Ищу мужа!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Выйдя из машины, они увидели французскую кондитерскую.

Джоди слышала о ней и намеренно обходила ее стороной.

Огромные витрины открывали окно в страну сладостей. Здесь было буквально все — фруктовые пирожки, круассаны, эклеры, безе… Буквально все, что изобрел человек, чтобы себя побаловать. Джоди стояла ошеломленная, словно человек, проведший несколько лет в пустыне и внезапно набредший на оазис. Воспоминания о том, каково это — ощущать кусочек торта во рту, заставили ее сглотнуть набежавшие слюнки.

Она представила себе, как волшебные пирожные тают у нее во рту, оставляя послевкусие шербета и шоколада… Особенно шоколада.

По правде говоря, Джоди любила сладости, но ее мать была диабетиком. Патриция не обладала силой воли, и однажды Джоди обнаружила ее на полу без сознания. Рядом с матерью валялась пустая бутылка из-под шоколадного сиропа. С тех пор Джоди дала себе слово жить без вкуса сахара.

— Пойдем купим чего-нибудь сладенького. Чего пожелаешь.

Войдя в кондитерскую, Джоди уставилась на ряды пирожных и других сладостей. Она не могла отступиться от своего слова. Даже находясь за тысячи километров от Лондона, она должна была оставаться примером для матери. Джоди хотела доказать себе, что отличается от нее и может противостоять соблазну.

— Черный чай без сахара и несладкую булочку.

— Да ладно! Перед тобой Мекка для любителей десертов. Это легендарное место. Я не верю, что здесь нет ничего, способного привлечь твое внимание.

— Извини, я отношусь к тем, кто любит чай и несладкие булочки.

Хиз прищурился, и Джоди поняла, что произнесла это слишком грустным голосом, чем и выдала себя.

— Два шоколадных круассана и кофе с молоком. Три кусочка сахара. — Наклонившись к Джоди, Хиз прошептал ей на ухо: — Не волнуйся, два круассана — для меня. Один в дорогу. — Он протянул кассирше двадцатидолларовую купюру через плечо Джоди, и девушка отодвинулась, чтобы он не задел ее. Но это ей не помогло — провожая ее к столику он положил ей руку на спину.

— И когда же тебе надо обратно домой? — пролепетала Джоди.

Скажи, что тебе надо убегать через пять минут, и я буду тебе очень признательна.

— Прежде, чем стемнеет. Я отправляю часть стада на рынок завтра, так что сегодня вечером мне необходимо последний раз их осмотреть.

Джоди кивнула. Она могла обойтись без него — так же, как обходилась без сладостей уже десять лет. И сейчас было самое время сказать ему об этом.

— Хиз… — пролепетала девушка.

— Д-да, — ответил тот, как будто знал, что она собирается сказать.

— Я знаю, мы хорошо провели время прошлой ночью. Но я хотела убедиться, что мы оба правильно понимаем ситуацию. Я встречалась с тобой не для того, чтобы хорошо провести время, я ищу человека, который согласен на мне жениться… и очень скоро.

— Понимаю, — после небольшой паузы произнес Хиз.

Джоди так хотелось отвести взгляд от его синих глаз, но она не могла. Она была в таком же смятении, как и тогда, когда мать кричала ей, тринадцатилетней, что человек, который так внезапно бросил их, может, и не ее отец. Это был один из тех моментов, которые способны изменить всю жизнь.

— Так почему ты здесь?

— Недавно одна… моя подруга умерла. Ее звали Мариша, — медленно произнес мужчина.

Джоди затаила дыхание.

— Мы познакомились в колледже. Через несколько лет она вышла замуж за моего брата Камерона. Им пришлось многое преодолеть, чтобы быть вместе, но все понимали: они просто созданы друг для друга.

Джоди слышала, с какой нежностью Хиз говорил о Марише, и догадывалась, что в его душе живет боль… Или нечто еще более сильное.

— Что случилось?

— Мариша пошла забирать детей из школы, и ее сбил водитель, проехавший на красный.

Джоди захотелось коснуться плеча Хиза, чтобы выразить свои соболезнования, но в последний момент она отдернула руку.

— Когда ее не стало, я внезапно понял, что у меня в жизни никогда не было таких отношений. Я даже не пытался их создать. Пример Мариши и Камерона показал мне: самое лучшее в жизни случается лишь тогда, когда многим рискуешь. Я решил, что время пришло. Я уже вышел из того возраста, когда нужны встречи на одну ночь. Как ты знаешь, я работаю на ферме, в окружении мужчин, там у меня нет шансов с кем-то познакомиться… Но теперь это неважно.

Может, Хиз говорит так потому, что ему больше не надо никого искать… потому, что он нашел меня?

Сердце в груди Джоди бешено забилось. Но он не сказал, что она ему нравится, зато заявил: брак — это большой риск.

Чем же он рискует? Сердцем? Сомнительно. Состоянием? Нет. Он же простой фермер. Может, у него кризис средних лет и он ищет способ что-то изменить в жизни? В таком случае он скоро поймет — я совсем не ангел и со мной не так-то просто ужиться.

— Но у тебя должны быть свои причины, чтобы спешно выйти замуж. Я думаю, проблемы с визой?

Джоди кивнула.

— Сколько у тебя времени?

— Сорок четыре дня, — Джоди помнила точно. — Ровно сорок четыре дня.

Хиз пристально посмотрел на нее.

— Я не эксперт в этих делах, но хочу сказать… Уверен, ты можешь прекратить поиски. Я здоров. Я гражданин Австралии. Финансово независим. Ты мне нравишься, и, думаю, я нравлюсь тебе. И, по-моему, этого достаточно, чтобы начать совместную жизнь.

Совместная жизнь?.. О чем он говорит?

— Хиз, боюсь, ты меня неправильно понял. Возможно, я не совсем ясно выразилась… Я планирую выйти замуж на два года. Потом мне дадут постоянную визу, и на этом все. Я разведусь с мужем, и дальше мы пойдем разными дорогами.

Хиз наблюдал за Джоди с непроницаемым выражением лица. Она представления не имела, о чем он думает.

— Я никому не могу обещать, что останусь с ним через два года. И неважно, нравимся мы друг другу или нет. Моя жизненная позиция такова… Я не хочу этого. Знаю, я прошу многого, но должна сразу предупредить: два года — максимум, что я могу тебе дать.

— Можно узнать, зачем тебе обязательно сейчас решать, чем все закончится?

Хорошо. Он стоит того, чтобы объяснить ему.

— Много лет я была привязана к… кое-кому. Я знала каждый факт из жизни этого человека. Мне приходилось исполнять все прихоти и желания… Я больше так не хочу. Знаю, звучит несколько эгоистично, но все же…

— Нет. Я понимаю, — медленно произнес мужчина. — Но мне не надо, чтобы кто-то исполнял мои прихоти. Я уже большой мальчик и сам занимаюсь тем же уже много лет.

Чем больше он говорил, тем больше ей хотелось верить, что он прав. Почему она встретила его именно сейчас, а не год или пять лет назад? Почему он не мог оказаться лондонцем, повстречавшимся ей однажды, когда она выходила из магазина? Возможно, он превратил бы ее серую жизнь в праздник.