Глава 1 - Dead Мороз

И вот я стою где-то на краю города, не в самом благополучном районе жилого сектора, в снежной колее, оставленной уезжающим от меня такси.

Фонарей тут нет, на улице темнеет.

Передо мной одноэтажные деревянные дома разной кондиции, за спиной пустырь. За ним - роща.

Собака воет....

Звоню Зое Васильевне, волонтёру, по просьбе которого я здесь оказалась.

– Я приехала. Что мне делать?

– Светочка, ты только пока из машины не выходи. Там район неблагополучный, мало ли...

Сказать, что я приехала на такси как-то не поворачивается теперь язык.

Нелепо вышло!

Холодно, кутаюсь в шубку. Тонкие каблуки вязнут в снегу.

– Сейчас подтянутся ещё наши. Работы валом... Не успевают люди. Дождись. Ты одна не справишься. Там особый случай.

– Хорошо, конечно.

Я - новенькая. И в лицо их никого ещё не видела. Знаю только по позывным и аватаркам. Меня добавили в чат. И вот сегодня.... "девочки, кто может срочно?"

И вот я, вместо того, чтобы благополучно отмечать Рождество, стою в жо.... в дебрях мира, и желаю "причинять добро и наносить радость", как шутят у них в чате.

Но, если волонтеры не поторопятся, "радость" вполне могут нанести и мне.

Ищу в карманах перчатки. Оставила где-то.... Дышу на замёрзшие руки. Поправляю норковый капюшон.

Судя по всему, спасать сегодня будут меня. Волонтёр из меня неопытный.

Из-за поворота выруливает темный высокий джип. Подъезжает, мерцая мне фарами.

Я должна отойти с дороги? Но куда? Сугробы по колено. Растерянно развожу руками.

Гасит двигатель.

Спрыгивает....

Отшатываюсь на пару шагов назад.

В черной балаклаве, черном свитере и черных брюках. Видны только глаза и выразительные брови вразлет. Они нахмурены.

Здоровый как буйвол!

В руках деревянная бита...

Открыв в шоке рот, смотрю ему в глаза. Доволонтерилась, Чалкина?

Маньяк какой-то. Стукнет сейчас по голове...

– Помощь нужна?
– грубовато.

– Н-нет....

– На закат любуешься?
– скептически.

– Д-да.

Мамочка....

Смотрит по сторонам, поверх моей головы.

Подносит к уху телефон.

– Зоя, нет здесь никого. Ни одной тачки...
– покручивает биту.
– Где твоя "девочка"? Набери ее. Может, она адрес перепутала?

– И-извините.

Поднимаю как школьница руку и машу, сообразив, что это не бандит, а кто-то от Зои Васильевны.

– Это я! Я - "девочка". От Зои Васильевны.

– М-м-м...
– понимающе качает головой.
– Волонтёр, да?

Но мне кажется опять сочится скепсис.

– Да-да....

Опять поднимает телефон.

– Зоя, а адекватных не было? Только такие?

– Ну, в смысле?
– осмелев, с претензией упираю руку в бок.
– Со мной все нормально! Я готова помогать.

– Ладно. Ясно. Не хамлю я.

Убирает телефон в задний карман.

– "Светлячок", да?
– медленно ведет взглядом снизу вверх.

– Да. Светлана Романовна я...

– Прям, "Романовна"?
– усмехается под своей балаклавой.

– Мне, вообще-то двадцать семь. Просто внешность такая...

Кукольная внешность. Глаза большие, ямочки на щеках, губы "бантиком". Я от нее страдаю. Меня всерьез никто не принимает. Ещё и рост подвёл.

"Маленькая собака до старости щенок" - как говорит мама. И в сумерках меня часто путают с подростком.

Переминаюсь с ноги на ногу.

– Что делать надо, знаешь?

– Детей поздравить, убедиться, что они в порядке. Если нет - помочь по-возможности.

Достает из машины мешок, как Дед Мороз закидывает на плечо.

Подкинув, залихватски перехватывает биту.

Ну такой себе... Dead Мороз!

– Ну пойдем, арбайтен, Светлячок.

Проходит мимо меня по соседней колее, сворачивая на припорошенную узкую тропинку к одному из домов.

Иду следом за ним, глядя не под ноги, а на его широченные плечи и как двигается эта гора мышц.

Мама дорогая... Ему, наверное, боженька тестостерон в тройной дозе отмерил!

Оступившись, падаю на колено и вскрикиваю. Капюшон спадает, мои волосы рассыпаются ярким рыжим полотном на снег.

Разворачивается. Разглядывает меня.

С досадой цокает.

– Одежды нет другой у тебя?

– Сказали "срочно"...

– Ясно.

Снимает свои кожаные перчатки, протягивает мне.

– Надевай. Волосы заплетай.

– Зачем?

– Ты не ангелам идешь жопки ромашками подтирать. Здесь реальные дети, неблагополучные... Агрессивные иногда, иногда - грязные. Иногда - больные. Надежд твоих не оправдают. Разок пообщаешься и сдуешься.

– Не сдуюсь.

– Ну-ну....

Толкает дверь в воротах. Закрыто. Выносит её пинком ноги.

– Вы что делаете?!
– зажимаю уши от грохота.

– Несу свет….

Глава 2 - Шизотеричка и Преподобный

Светоносный проходит во двор первым, на цепи лениво лает собака. Тощая и облезлая. Рядом с ней пустая и такая же облезлая чашка.

– Ну, чё, Шарик, с Рождеством.

Скидывая с плеча мешок, открывает, достает упаковку сосисок.

Разрывает и очищая от обертки кидает несколько собаке.

Которая заглатывает их не жуя.

– Она же голодает здесь, - сжимается моё сердце.

– Когда хозяйка дома, кормит. А сейчас она в роддоме. Очередного рожает. А дети с отцом...

Забирая мешок, идет к дому.

Дверь не заперта. Мы заходим в обшарпанный дом. Не разуваясь сразу в комнату. В деревянном полу щели. Дома очень холодно...

– Под ноги смотри. Каблуки свои не сломай.

– Капец....
– бормочу я, оглядывая масштаб трагедии.

Трое мальчишек погодок лет пяти-семи сидят одетые на диване с одним телефоном. Один, лет двух, в кроватке.

Дети, замерев, смотрят на нас.

А на втором диване напротив спит явно нетрезвый отец.

– Здорово, братва!
– рявкает Светоносный.