Ищите, ищите тот дом…

Дальше его снова везли в чане. "Крышку" ещё пару раз открывали другие стражники, сильно удивляясь, и один долго бранился с первым стражником. А когда открыли ещё раз, над Атисом склонялось несколько человек уже не воинственного вида, двое из них даже в очках (впрочем, Атис не знал назначения этих наглазников). Они удивились уже меньше, словно и ожидали увидеть русала, но и у них глаза немного округлились. И эти люди вели себя с какой-то особой наглостью: ощупывали Атиса, тыкали в него какими-то смехотворными палочками, заглядывали прямо в глаза, уши и рот, а один что-то записывал.

После получаса такой моральной пытки Атиса снова закрыли, но уже другой крышкой. С точки зрения людей она выглядела красивее, но русалу было всё равно, тем более, что новая совсем не пропускала света. И чуть позже его открыли уже перед человеком в сложной, яркой и блестящей одежде, с величественной выправкой.

– Ваше величество! – сказал тот, кто всё записывал за людьми, тыкавшими в Атиса. – Наш учёный совет установил, что это существо – действительно представитель неизвестного вида, некоторым образом сходного и с рыбой, и с человеком. Пока виду не будет придумано официальное название, существо можно с долей условности называть русалом. Мы пока не установили, обладает ли оно разумом и способно ли к речи, но мы продолжим наши исследования. Каковы будут ваши распоряжения на этот счёт?

Король важно посмотрел на русала, так что Атис и сам невольно загляделся на короля.

– Можешь ли ты говорить? Можешь ли рассказать что-нибудь о своём народе? – спросил его величество вальяжно. Но Русал не подумал, что стоит ответить хотя бы "Я вас не понимаю". Ему вообще не пришло в голову, что король обращается именно к нему – ему казалось, тот говорит просто между прочим. И Атис молчал.

Выждав, и убедившись, что существо ничего говорить не будет, король повелел:

– Его в королевский океанариум, а рыбаков наградить.

Королевский океанариум! Какое облегчение испытал Атис, когда его туда поместили! Там уже можно было свободно плавать, и даже проделывать некоторые манёвры, кругом мельтешили маленькие рыбки (многих он видел впервые, они были не из его морей), а в центре даже стояла маленькая скала с гротиком.

Но всё же Атис не попал на волю: кругом его ограничивали стены. А одна – даже очень странная, которая поначалу сильно сбивала его с толку: прозрачная, за ней ходили люди, а ещё дальше располагалось такое же водное пространство с прозрачной стеной.

Люди за прозрачной стеной глядели почти исключительно на него. И их были толпы – словно в рыбном косяке. И они не убывали день за днём, только ночью океанариум опустевал.

По утрам и вечерам служанки в белых чепчиках и передниках поднимались по лестнице, жестом подманивали русала и сбрасывали в гигантский аквариум несколько обыкновенных серых рыбёшек. Атис понимал, что это пища для него, и даже догадался, что других рыб, плавающих здесь, есть не стоит – на них приходят смотреть, как и на него. Впрочем, он и сам бы решился съесть таких красивых рыбок только в случае крайнего голода.

Иногда приходили учёные. Тогда русала подтягивали сетью и снова щупали тыкали, осматривали и пытались заговорить. Но что отвечать этим докучливым людям? Он лишь огрызался.

Так Атис и жил много дней. Он плавал в этом аквариуме, каждый день сотни людей смотрели на него, служанки кормили. Пару раз русал пробовал забиваться в гротик в скале, тогда люди не видели его и сильно возмущались. Но Атис бросил эту затею, ибо в таком случае охранник забирался по той же лестнице и тыкал его длинной палкой.

Атис пытался понять язык людей: внимательно слушал речь и разбирал, в каких сходных ситуациях звучат сходные слова. Но легко сказать – таким образом он понял лишь с десяток слов, а также имена служанок и охранников (они часто обращались друг к другу в конце дня, когда все посетители уходили).

И вот однажды вечером его собиралась накормить служанка Адиля. Она была намного смуглее других людей, виденных Атисом, явно не из этих мест. И она же казалась одной из самых добрых. Хотя впервые увидев русала, она громко вскрикнула от испуга и неожиданности, в дальнейшем обращалась к Атису ласковее других, даже с улыбкой здоровалась с ним, да и в разговорах с другими людьми держалась скромно и тихо. Остальные часто ругались или в лучшем случае всегда были равнодушны.

Именно поэтому Атис выбрал Адилю для первой попытки заговорить. Когда она поднялась и начала ссыпать рыбу, русал промолвил на человеческом языке:

– Здравствуй, Адиля.

Женщина вскрикнула так же, как когда впервые увидела русала, и чуть не свалилась с лестницы. Благо, Атис рванулся к поверхности и удержал её, но это напугало Адилю только больше – она подумала, что русал захотел утащить её к себе и закричала пуще прежнего. Атис отпустил её и сказал:

– Не сердись.

Он слышал, что это слово говорили, когда хотели успокоить чьё-то возбуждение. Атис подозревал, что “не сердись” используется только для гнева, но ничего более подходящего не знал.

Увидев, что русал отпустил руки, и теперь просто спокойно смотрит на неё, и сказал такую мирную фразу, Адиля перевела дыхание и спросила:

– Ты умеешь говорить?

Он не понял этих слов. Он показал сначала на неё…

– Адиля. – затем на себя. – Атис.

– Тебя зовут Атис? – переспросила она, указывая на него. Русал не знал этих слов, но смысл фразы понял и ответил:

– Да.

Адиля попыталась подобрать подходящий вопрос, но Атис после молчания сказал ей:

– Пожалуйста.

Это слово он слышал редко, но из тех случаев, когда слышал, ясно понял его значение. И говоря его, выглядел жалостливо. Адиле невдомёк было, что значило это "пожалуйста", но явствовало, что русалу нужна какая-то помощь.

– Что "пожалуйста"? Чего ты хочешь?

Атис, думая, что так объяснит ей, принялся кружить по аквариуму, и иногда биться о стеклянную стенку.

Женщина, усвоив его просьбу лишь приблизительно, сказала, торопливо спускаясь с лестницы:

– Сейчас! Я, кажется, придумала, как нам понять друг друга лучше!

Она бежала по поздне-вечернему городу к квартире одного учителя. Дело в том, что несколько лет назад у этой страны была война с восточными землями, где в числе пленных взяли Адилю и привезли сюда, и именно тот учитель обучал пленных местному языку.

Женщина долго стучала в дверь. Наконец, учитель, с сонным видом, в ночной рубашке и со свечной лампой в руке, открыл.

– Что вам нужно? Кто вы? А… Кажется, припоминаю, я вас обучал… Напомните ваше имя?

– Адиля. Я хочу попросить вас обучить кое-кого ещё.