Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона

4. См. прим. 3 к письму 40, от 4 июня 1927 г.

5. Журнал Die Tat (см. прим. 6 к предыд. письму) напечатал статью Шестова Bruchst"ucke einer Konfession в июньском n 3 за 1929 (ss. 161–67); заметим, между прочим, что в августовском и сентябрьском номерах этого журнала (nn 5 и 6) за тот же 1929 г. была опубликована еще одна его статья, Spekulation und Offenbarung (Умозрение и апокалипсис).

6. На весах Иова вышла в парижском издательстве Современные записки в мае 1929 г. Рецензиями на нее отозвались: П. Бобринский (Возрождение

(Париж), 1929, 27 июня), Аноним (Руль (Берлин), 1929, № 2637, 31 июля), Н. Бердяев (Путь (Париж), 1929, № 18, сентябрь, сс. 88–106), Г. Ловцкий (Современные записки (Париж), 1930, № 41, сс. 532–37; номер вышел в январе); Г. Федотов (Числа (Париж), 1930, 2/3, cc. 259–63); Г. Адамович (Последние новости (Париж), 1930, № 3445, 28 августа, с. 3).

7. Это сочинение вылилось в отдельное издание Скованный Парменид: Об источниках метафизических истин (Paris: YMCA-Press <1932>), составившее 1-ю часть посмертной книги Шестова Афины и Иерусалим.

45

ШЕСТОВ – ЭЙТИНГОНУ

4/VII. <19>29

3. Rue Letellier

Paris (XV)

Дорогой Макс Ефимович!

Вы не сердитесь за то, что я Вам <sic> впутал в свои дела с Kayser’ом? Но я уверен, что без Вас я бы с ним никогда по письмам не сговорился и, потому, решился все-таки направить его к Вам. Собственно, если бы он захотел, он мог бы поместить все «предпоследние слова», кроме двух отрывков: Лебединые песни и Генрих Гейне. Это у него заняло бы страниц 25, не больше. Попробуйте его убедить. Но, если бы он заупрямился, можно ему еще уступить еще <sic> IX и назвать X, как называется IX: <Ч>то такое истина: тогда выйдет страниц 20. А если и то ему покажется много, то тогда, в конце концов, особенного интереса по существу печатание не представляет: надо просто смотреть на это, как на способ приучить читателей N<eue> R<undschau> к тому, что есть на свете L. Schestow и что его можно читать, как и других. ^[1]

Был у меня Левенштейн ^[2] и сказал, что Вы будете в Париже 25 или 26 августа, проездом в Англию. А проездом из Англии обратно Вы не рассчитываете остановиться в Париже <?>. Я спрашиваю об этом, т. к. у меня теперь мои каникулы отодвинуты на осень. Я только 12 числа на 10, 12 дней съезжу в Ch^atel, потом вернусь, проживу до конца августа и только потом уеду опять на 6 недель. Я начал работу, и мне хочется закончить ее до окончательного отъезда. Так что, если Вы по пути в Англию или, возвращаясь из Англии, попадете в Париж, мы смогли бы повидаться, и это, конечно, было бы очень приятно: ведь мне, верно, раньше, чем весной, не попасть в Берлин. Очень рассчитываю, что увидимся, и потому ничто подробно Вам не пишу: лучше расскажу при свидании. Всего Вам доброго. Привет Мирре Яковлевне.

Обнимаю Вас

Ваш Шестов

1. Речь идет о намерении Шестова опубликовать в Die Neue Rundschau отрывки из своей книги Начала и концы (1908): Лебединые песни выступают в ней VI-й главой, Генрих Гейне – VIII-й, Что есть истина – IX-й, Еще об истине – X-й. Эта новая публикация (см. прим. 2 к предыд. письму) не состоялась.

2. Рудольф Морис Л"eвенштейн (Rudolph Maurice L"owenstein; 1898–1976), известный (французский, впоследствии американский) психоаналитик, родившийся в Лодзи, входившей в то время в состав Российский империи; член German Psychoanalytic Society и один из основателей Soci'et'e psychanalytique de Paris.

