Искатель. 1980. Выпуск №3

— Если в трубке слышно дыхание, значит, она попала не туда, — пояснил он.

Он достал маленькую воронку, сунул ее в трубку и осторожно начал лить воду из кувшина. Когда немыслимое, как мне показалось, количество воды исчезло в трубке, он остановился, передал мне кувшин и велел поставить таз ему под ноги. Потом убрал воронку и вдруг резко опустил конец трубки прямо в таз. Вода полилась через трубку обратно, а вместе с ней — содержимое желудка Элинор.

— Так-так, — спокойно заметил он. — Она перед этим что-то ела. Пирожное, кажется. Это хорошо.

Она поправится? — Голос мой дрожал от волнения.

Он мельком взглянул на меня и извлек трубку из горла Элинор.

— Вы говорите, она выпила это меньше чем за час до моего прихода?

— Минут за пятьдесят.

— А перед этим ела… да, она должна поправиться. Организм крепкий. Я ввел ей мегимид — это сильное противоядие. Примерно через час она проснется. Переночует в больнице, а назавтра вся хворь вообще из нее выйдет. Будет как новая.

Я потер рукой лицо.

— Тут многое зависит от времени, — спокойно добавил он. — Пролежи она здесь несколько часов… Чайная ложка… Это тридцать грамм, если не больше. — Он покачал головой. — Ее не удалось бы спасти. А где вы порезали лоб? — вдруг спросил он.

— В драке.

— Надо наложить швы. Это могу сделать я, если хотите.

— Спасибо.

— Только сначала отправим мисс Таррен в больницу. Доктор Притчард сказала, что вызовет скорую. Так что они вот-вот будут.

— Доктор Притчард?

— Преподавательница, которая позвонила мне. Я работаю в двух шагах отсюда. Она позвонила и сказала, что какой-то окровавленный молодой человек с пеной у рта твердит, будто мисс Таррен отравилась и лучше мне посмотреть, в чем дело. — Он едва заметно улыбнулся. — Вы не рассказали мне, как это произошло.

— Ох… это такая длинная история, — устало отозвался я.

— Вам придется обо всем рассказать полиции, — напомнил он.

Я кивнул. Да, мне есть о чем рассказать полиции. Столько, что я совсем не горю желанием встретиться с ними.

Вдруг тишина в коридоре взорвалась: гомон девичьих голосов, топот молодых ножек, хлопанье дверей — студентки вернулись со своего собрания.

Возле двери Элинор раздались более тяжелые шаги, и кто-то постучал в дверь. В комнату вошли двое санитаров «скорой помощи», со знанием дела быстро положили Элинор на носилки, подоткнули со всех сторон одеялом и вынесли из комнаты. По коридору прокатилась волна девичьих голосов: вздохи, ахи, вопросы, сомнения.

Доктор закрыл дверь за санитарами и, не откладывая дела в долгий ящик, вытащил из чемоданчика иголку с ниткой и принялся штопать мне лоб. Я сидел на кровати Элинор, а он суетился вокруг меня с йодом и нитками.

— Из-за чего вы подрались? — спросил он, завязывая узлы.

— На меня напали.

— Вот как? — Он переменил позу, чтобы делать стежки под другим углом, и оперся рукой о мое плечо. Я инстинктивно подался назад — на плече был синяк, — и он вопросительно посмотрел на меня.

— Я смотрю, вас здорово отделали?

— Тем не менее, — медленно ответил я, — последнее слово осталось за мной.

Он закончил со швами и напоследок щелкнул ножницами.

— Ну вот и все. Останется малюсенький шрам — и только.

— Спасибо. — Что-то голос у меня слабый.

Он ощупал шишку у меня за ухом и сказал, что до свадьбы заживет. Потом спросил, какие еще трофеи я вынес из драки, но тут в коридоре снова раздались тяжелые шаги, и дверь с треском распахнулась.

На пороге стояли двое широкоплечих полицейских с суровыми лицами.

Доктора они знали. Видимо, он часто помогал полиции в Дареме. Они вежливо поздоровались, и доктор начал говорить, что мисс Таррен уже увезли в больницу, но они перебили его.

— Мы пришли за ним, сэр, — объявил тот, что повыше, указывая на меня. — Это конюх Дэниэл Рок.

— Да, он сообщил о болезни мисс Таррен…

— Мисс Таррен здесь ни при чем, сэр. Он нужен нам по другому делу.

— Человек еле держится на ногах, — сказал доктор. — Может, не стоит так усердствовать? Поговорите с ним позже.

— К сожалению, сэр, это невозможно.

Осторожной, собранной походкой они приблизились ко мне. Казалось, они боятся — сейчас я прыгну и стукну их друг о дружку головами.

Как по команде они склонились надо мной, и крепкие руки вцепились в мои запястья. Рыжеволосый полицейский вытащил из кармана наручники и с помощью коллеги быстро защелкнул их у меня на кистях.

— Лучше не рыпайся, приятель, — посоветовал он. Я дернулся от страшной боли, а он, видимо, принял это за попытку сбежать.

— Пустите руку… никуда я не убегу.

Они отошли на шаг, но все смотрели на меня — сверху вниз. У них словно гора упала с плеч — наверное, и вправду боялись, что я на них брошусь. Я два раза глубоко вздохнул, хоть как-то унять боль в руке.

— Будет вести себя как шелковый, — заметил темноволосый. — Видишь, еле держится.

— Он попал в драку, — сообщил им доктор.

— Он так сказал, сэр? — Темноволосый засмеялся. Я взглянул на наручники, обхватившие мои кисти.

Не очень-то в них удобно… и унизительно.

— Что он сделал? — спросил доктор. Ответил рыжеволосый.

— Он… поможет нам провести расследование по делу о нападении на тренера, его бывшего босса, сейчас он лежит без сознания… и еще на одного человека, которому проломили череп.

— То есть убили?

— Так нам передали, сэр. Мы сами в конюшне не были, но говорят, там устроили настоящую бойню. Нас за ним послали из Клеверинга, туда его и отвезем — конюшня на территории нашего участка.