Исцели меня любовью

Толпа завыла, гости стали стучать кружками ло столу. Пьяные мужчины улюлюкали, женщины едва сдерживали хохот.

Все взгляды устремились на Элдсуайт. Трубадур поклонился и так и остался стоять, склонившись в поклоне. Словно ждал, что его вышвырнут из зала за непристойную песню.

Элдсуайт сидела за столом, не поднимая глаз. Она ожидала, что ее разгневанный жених выскочит из-за стола и схватит трубадура за тонкую шею. Однако Роберт, встав из-за стола, поднял чашу с вином:

– Позвольте мне провозгласить этот тост в честь прелестной леди Элдсуайт, которая согласилась стать моей женой, хранить мне верность и дарить наследников.

Роберт обнял Элдсуайт за талию, приподнял, наклонился над ней и поцеловал в губы.

Элдсуайт прильнула к нему, и гости взревели от восторга.

Наклонившись к самому уху Элдсуайт, Роберт прошептал:

– Все уверены в том, что мы страстно любим друг друга. Давайте не будем разочаровывать тех, кто пришел нас поздравить.

– Ах нет, сэр Роберт. Прошу вас, имейте терпение. Дождитесь первой брачной ночи.

Взяв его лицо в ладони, Элдсуайт страстно поцеловала Роберта.

Толпа одобрительно загудела, а музыканты заиграли веселую мелодию.

Когда Элдсуайт выпустила Роберта из объятий, он сказал с тяжелым вздохом:

– О, если бы я знал, какое тяжкое испытание вы для меня здесь приготовили, я отнес бы вас наверх еще три часа назад.

Она отвернулась и небрежно бросила ему через плечо:

– Я не могу спать нигде, кроме дамской опочивальни, как того требуют правила приличия. А там все постели уже заняты, и для вас не найдется места.

Громко заиграли флейты и. волынки, заглушая шум в зале. Гости переключили внимание с жениха и невесты на удивительные по красоте торты, которые разносили слуга. Торты изображали сказочных зверей и птиц, домики и диковинные корабли. Один из тортов был испечен в форме замка Хиллсборо – с крепостной стеной и башенками. Дворецкий велел слугам разрезать их.

Роберт осушил кубок и окинул зал мрачным взглядом.

– Подозреваю, что сегодня будет сделано еще немало выпадов и прозвучит много прямых оскорблений в мой адрес. Кто-то подговорил трубадура исполнить мерзкую балладу. И я намерен выяснить, кто совершил эту подлость. – Он искоса взглянул на брата, который, развалившись на стуле, пожирал глазами хорошенькую девушку.

Когда в зал вошла служанка с огромным серебряным подносом в руках и остановилась перед Робертом, гости притихли.

Увидев то, что лежало у него на подносе, Роберт округлил глаза от удивления.

На подносе было нечто, напоминавшее по форме лошадь. Покрытая траурной тканью, она лежала на боку, вытянув ноги.

Девушка торопливо присела в реверансе и протянула поднос Роберту, чтобы он как можно лучше рассмотрел то, что старался изобразить кондитер.

– Это для вас, милорд. Выполнено в вашу честь по заказу лорда Хиллсборо.

У Элдсуайт перехватило дыхание.

Разглядев торт во всех деталях, Роберт побагровел от гнева и вскочил из-за стола.

– Что все это значит? – спросил он у Гарольда.

Гарольд с улыбкой на лице подошел к девушке с подносом.

– Ну что ты так кипятишься, дорогой братец? Я заказал это в память о твоем славном скакуне, безвременно покинувшем этот свет. Хотел, чтобы мы все почтили его память. Ну что, леди Элдсуайт, желаете его отведать?

Старший брат Роберта протянул Элдсуайт свой кинжал.

– Может быть, вы сможете разрезать… вот здесь. – С этими словами Гарольд отрезал шею коню, сделанному из бисквитного теста, и часть торта, изображавшая голову лошади, упала с подноса прямо к ногам Роберта.

Рассвирепев, Роберт выхватил из ножен кинжал и в мгновение ока перескочил через стол.

Гарольд вынул свой нож и одним размашистым движением ударил Роберта по руке. На широком рукаве жакета расплылось большое пятно крови. Роберт набросился на Гарольда и прижал его к возвышению, приставив кончик кинжала к щеке брата.

Леди Маргарита в ужасе вскочила на ноги.

– Нет, Роберт! Не надо. Он пьян и не хотел испортить вам праздник. Это я во всем виновата. Это я наняла трубадура и велела ему спеть балладу. – Маргарита повернулась к Элдсуайт: – Я не знала о предстоящей помолвке. Даже не догадывалась. Песня была вульгарной, но я не хотела вас оскорбить. Простите меня. – У Маргариты было такое ангельское выражение лица, словно она и впрямь раскаивалась в содеянном. И только глаза у нее оставались холодными и колючими, а в голосе слышалась фальшь.

Элдсуайт взяла Роберта за руку и заглянула ему в глаза:

– Я знаю: ты никогда не поднимешь руку на родного брата. Как бы жестоко он ни поступал с тобой, он – твой единственный родственник. А у тебя доброе сердце.

Гарольд приподнял голову и самодовольно ухмыльнулся:

– Если убьешь меня, братец, будешь потом всю жизнь мучиться от угрызений совести. Наш бедный покойный отец перевернется в гробу, когда узнает, что его любимый сын совершил смертоубийство. Тебя повесят, и ты никогда ке получишь мой графский титул и наследственные владения.

Элдсуайт мысленно молила Бога смягчить сердца обоих братьев.

Но Роберт не смягчился. Его взгляд, устремленный на брата, оставался таким же суровым. Зал погрузился в тишину. Толпа раскололась пополам. Словно невидимая стена выросла между людьми Гарольда и солдатами Роберта. Сэр Томас и сэр Хьюго, держась за мечи, подошли к возвышению. Они встали за спиной Роберта, дав понять, на чьей они стороне.

Роберт бросил взгляд на Элдсуайт, затем стал пристально вглядываться в лица присутствующих, словно стараясь угадать, кого они поддерживают. Затем Роберт перевел взгляд на брата.

– Скажи спасибо леди Элдсуайт, Гарольд. Я решил пощадить тебя, потому что моя невеста попросила меня об этом. – Роберт опустил кинжал, но в его голосе слышалась угроза.

Гарольд тут же успокоился и поднялся с пола. Затем шутливо приподнял шляпу и поклонился Элдсуайт. Все это время его лицо не покидало насмешливое и презрительное выражение.

Элдсуайт вздохнула. Она постаралась ничем не выдать своего гнева и возмущения наглостью Гарольда.

Скамейка заскрипела, и из-за стола поднялся епископ. Похоже, его преосвященство намеревался положить конец ссоре двух братьев. Он возвел к небу свой указательный перст.

– Ныне отпущаю вас с миром, други мои. Ступайте с миром и спокойной вам ночи. – Это была не просьба, а приказ, который был незамедлительно выполнен.

Гарольд выбежал из зала. Хорошенькая девушка-служанка, которой он весь вечер строил глазки, шла с ним рядом, вцепившись ему в руку. Епископ и его свита следовали за графом Хиллсборо, не отставая ни на шаг. Волынщики играли веселую мелодию. Потрясенные и расстроенные гости, перешептываясь, расступались, освобождая процессии дорогу к дверям. Мужчины с любопытством поглядывали на Элдсуайт, взволнованно что-то говорили друг другу, прикрывая рот ладонью. Слуги, не поднимая глаз, торопливо убирали со столов.