Исцеление любовью
Шрифт:
Потом подозрительно оглядела воспитанницу.
— Или я что-то УЖЕ пропустила? Или КОГО-ТО?
Катя смущенно потупилась и приготовилась к головомойке. Но тут, на счастье, заявился Вейден.
Спасибо за звездочки. Поделитесь ссылкой на книгу и нас станет больше!
https://litnet.com/ru/book/iscelenie-lyubovyu-b354775
Глава 23
Вейден.
По дороге к апартаментам Кати с Вейденом по кристаллу связалась матушка. Он очень удивился: обычно мать не проявляла интереса ни к его делам, ни к его здоровью. А тут щебетала весенней пташкой, заодно жалуясь
— Молодой человек! — возмутилась она. — В покои к юной девушке принято стучать! Или Вы считаете, что, выкупив её у ведьмы, можно развлекаться с её телом?
Она неотвратимо подступала к пограничнику.
— Не выйдет! — тонкий палец с длинным ярко-накрашенным ногтем замаячил перед самым носом Вейдена. — Пока я здесь, никаких амуров!
«Ага, пока она здесь!» — хихикнула Кати.
Мужчина слегка наклонил голову в приветственном жесте, заодно скрывая усмешку.
«Можно подумать, мы ждали её благословления!»
— Что Вы, леди, я не думал РАЗВЛЕКАТЬСЯ, — он сделал упор на последнее слово. — Я пришел сообщить, что вынужден ненадолго оставить Кати.
— Всего лишь визит вежливости к родителям. Сыновья обязанность, — поспешил успокоить любимую Вейден, заметив, как она стала белее простыни.
Он поцеловал руку леди Эстер, мягко подошел к девушке и прильнул к её рукам.
«Не волнуйся, детка! Я приеду дня через 2».
И, чертыхаясь про себя, вышел вон. Не стал откладывать визит к родителям и тут же выпросил разрешение на двухдневный отпуск и перемещение стационарным порталом. Командор, на удивление, легко пошел ему навстречу.
Катя.
Услышав, что первый и единственный мужчина в её жизни куда-то уходит, девушка обмерла — он бросает её? Ему она не понравилась в постели? Как же так? Она старалась делать все, как он велел! Или последняя её вольность отвратили любимого? Полными слез глазами Кати смотрела на оборотня и не верила своим ушам: это конец? Ей казалось, что как только закроется дверь за спиной Вейдена, закончиться и её жизнь. Она усиленно пыталась убедить себя, что это не так, но сердце раненой птицей падало с небес на жухлую землю. Сквозь ватную пелену, застилающую глаза и уши, пробились слова:
— Всего лишь визит вежливости к родителям. Сыновья обязанность!
Катя с облегчением подала любимому руки. Как же ей хотелось прижаться сейчас к нему! Почувствовать теплые бугры мышц на груди, запустить в смоляную шевелюру пальца, прикоснуться своим языком к его, сплетаясь в страстном поцелуе! За своими переживаниями она так и не заметила, как Вейден покинул её апартаменты, и очнулась только тогда, когда зашевелилась Мая.
«Не нравится мне эта неожиданная поездка!» — буркнула кошка.
В который раз жизненные планы Кати менялись: только утром она собиралась отправиться с Вейденом в поместье, где предстояло сыграть семейную пару и участвовать в расследовании, а сейчас он уехал к родителям т оставил её одну. Немного погоревав, девушка отправилась спать. Как
говориться — утро вечера мудренее.И правда. Утром Кати проснулась бодрая с твердой уверенностью провести эти 2 дня с пользой, а именно — она будет с утра до вечера заниматься. Вейден ещё будет ей гордиться!
Вейден.
Как он и ожидал, матушка развела бурю в стакане воды. Хотя, надо признать, выглядела она уставшей, даже слегка постаревшей. Но никакой уж такой неизлечимой угрозы для здоровья не было. Отец с младшим братом в очередной раз отсутствовал — дела на семейном прииске требовали частого присутствия. Матушка соизволила прогуляться по осеннему саду и Вейден битых 2 часа выгуливал её, взяв под локоток. Под конец прогулки она даже посвежела. Вейден слушал мать вполуха, сердце рвалось к Кати и все его мысли были о девушке. Немного грызла совесть — ведь он оставил её объясняться с леди Эстер в одиночестве.
— Ты совсем меня не слушаешь! — обиженно проворковала мать.
— Прости, — он успокаивающе накрыл ладонью её руку. — На службе проблемы, я весь там.
— Хоть переночуешь дома? — она обеспокоенно заглянула в глаза сыну. — Я на ужин приказала приготовить мясо с сыром, как ты любишь.
— Хорошо, мам, я останусь на ночь, но завтра с утра я вернусь в крепость.
— Ну хоть на ночь. Мог бы и послезавтра вернуться на службу, завтра к вечеру отец с братом приедут.
— Не могу. Я убедился, что с тобой все в порядке, а твое временное недомогание — это, вероятно, осенняя хандра. Вызови лекаря, пусть выпишет какой-нибудь настой.
Вейден не хотел говорить матери о своей паре. Они с отцом были старой закалки и брак с безродной иномирянкой приняли бы в штыки. Придется ждать, когда оформят императорскую опеку, тогда у родителей будет меньше недовольства.
Ужин, действительно, оказался потрясающим. Нежное мясо так и таяло во рту. Вейден так объелся, что глаза прямо слипались. Матушка была довольна, она благосклонна разрешила не дожидаться вечернего десерта и отпустила его в свою комнату.
Он смутно помнил, как добрался да кровати и успел снять только сапоги, как липкий сон опутал сознание своей паутиной.
Ночью Вейдену снились кошмары. Ему казалось, что кто-то очень тяжелый давить на грудь и не дает дышать. В такие моменты он ненадолго просыпался, и этот «кто-то» обретал очертания человеческой фигуры, стоящей в ногах и простирающий над кроватью длинными руками с загнутыми когтями. Они-то и пытались лишить Вейдена воздуха. Скинув марево сна, он никого не обнаруживал и опять проваливался в темную пучину кошмара.
Как результат — Вейден проснулся с головной болью и раздражением.
«Это ж надо так нажраться на ночь!» — корил он сам себя. «Как будто последний кусок доедаю!» Наскоро умылся холодной водой, надел свежее белье и рубашку — благо гардероб поддерживался в чистоте, — и спустился в столовую. Отдохнувшая за ночь, матушка просияла:
— Доброе утро сынок! Как спалось?
Ему показалось или мать и впрямь беспокоится?
— Неплохо, — уклонился от прямого ответа Вейден.
Перед ним поставили чашку с ароматным кофе и положили на тарелку свежую выпечку. Есть не хотелось, он выпил кофе и поспешил покинуть родительский дом — хоть в крепости выспится.
Мать немного поуговаривала остаться ещё на ночь, но Вейден упрямо качал головой на все её просьбы. Его тянуло к Кати, горечь расставания, пусть и недолгого, свербила в груди.