46

ЭЙТИНГОН – ШЕСТОВУ ^[1]

10. Juli <19>29

Дорогой Лев Исаакович,

Я говорил с Dr. Kayser, передал ему Ваши пожелания и попросил его напечатать по возможности все афоризмы, за исключением уже напечатанных Schwanenlieder, ^[2] а также Генриха Гейне, которого я попросил его напечатать отдельно. Правда, у него не так много свободного места, необходимого для того, чтобы напечатать все афоризмы, но он обещал мне проверить это еще раз, и именно сейчас. Насколько ему это удается при его загруженности редакторской работой, он с энтузиазмом относится к Вашему творчеству. Обсуждение Auf Hiobs Wage ^[3] кажется действительно проведенным честно.

К сожалению, мне придется изменить мои планы относительно моей поездки в Англию. У меня здесь много дел, и я не могу уехать раньше 22-го, так что лучше я поеду через Голландию. Я надеюсь, что на обратном пути, по крайней мере на 24 часа, я смогу остановиться в Париже и тогда увидеться с Вами.

Мне не терпится, Лев Исаакович, узнать, над чем Вы сейчас работаете, – это Anankasomenoi? ^[4] Жаль, что из-за этого Вы должны еще так долго оставаться в Париже. Когда Вы думаете уехать из Парижа? Д-р Лёвенштейн, по-видимому, случайно, дал Вам неправильные сведения: конгресс будет проходить с 27-го по 31 июля, ^[5] и я постараюсь после этого быть в Париже 1-го или 2-го августа.

С самыми теплыми приветами от Мирры Яковлевны и от меня

Ваш М. Эйтингон

1. Отпечатано на именной почтовой бумаге: «Dr. M. Eitingon. Berlin-Dahlem. Altensteinstrasse. 26»; в конце письма имя М. Эйтингон написано от руки. В подлиннике по-немецки.

2. См. прим. 2 к письму 44, от 7 июня 1929 г.

3. Auf Hiobs Wage (На весах Иова), см. прим. 4 к письму 25, от 8 сентября 1925 г.

4. Т. е. Скованный Парменид, см. прим. 7 к письму 44, от 7 июня 1929 г.

5. Речь идет о 18-м конгрессе International Psychoanalytic Association, который проходил в Оксфорде.

47

ШЕСТОВ – ЭЙТИНГОНУ

15/VII. <19>29

Ch^atel Guyon

Puy-de-D^ome

Hotel Florence

Дорогой Макс Ефимович!

Спасибо Вам за Ваши хлопоты. Авось, благодаря Вам, что-нибудь с Kayser’ом и выйдет: а так с ним ужасно трудно. Но, как я из его писем вижу, он к Вам относится с исключительным уважением и с Вашим мнением очень считается.

Сейчас, как видите, я в Ch^atel’е – приехал отдохнуть дней на десять, т. к. за год, и особенно за последние два месяца очень устал. Иногда прервать работу и пожить на свободе бывает очень полезно – даже и для работы. А здесь сейчас чудесно. В Париж я вернусь 24-го вечером. Вы угадали – вожусь я теперь с . ^[1] И чем больше вожусь, тем больше убеждаюсь, что тут точно лежит огромная проблема, к которой собственно подводила моя последняя книга – На весах Иова. Только бы удалось все разыскать, что скопилось за последние годы в душе. Вы знаете, ведь, что не дается в руки – точно клад – то слово, за которым гонишься. Но, авось, все-таки, если не сразу – то попозже удастся нагнать нужное слово. Когда будете в Париже – побеседуем подробно.

На днях получил два письма от Гуссерля и Фрейда. От Гуссерля обстоятельное и очень любопытное: я Вам покажу, когда будете в Париже. А от Фрейда только официальная (не его рукой написанная) открытка, подтверждающая получение книги и выражающая благодарность. Любопытно, станет ли он читать книгу. ^[2]

Пока больше не пишу: лучше все расскажу при свидании. Обнимаю Вас. Привет Вам и Мирре Яковлевне от Анны Елеазаровны. От меня скажите Мирре Яковлевне, что я уже теперь осторожнее и зонтик держу на руке.