Иосиф Сталин. Мальчик из Гори

В них еще чувствуется стиль руководителя марксистского кружка, который больше склонен излагать историю вопроса, чем его злободневные аспекты, автор скорее декларативен, чем полемичен. И все же в первых публикациях Джугашвили в «Брдзоле» можно обнаружить сходство стиля с поздними работами Сталина. (Позже, в 1912 году, он писал: «Пусть не говорят рабочие, что писательство для них «непривычная» работа: рабочие-литераторы не падают готовыми с неба, они вырабаты ваются лишь исподволь, в ходе литературной работы. Нужно только смелее браться за дело: раза два споткнешься, а там и научишься писать…»)

Поскольку свои первые работы Сталин писал на грузинском языке, стиль его письма во многом формировался под влиянием грузинской словесности и народной грузинской речи. Впоследствии многие из литературных приемов, речевых оборотов и словесных конструкций, использованных им в ранних статьях, появлялись и в работах, написанных Сталиным на русском языке. Это лишний раз свидетельствует о его прочных связях с культурной первоосновой Грузии.

Сталин открывал свою первую статью в «Брдзоле» с типичного для него повтора одного и того же оборота: «Уверенные в том, что для сознательных читателей-грузин свободное периодическое издание является насущным вопросом; уверенные в том, что сегодня этот вопрос должен быть разрешен и дальнейшее промедление нанесет только ущерб общему делу; уверенные, что каждый сознательный читатель с удовлетворением встретит такого рода издание и с своей стороны окажет ему всяческую помощь, – мы одна группа грузинских революционных социал-демократов, идем навстречу этой потребности, стремясь, по мере наших сил выполнить желание наших читателей». (Выделено мною. – Автор.) Так Сталин с первых же фраз задавал тексту определенный ритм.

В статье Сталин прибегал и к характерному для него риторическому вопросу: «Какие у нас имеются средства, чтобы шире развернуть борьбу?», а также к другому типичному для него способу обозначения тем отдельных частей статьи: «Чтобы читатель имел определенное мнение относительно нашего издания и в частности относительно нас, скажем несколько слов…»; «К сведению некоторых неискушенных читателей считаем сказать несколько слов о легальной газете…»; «Несколько слов относительно содержания и направления газеты…». Здесь же можно найти и привычное для него изложение «многоступенчатых» задач, в которых каждая последующая «ступень» развивает положения предыдущих. При этом ключевые слова повторялись: «Грузинская социал-демократическая газета должна давать ясный ответ на все вопросы, связанные с рабочим движением, разъяснять принципиальные вопросы, разъяснять теоретически роль рабочего класса в борьбе и озарять светом научного социализма каждое явление, с которым сталкивается каждый рабочий».

Подводя итог тому или иному рассуждению, Сталин в этой публикации в «Брдзоле» дважды почти дословно повторял: «Таков в общем наш взгляд на грузинскую газету» и «Таков наш взгляд на грузинскую газету». В дальнейшем он сохранил верность привычке подытоживать ту или иную часть своего выступления или статьи и лишь несколько разнообразил свои «итоговые» предложения.

В его статье обращалось внимание на трудности, которые существовали у революционеров в агитационной и пропагандистской работе. Особо отмечалась оторванность многих агитационных и пропагандистских материалов от насущных проблем рабочих. Эти проблемы могли быть, по мнению автора, разрешены с помощью выпуска и распространения среди рабочих нелегальной газеты, отражающей их интересы, как каждодневные, так и стратегические.

В работе, которой Сталин впоследствии решил открыть собрание своих сочинений, много было сказано о месте революционного рабочего движения Грузии в общероссийском движении. Автор статьи подчеркивал: «грузинское социал-демократическое движение не представляет собой обособленного, только лишь грузинского рабочего движения с собственной программой, оно идет рука об руку со всем российским рабочим Движением и, стало быть, подчиняется Российской социал-демократической партии». Поэтому автор видел задачу газеты в том, чтобы «не оставлять без освещения все те вопросы, которые обсуждает и должна обсуждать общепартийная русская газета», «знакомить читателя со всеми принципиальными теоретическими и тактическими вопросами». Вместе с тем, в передовице подчеркивалось, что новая газета «обязана возглавлять местное движение и должным образом освещать каждое событие, не оставляя без разъяснения ни одного факта и отвечая на вопросы, волнующие местных рабочих». Играя «роль общепартийного и районного, местного органа», газета «Брдзола» должна была, по мнению автора передовой статьи, «связывать и объединять грузинских и русских борющихся рабочих». В этих замечаниях можно увидеть предвосхищение тех разногласий по вопросу об отношениях между Грузией и Россией, которые затем разделили Сталина и грузинских меньшевиков во главе с Ноем Жордания.

