Искатель. 1967. Выпуск №2

Глеб ГОЛУБЕВ ГОСТЬ ИЗ МОРЯ [1]

Рисунки П. ПАВЛИНОВА

Тревога

Сквозь крепкий предутренний сон мне смутно послышался какой-то непонятный вскрик, потом грохот.

Кое-как одевшись, я выскочил из каюты. Коридор был пуст. Пустынна оказалась и палуба, словно все уже покинули корабль.

Неужели тонем?! Где хоть мы находимся?

1

Продолжение. Начало в предыдущем выпуске.

После Гибралтара «Богатырь» изменил курс и направился к Азорским островам, чтобы тут перехватить угрей, плывущих из Прибалтики.

В туманной дымке на горизонте как будто угадываются очертания гор. Значит, земля неподалеку.

Я обогнул широкую трубу… И увидел огромную толпу на носу судна, тут собрались, по-моему, все.

— Что происходит?

— Кашалоты, — ответило мне сразу несколько голосов.

— Где?!

Как я ни пытался протиснуться вперед или хотя бы встать на цыпочки, ничего увидеть не удавалось.

В репродукторах прогремел хрипловатый капитанский голос:

— Палубной команде и научным сотрудникам приготовиться к спуску мезоскафа!

Толпа сразу начала редеть. Агрессивно работая локтями, я вскоре очутился возле самых поручней, но и тут не сразу заметил китов.

Сначала море мне показалось совершенно пустынным — только серые волны до самого горизонта. Я уже было хотел спросить у соседей: «Где же киты?»… Как вдруг увидел взметнувшийся над волнами фонтан водяных брызг. Присмотревшись, я разглядел такое же серое, как вода, длинное тело, легко и стремительно рассекавшее волны. А вот рядом второй кашалот, третий…

В этот момент один кашалот вдруг высоко выскочил из воды, словно нарочно, чтобы дать нам получше рассмотреть себя целиком, и упал обратно в море, вздымая пенистые каскады брызг.

Мы так и ахнули.

— Да в нем метров двадцать! — восторженно крикнул кто-то.

Возражений не последовало. Пожалуй, впервые я наблюдал такое редкостное единодушие среди наших заядлых спорщиков.

«Богатырь» подошел к ныряющим кашалотам совсем близко. Их было девять: самый крупный, видимо, глава этой семьи, шесть самок примерно одинакового размера и два малыша, — впрочем, так их можно было назвать лишь весьма условно, потому что каждый достигал в длину все-таки метров пяти, не меньше!

Кашалоты не обращали на нас никакого внимания. «Богатырь» медленно подошел к ним почти вплотную. Киты продолжали спокойно нырять, Постепенно мы очутились прямо в середине их стаи. Когда они выныривали на поверхность и продували свои могучие легкие, чтобы набрать воздуха, брызги от фонтанов падали прямо на палубу, обдавая нас словно дождем. Вожак держался все-таки в некотором отдалении от корабля. Но малыши подплывали к самому борту, и один из них даже будто почесался о него, к нашему общему восторгу.

Машины работали самым малым ходом, чтобы не поранить ненароком кашалотов.

Я оглянулся. Вокруг только свободные от вахты матросы. Никого из ученых не видно.

Ну, конечно, они же все сейчас возле мезоскафа! Я бросился туда…

У мезоскафа собрался почти весь ученый совет в полном составе. Казимир Павлович надел синий комбинезон, он явно собирался принять участие в погружении. А Волошин? Засунув руки в карманы, Сергей Сергеевич стоял чуть в сторонке и внимательно, но не вмешиваясь, наблюдал, как его «мальчики» готовят мезоскаф к погружению.

— И вы в глубину, Казимир Павлович? — спросил я.

— Конечно. А почему это вас удивляет? Киты ведь непревзойденные ныряльщики, и я хочу подсмотреть, как они это делают. Находили кашалотов, которые погибли, зацепившись за телеграфный кабель на глубине свыше двух километров. И всплывают они быстро, не опасаясь никакой кессонной болезни. Много тут еще непонятного, вот я и пытаюсь разобраться…

— А вы надеялись, что в мезоскафе окажется свободное местечко? — подмигнул мне подошедший Волошин. — Не мечтайте. В его конструкции места для прессы не предусмотрены.

— Но Вас самого, кажется, не берут, дорогой Сергей Сергеевич!

— К сожалению, я еще не настолько развил в себе телепатические способности, чтобы испепелить вас взглядом, — зловеще ответил Волошин. — Но это будет! А пока я откладываю ответный удар, ибо очень спешу.

— А куда вы спешите? — насторожился я, боясь прозевать что-нибудь интересное.

Сергей Сергеевич усмехнулся и многозначительно ответил:

— Туда, откуда лучше всего наблюдать за китами, — и зашагал к трапу.

Я стоял на палубе в некоторой растерянности. Идти за ним или остаться? Куда он отправился?

Но тут над палубой прогремела усиленная репродукторами команда:

— На лебедке! Майна помалу!

Мезоскаф спустили на воду. Шлюпка перевезла к нему Логинова, Макарова, Бека и одного из «молодых Эдисонов», который должен был заменить нынче Волошина. Один за другим они скрылись в люке. Шлюпка отошла от мезоскафа. Вода вокруг него забурлила, и он начал медленно погружаться. Вот уже и рубка скрылась под водой.

Оглядевшись по сторонам, я увидел, что все ученые уже исчезли с палубы. Откуда же они ведут наблюдения и какие именно?

Наблюдательная камера на носу! Как же я забыл о ней?

Я помчался в камеру, чуть не свалившись по дороге с крутого трапа. Тихонечко приоткрыл дверь, протиснулся бочком…

В камере полутьма. Все лампы потушены, лишь из огромных иллюминаторов льется солнечный свет, приглушенный водой.

Я хотел подойти поближе к иллюминатору и замер, услышав недовольный голос Елены Павловны:

— Осторожно, вы наступите на меня. Кто это?

— Это я, Елена Павловна. Не помешаю?

— Нет, если будете вести себя тихо.

Я опустился на матрац, приник к иллюминатору…

И увидел совсем близко, метрах в четырех от себя, черный лоснящийся бок кашалота!

Потом гигант повернулся и начал уходить на глубину, мерно работая широкими лопастями своего мощного хвоста, словно помахивая нам на прощание перед тем, как погрузиться в глубины океана.

Он уплыл, и за иллюминатором стало пусто.

— Ушел совсем? — спросил я.

— Не думаю.

— А где другие кашалоты?

Прошла минута, другая. Кашалоты не появлялись.