Ирландец 2

– Спасибо, – ответил я.

– Это еще не все. Как, собственно, и обещал при нашем первом разговоре, я даю тебе десятую часть моего выигрыша, – и Томас положил еще одну пачку вечно зеленых, что до этого держал в руках.

Тут у меня возникло смешанное чувство, с одной стороны, я хотел их взять, поскольку нельзя отказываться от денег, когда тебе дают за проделанную работу, но с другой – Томас выполнил наш уговор и помог высвободить Мэри. Ведь я сам ему поставил такие условия. Я взглянул на Томаса, он смотрел на меня пронзительным взглядом, наверняка, если б я отказался от денег, он обиделся бы, поэтому я отсчитал пять сотен, остальные положил перед ним.

– Этого будет достаточно, – ответил я.

В ответ Томас лишь хмыкнул с явным недовольством:

– Груз для Лари уже подготовлен к отправке, так что, как уладишь все свои дела в Бостоне, можешь возвращаться в Нью-Йорк.

– Хорошо, – я кивнул и допил кофе.

Тут раздался стук в дверь, и она тихонько отворилась. На пороге стоял Дима-грек.

– О-о-о, ты как раз вовремя, – произнес Томас. – Мы с Джоном обсуждаем отправку виски в Нью-Йорк.

– Я как раз по этому поводу и зашел. Пароход до Нью-Йорка будет только завтра, так что мне нужно съездить в порт и переговорить с капитаном судна.

– Хорошо, – ответил Томас.

– Не возражаешь, если я поеду с тобой? – спросил я. Дима уставился на Томаса, тот лишь развел руками.

– Я тебя не держу, ты тут гость и волен делать что хочешь, но в пределах разумного, – произнес Томас, ухмыльнувшись, и сделал глоток кофе.

– Извини, Томас, но мне нужно, как ты сказал, уладить свои дела. – В ответ Томас лишь пожал плечами.

Я встал с кресла и направился к выходу из кабинета.

Мы с Димой вышли из дома, у крыльца нас уже ждала повозка. Дима помог мне в нее залезть, сам же сел рядом.

– Можешь отвезти меня к дому отца Мэри? – спросил я. – Томас сказал, что ее уже выпустили, и, пока она не уехала куда-нибудь, хотел бы с ней поговорить.

– О чем разговор, конечно, заедем, – ответил Дима, и повозка тронулась с места.

Пока мы ехали, я все думал о предстоящей встрече с Мэри. С чего начать разговор? А захочет ли она со мной разговаривать?

Подъехав к дому, Дима помог мне спуститься на землю.

– Не жди меня, – буркнул я ему. – У тебя и без этого много дел. Я, как закончу, вернусь к Томасу. – Дима лишь одобрительно кивнул, запрыгнул в повозку и умчал.

Я еще некоторое время ходил у дома, не осмеливаясь зайти. Но, все же собравшись с силами и мыслями, вошел во дворик и направился по тропинке к входной двери. Поднявшись на крыльцо, я тихонько стукнул в дверь. На удивление, та открылась довольно быстро, на пороге стояла Мэри.

– Я уже думала, ты не зайдешь, – сказала она как-то не совсем дружелюбно. Мэри стояла в пороге и явно не хотела выходить на крыльцо или впускать меня в дом.

– Мне сказали, что тебя отпустили, что у полиции нет никаких доказательств.

– Да, странно это, конечно. То готовы были передать дело в суд, а тут вдруг отпустили. – Я не стал ей рассказывать, почему ее отпустили, поскольку это было лишним.

– Завтра уезжаю в Нью-Йорк, может, поедешь со мной?

– Джон, я за это время много о чем думала. В общем, я не смогу так дальше жить, постоянно в ожидании чего-то опасного. Я хочу спокойной, размеренной жизни, а не ждать каждый день, когда к тебе заявится полиция. – Тут из глаз Мэри потекли слезы.

– Все наладится и будет по-другому, – тут же ответил я, пытаясь ее успокоить, но она лишь покачала головой.

– Нет, я не могу. Ко всему прочему отец заболел, сильно. Я останусь в Бостоне. Прости.

– Хорошо, – ответил я чуть слышно. После чего развернулся и хотел было уходить, как вновь услышал ее голос и обернулся.

– Не думай ничего плохого обо мне, я тебя не сдавала полицейским. Когда ко мне пришел детектив, он лишь сказал, чтоб я показала своего парня. Потом тебя схватили, я видела, как тебя ударили по голове, а после затолкали в повозку.

Мне вспомнились слова обвинителя в суде, когда он сказал, что на стадии следствия она говорила другое, ну да бог с ней, это ее правда.

– Я знаю, что ты ни в чем не виновата. Это я виноват, что втянул тебя в это. Прощай. – Грудь разрывалась от боли, но не от физической, а от того, что больше ее не увижу. Однако по-другому я поступить не мог.

Я вышел из дворика на улицу и огляделся по сторонам, после чего неспешно направился в сторону дома Томаса. Адам мне говорил, что нужно сейчас больше находиться на свежем воздухе, а также полезны пешие прогулки для скорейшего выздоровления, вот и прогуляюсь.

Поначалу я шел медленно, но постепенно прибавлял шаг, а вскоре и вовсе перешел на бег. Боли в боку не чувствовалось, лишь гнев был и злоба, жажда выйти сейчас на ринг с кем-нибудь и размять кулаки.

Добежав до дома Томаса, я остановился и перевел дыхание. Успокоившись, зашел в дом. Служанка сказала, что хозяин уехал и вернется поздно.

Я поднялся в свою комнату и лег на кровать, закинув руки за голову. Размышляя о разговоре с Мэри, я убеждал себя, что все сделал правильно, ведь она в чем-то права, я уже не смогу жить нормальной жизнью, как простые граждане этой страны.

Ближе к вечеру в дверь постучался Дима.

– Пойдем поужинаем, – предложил он.

Я есть не хотел, но и в одиночестве сидеть в комнате тоже было невозможно. Тем более нужно было узнать о предстоящей завтра поездке.

Спустившись вниз, за столом увидел Диму-грека, который пил кофе.

– Ну, как съездил? – спросил он меня с некой издевкой. В ответ я лишь махнул рукой. Дима на это ухмыльнулся. – Понятно, садись за стол, выпей виски и успокойся. Все, что ни делается, к лучшему.

– Я тоже так считаю, – ответил я, поскольку не хотел поднимать этот разговор. – Ты договорился насчет судна на завтрашний день?

– Да, все в порядке. Сегодня ночью ребята отвезут все в порт и перегрузят на пароход.

– Замечательно. Не хотелось бы застрять здесь еще. Кстати, ты не видел Роба? – спросил я Диму.

– Видел. Он в саду. Видать, отдыхает последние деньки, ведь, как приедете в Нью-Йорк, снова наступят трудовые будни, – все с той же ухмылкой пробормотал Дима.

Я бы очень хотел поскорей окунуться в трудовые будни, чтоб хоть как-то отвлечься от мыслей о Мэри.

– Томас сегодня еще вернётся? – спросил я. – А то как-то некрасиво получилось, надо будет хоть попрощаться.

– Вернется, но, скорей всего, поздно, – лениво ответил Дима.