. Ступня и голень, с креплением на колено.

С нейроподключениями, эфирным источником энергии: данный протез не только выступал опорой, но и был способен самостоятельно прилагать усилия, давал обратную тактильную связь.

В общем — чертовски качественная и дорогая штука, прямо скажем. Но даже с моего ракурса было видно, что часть механизмов повреждены выстрелом. Не пулевым, а энергетическим оружием — овальная дыра с оплавленными краями.

— Так вот, надо починить, — сообщил Либерман.

— Господин Либерман, где мы с вами находимся? — начал я издалека.

— В подсобке моей лавки, конечно.

— Я в целом, вообще. Мы с вами в Нижнем городе Новгорода, господин Либерман.

— Таки даже если бы хотел с вами поспорить, Марк, то не смог бы это сделать.

— Это, господин Либерман, — указал я на протез, — починят не в каждой корпорации Верхнего города.

— Это, Марк, скажу вам на духу, вообще не чинят в корпорациях Верхнего города, — хмыкнул Либерман.

Тогда понятны некоторые тонкие моменты: скорее всего, владелец протеза не баснословно богат. И после его повреждения обратился в корпорации, которые ему отказали в ремонте.

Естественно, предложив сделать новый протез, тысяч за двадцать, а то и дороже. Увеличение прибылей, классика корпоративной «этики», причем гарантированно — все действующие корпорации поступают именно так.

— А вам, за ремонт данного протеза, я предлагаю… Четыре тысячи рублей, — важно дополнил Либерман. — Детали на ремонт я вам предоставлю бесплатно, то есть даром, — дополнил он, увидев моё выражение лица.

— И вашего товара ещё на две тысячи, господин Либерман, — подумав, дополнил я.

— Таки вы знаете, Марк, что излишняя жадность приводит к неудачным делам? — невинно поинтересовался барыга.

— Поверю такому специалисту в этом на слово, господин Либерман.

— Ну ладно, хорошо. Починка привода протеза, восстановление целостности — четыре тысячи рублей и две тысячи товарами. Но выносить этот замечательный протез из лавки старого Либермана нельзя, уж простите.

— Значит, с вас и инструменты, — пожал плечами я, на что последовал кивок.

А меня окружали схемы, представляющие из себя внутренности протеза, к осмотру которого я приступил после согласия Либермана. Оказалось несколько сложнее, чем я предполагал: протез был изготовлен индивидуально. Стандартные запчасти не слишком годились.