Иоанн Богослов

Так они и поступили без колебаний, когда услышали, что на Иордане появился пророк, который призывает людей покаяться, ибо приблизилось Царство Божие.

Предтеча

Иоанн Креститель родился на полгода раньше Спасителя от священника Захарии и его жены Елизаветы, людей очень праведной жизни. Оба они были в преклонных летах и давно потеряли надежду иметь детей. И вот однажды, когда Захария был один в храме, возле жертвенника явился ему ангел Гавриил и благовестил, что скоро родится у них с женой сын и назовут они его Иоанном. И много радости не только родителям, но и всем людям принесет этот ребенок, потому что исполнится Духа Святого еще во чреве матери, и многих сынов израилевых обратит к Богу. И будет он в духе и силе, как Илия. А по предсказаниям, о приходе Мессии должен провозгласить пророк Илия.

Захария очень оробел и слушал ангела со страхом и недоверием. И даже позволил себе ему противоречить:

— По чему я узнаю это? Ибо я стар и жена моя в летах преклонных.

За эти сомнения и страхи Захария был наказан — ангел замкнул его уста, и он надолго онемел.

А Елизавета всем на удивление понесла. Когда она шестой месяц носила ребенка, а Дева Мария только зачала от Духа Святого, то пришла Пресвятая Дева в Иудею, в гости к Захарии и Елизавете, которым приходилась родственницей. И едва прозвучал ее голос в доме Захарии, как ребенок радостно взыграл во чреве у Елизаветы. И воскликнула Елизавета:

— Благословенна ты между женами и благословенен плод чрева твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?

В свое время Елизавета родила сына, и назвали его Иоанном, хотя ближайших родственников с этим именем у них не было. По обычаям иудеев младенец должен был наречься Захарией, но отец его, взяв дощечку, написал — Иоанн. И тотчас разрешились уста его, и он снова стал говорить.

О младенческих годах Иоанна Предтечи Евангелие больше ничего не сообщает, кроме того, что он «возрастал и укреплялся духом и был в пустынях до дня явления своего Израилю» (Лк., I). Много интересных легенд и преданий о жизни и подвигах Предтечи рассказывают апокрифы.

В переводе с греческого «апокриф» означает «тайный, секретный». Это произведения религиозного содержания, по каким-то причинам не признанные церковью священными и не разрешенные к использованию при богослужении. Кроме четырех канонических Евангелий существуют, например, еще несколько — от Фомы, от Петра. Некоторые Откровения, Заветы, рассказы о жизни святых, Марии и младенца Иисуса церковь разрешала читать, если они не противоречили догме. Другие же апокрифические легенды и предания были запрещены, потому что рисовали апостолов, пророков и святых слишком живыми, обыкновенными людьми и снижали, опрощали их образы.

Но даже христианские писатели и историки никогда не пренебрегали апокрифами, изучая жизнь и подвиги великих людей. И не боялись ссылаться на них, поэтому многие предания и легенды дошли и до нас. Порой церковные жития дают скудные, сухие сведения, все время с опаской оглядываясь на канон. И пусть апокрифические предания слишком сказочны и фантастичны, зато сколько в них поэзии и красоты!

Так, по одной из легенд, Елизавета с младенцем бежала в пустыню, скрываясь от воинов Ирода. Ирод, проведав от волхвов, что родился царь Иудейский, приказал избить всех младенцев в Иудее до двух лет. Воины уже настигали несчастную женщину, и вдруг скалы расступились перед Елизаветой, а потом сомкнулись за ее спиной, избавив от преследователей.

По другой легенде, когда младенцу исполнилось пять месяцев, Елизавете снова явился ангел, велел отнять мальчика от груди и приучать отныне к дикому меду и акридам. Иоанн Предтеча стал олицетворением сурового и непреклонного аскета, который с младенчества не знал другой пищи. Акриды — род саранчи, а диким медом называли не только пчелиный мед, но и древесный сок. Одеждой Иоанну служили власяницы из грубой верблюжьей шерсти.