В следующей статье «Российская социал-демократическая партия и ее ближайшие задачи», опубликованной во втором (ноябрьском) и третьем (декабрьском) номерах 1901 года «Брдзолы», И. Джугашвили описал эволюцию рабочего и социал-демократического движения России от борьбы за удовлетворение отдельных требований и кружкового изучения марксизма до развертывания политической борьбы. Автор статьи утверждал, что от стачек рабочее движение переходит к уличным демонстрациям как к более высокой стадии борьбы. Он считал, что «уличная агитация – смертный приговор» для властей.

Прежде чем его статьи увидели свет, Джугашвили получил возможность проверить справедливость изложенных в них теоретических положений на практике. В ноябре 1901 года на нелегальной конференции тифлисской социал-демократической организации Джугашвили был избран в Тифлисский комитет РСДРП и по решению этого комитета направлен в Батум. Это было первое самостоятельное задание «ученика от революции». Являясь сравнительно небольшим городом с населением в 30 тысяч человек, Батум был, после Баку и Тифлиса, третьим по значению промышленным центром Закавказья, специализировавшимся на экспорте нефти из России. Однако в отличие от Баку и Тифлиса в Батуме не происходило бурных выступлений рабочих. Ссылаясь на воспоминания Ноя Жордания, Адам Улам отмечал, что, по мнению вождей грузинской социал-демократии, рабочий класс Батума, состоявший в значительной степени из выходцев из деревень, был «отсталым». Руководители местной социал-демократической организации И. Рамишвили и Н. Чхеидзе не верили в возможность поднять батумских рабочих на выступления в защиту своих прав, а уж тем более повести их на политическую борьбу и считали, что распространять марксистские идеи следует постепенно. Действуя в значительной степени независимо от них, Иосиф Джугашвили, судя по всему, быстро нашел общий язык с выходцами из крестьян. Под его руководством за несколько зимних месяцев 1901 – 1902 годов были созданы новые марксистские кружки, а также организована нелегальная типография, в которой печатались листовки. Эти листовки распространялись на нефтеперерабатывающих заводах Ротшильда и Манташева.

Вскоре ситуация на этих предприятиях наглядно подтвердила правоту социал-демократической пропаганды. Экономический кризис, начавшийся в России в 1900 году, сильно ударил по бурно развивавшейся до тех пор нефтяной промышленности. В стране было закрыто до 45% нефтяных скважин. В феврале 1902 года на батумском заводе Ротшильда было объявлено об увольнении 389 рабочих, что составляло более трети всех работавших. Ответом на это решение была забастовка, охватившая почти весь заводской коллектив. Стремясь подавить забастовку, власти объявили, что, если она не прекратится, ее участники будут высланы в деревни, откуда они прибыли в Батум. Однако забастовка продолжалась. Тогда местная жандармерия арестовала тридцать два наиболее активных забастовщика.

Вместе с рабочими предприятия Иосиф Джугашвили подготовил план ответных действий. Позже в полицейском отчете будет сказано: «Руководя делом, Джугашвили держал себя в стороне, и потому не все рабочие знали о нем, с рабочими же постоянно соприкасался Канделаки, известный в рабочей среде за «помощника учителя». Только немногие знали самого «учителя». (Позже в официальной биографии Сталина было сказано, что его «батумские рабочие уже тогда называли учителем рабочих».) Так «ученик» социал-демократической партии впервые выступил в роли «учителя» рабочих.

Как и все профессиональные революционеры в мире, он исходил из того, что уличная демонстрация может органично вырасти из забастовки и таким образом перевести революционную борьбу на более высокую ступень. Незадолго до прибытия в Батум в своей работе «Российская социал-демократическая партия и ее ближайшие задачи» И. Джугашвили писал: «Уличная демонстрация интересна тем, что она быстро вовлекает в движение большую массу населения, сразу знакомит ее с нашими требованиями и создает ту благоприятную широкую почву, на которой мы можем сеять семена социалистических идей и политической свободы. Уличная демонстрация создает уличную агитацию, влиянию которой не может поддаваться отсталая и робкая часть общества. Достаточно человеку выйти во время демонстрации на улицу, чтобы увидеть мужественных борцов, понять, ради чего они борются, услышать свободную речь, зовущую на борьбу, боевую песнь, изобличающую существующий строй, вскрывающую наши общественные язвы».

Подчеркнуто мирный характер демонстрации, справедливость требований, которые выдвигают ее участники, способствуют тому, что люди, вышедшие на улицы, чтобы понаблюдать за процессией людей, начинают сочувствовать демонстрантам. В своей статье в газете «Брдзола»

И. Джугашвили отмечал огромные агитационные возможности уличной демонстрации для воздействия на тех, кто еще не был вовлечен в деятельность подпольных революционных кружков: «В любопытстве народа скрывается главная опасность для власти: сегодняшний «любопытствующий» завтра как демонстрант соберет вокруг себя новые группы «любопытствующих». А такие «любопытствующие» сегодня в каждом крупном городе насчитываются десятками тысяч… «Любопытствующие» видят, что демонстранты собрались высказать свои желания и требования».