Иона

— Куда ты, Яник?

— А вот — туда, к этой двери… я ее помню, она тоже — из сна.

— Что-то больно много у тебя «из сна»… ты уж не спишь ли, часом?

— А может, и сплю, черт его знает… может, лежим мы с Пал, обнявшись, и спим себе спокойненько, в точности как заснули, и все это мне снится… может быть… какая разница?

— Ты зубы-то себе не заговаривай, Яник, ты дверь открывай, чего стоишь?

— А зачем ее открывать — сама откроется, я точно знаю.

— Ага, а что еще ты знаешь? Ну, говори, чего боишься?

— Нет, не боюсь, на этот раз не боюсь, знаю и не боюсь…

— Ну и правильно не боишься, ты ведь за этим сюда и шел, не так ли?

— Так, за этим.

Дверь открывается — и вот она, старуха, ждет на пороге. Стоит, подслеповато моргая выцветшими глазами. Белая тряпка на голове, фиолетовая юбка с разводами, малиновая шерстяная кофтень да еще и синяя безрукавка поверх.

— Привет, бабуся! Долго же я до тебя добирался… ну-ка, давай его сюда, свой сверток. Теперь он мой, я так понимаю?

Бабка мелко-мелко кивает, а может, это голова у нее так трясется, от старости.

— Смотри, Пал, это наш мальчик. Его тоже зовут Иона — видишь эти желтые буквы на байковом одеяле? Я тоже раньше думал, что это просто узоры… Мы возьмем его с собою, Пал, увезем его домой — в страну, где живут пророки.

— Ты уверен, что это не сон, Яник?

— А какая разница?.. Даже если это сон, то что нам мешает родить своего Иону, Пал? Ты родишь мне прекрасного сына — такого же, как этот маленький наби Юнус. Он вырастет и попробует изменить кое-что в этом мире. Знаешь, что? — Он будет пророком. Он придет сюда, в это самое страшное место на земле, чтобы еще раз напомнить слепым и глупым, что надо жить по правилам. Всего-навсего жить по правилам — и все. Так немного… И может быть, люди его послушаются — ведь это так просто. Так просто.

Июнь — ноябрь 2003,

Бейт-Арье.