В посте и молитве он приготовлялся к своему служению, чтобы объявить миру о скором пришествии Мессии. Когда ему исполнилось тридцать лет, Иоанн начал проповедовать в пустыне Иудейской, призывая народ к покаянию. И так «сильно подействовало явление пророка, заставив весь народ встрепенуться и прийти в сознание грехов своих», — писал Иоанн Златоуст о Предтече («Беседы на Евангелие Матфея»).

Иоанн не блистал красноречием. Но его слова пробуждали и трогали самые черствые сердца. В чем было могущество этих слов? В отличие от многих других проповедников он не прельщал людей обещаниями светлого будущего и рая на земле. Наоборот, он был суровым обличителем пороков, призывал к аскетизму и ограничениям желаний и потребностей. Таких пророков не любили и часто побивали камнями.

В искренних и страстных проповедях Иоанна была скрытая магия, завораживающая толпу. Эта магия необъяснима и непонятна обыкновенным людям. Мало ли примеров в истории, когда горячее слово, идущее из души, увлекало за собой народы!

Со всех концов Палестины стекались иудеи на Иордан к новоявленному пророку, чтобы послушать его.

— Порождения ехидны! Кто внушал вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойные плоды покаяния! Дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь! — громогласно взывал Иоанн к грешникам.

— Что же нам делать? — с робостью вопрошали люди.

Иоанн давал ясные и точные ответы:

— У кого есть две одежды, тот отдай одну неимущему, у кого есть пища, делай то же. Никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем. Ничего не требуйте более определенного вам (Лк., III).

Паломники крестились у Иоанна и оставались на берегу Иордана по нескольку дней или недель. Потом они возвращались в свои города и селения и рассказывали землякам о пророке. И новые толпы жаждущих поскорее увидеть Царство Божие устремлялись на Иордан. А чтобы попасть в это царство, необходимо было поскорее очиститься от грехов и креститься у пророка.

Не только Иоанн с Симоном-Петром и их братья отправились к Иоанну Крестителю. С ними вместе шли Филипп с Нафанаилом, тоже жители Вифсаиды. И многие галилеяне поспешили на Иордан, они были людьми очень впечатлительными, религиозными и простосердечными. И как и все иудеи, давно ждали Мессию.

«Народ был в ожидании, и все помышляли в сердцах своих об Иоанне, не Христос ли он» (Лк., III). И братья Заведеевы, и Симон-Петр с Андреем тоже надеялись, что Иоанн Креститель и есть Мессия, просто до поры до времени скрывает это. Хотя сам суровый пророк не раз повторял, что он — Предтеча и послан вперед, чтобы объявить о скором приходе Мессии, или по-гречески Христа.

По многочисленным свидетельствам, Иоанн был некоторое время учеником Крестителя и прожил у него на Иордане несколько месяцев. После тихой благодатной Галилеи новая жизнь в пустыне, в строгих постах и молитве, много дала душе Иоанна. Огромное впечатление произвели на него проповеди Учителя и вся его могучая личность. Таких людей ему еще не приходилось встречать в жизни. Иоанн не сомневался, что

Учитель не мог быть обыкновенным грешным человеком из плоти и крови.

«Природную склонность к самоуглубленному созерцанию и мистицизму еще больше развил в нем Предтеча», — писал иеромонах Евдоким, которого интересовала не столько внешняя канва жизни Иоанна, сколько его духовное самоусовершенствование.

Внутреннее созерцание и мистицизм — качества, необходимые для пророка, способного видеть будущее так же ясно, как настоящее. Хотя многие церковные авторитеты полагали, что эта способность дается людям праведной жизни, чистым душой и телом. Но мало ли было христианских праведников и непорочных девственников, и только единицы из них могли отдернуть таинственную завесу в будущее, за которой для простых смертных зияла лишь черная бездна.