Искатель. 1990. Выпуск №6

— Я решил, что с тобой хорошо сотрудничать.

— А всему виной последние приключения, где наши с тобой жизни висели на волоске. — Она наклонилась и поцеловала его в щеку. А почему ты думаешь, что Уорт может оказаться жив?

— Может, он и мертв. Однако, судя по описанию Дремы…

— Высокий сутулый мужчина лет тридцати пяти. Прямо-таки Винсент Экс Уорт, не правда ли?

— Или же сэр Томас Знсти-Гэтри.

— Или Омар Кавак.

— А этого кто добавил к списку?

— СНБ. Кавак — еще один высокий худой биолог. Кое-кто из его бывших коллег по Пражскому Научному Центру Циклов Жизни называет его просто костлявым. Он исчез во время охоты на лис в Свободной Ирландии-2, преследуя лисицу-робота. Он вполне может оказаться этим Дремой в силу своих политических убеждений и умственных способностей. Мы считаем, что его кандидатура подходит больше, чем кандидатура сэра Томаса.

— Почему?

— Существует вполне реальная возможность, что сэр Томас живет сейчас со своим бывшим лаборантом где-то на Багамских островах под именем Хуана Тицолы. Мы как раз сейчас проверяем эту возможность.

Конджер взял девушку за руку.

— Вине был здоровым детиной. Это он приучил меня к бегу и витаминам. Пускай это всего лишь пустяк, однако, обыскивая виллу, в той комнате, которую Дрема использовал под свою лабораторию, я нашел пилюлю из золы бурых водорослей.

Девушка рассмеялась.

— Их пьют многие, Джейк. В телепорту Нового Лиссабона тебе продаст их любой автомат. Пакетик пилюль из золы бурых водорослей плюс португальское фадо — и все за одно-единственное эскудо.

— Да, ты права, — согласился Конджер.

— Вероятно, ты надеешься, что Уорт жив, потому, что ты по нему скучаешь, — предположила Анжелика.

— Если верить Джерри Тингу, я жуть какой сентиментальный, — заметил он.

— Тинг очень проницателен. Когда я увидела тебя впервые, ты показался мне холодным и равнодушным. — Она протянула руку и щелкнула переключателем на контрольном пульте. — Теперь он доставит нас на ближайшую телепортическую станцию. — Она положила обе руки Конджеру на плечи. — Теперь же я думаю о тебе совсем иначе.

Конджер заключил девушку в объятья, и хоппер слегка накренился влево.

Конджер не знал, видят его комары и москиты или нет. Обычно лосьон, который он втирал в кожу, предохранял и от насекомых. Однако мошкара, обитающая в буйной растительности болот вокруг комплекса Фармц, казалось, различала его без особого труда.

Они с Анжеликой прибыли в Урбанию накануне вечером. Урбания была относительно новым государством, зажатым между Никарагуа и Коста-Рикой и названным в честь папы Урбана III.

Конджер-невидимка приближался к Фармцу. Темноволосая агентесса Службы Национальной Безопасности ожидала его в дельфибии на краю болота. Стоял полдень, и воздух был насыщен удушливыми болотными испарениями.

В подернутых ряской и поросших камышом болотах восседали на кочках здоровенные лягушки. По стволам поваленных деревьев ползали оранжевые ящерицы длиной в два фута. Вокруг Конджера вились облака мошкары.

Откуда-то издалека раздался низкий надсадный рев, перемежающийся грохотом и скрежетом.

Конджер взобрался на пригорок и увидел перед собой комплекс Фармц. Пятьдесят, может, больше, огромных куполов занимали расчищенное пространство в сотню акров. Каждый купол высотой с двухэтажное здание был выкрашен в один из оттенков синего или зеленого цвета. Возле куполов расхаживала человек двадцать пять охранников в универсальных водоотталкивающих комбинезонах. Здесь же разгуливали служебные собаки-цианоиды.

Стараясь держаться подальше от собак, Конджер прошмыгнул под носом у тощего заспанного охранника и очутился на территории экспериментального комплекса.

По правую сторону от него начинался ряд куполов. На стенах каждого по-английски и по-испански было написано: «Станция Вытяжки Листового Протеина» — и стоял номер. Далее следовал ряд куполов, отданных в распоряжение уплотненных культур. Потом шел купол цвета глубинных вод с надписью: «Хлопковые экстракты» — и купол, где добывали из арахисового масла афлатоксин.

Узнав от Анжелики кое-что об Аво Энцерто, Конджер был в курсе, что старый ученый живет и работает под куполом с надписью:

«Дальнейшие Исследования в Области Протеина».

Пошатавшись по территории Фармца минут десять, он отыскал купол ДИОПа. Тот находился на самом краю болота, один из его крытых трапов, подобно огромной соломинке для коктейля, впивался в вязкую болотную жижу.

Энцерто ходил из угла в угол в своей лаборатории под огромным куполом. Это был высокий здоровенный старик с белыми косматыми бакенбардами. Поверх всесезонной пижамы на нем болтался белый халат, на ногах были японские шлепанцы. Он прижимал к груди пучок больших темно-зеленых листьев и удовлетворенно бормотал по-испански себе под нос: «Великий день для науки. Гигантский шаг вперед в области протеина, не говоря уж о гастрономии. Ага, хунте это придется по душе».

Конджер присел на жестяной стул в форме ведра.

— Профессор Энцерто, — произнес он и стал видимым.

Старый ученый кивнул ему.

— Buenos dias, senor, — сказал он. — Вы представляете себе, что я сегодня сделал?

— Нет.

— Я открыл возможность приготовлять из вонючей капусты блюдо не только приятное на вкус, но и на нюх, — пояснил Энцерто. — Эти же в «Вытяжке Листового Протеина» толкутся на одном месте. А сами считают, что если мне под девяносто, то мои мозги должны давно размягчиться. Как бы не так! Человек, почти всю свою жизнь посвятивший протеину, протеину и политике, такой человек, сеньор, навеки сохранит ясность ума. Приготовить вам блюдо из вонючей капусты?

— Спасибо, я только что позавтракал, — отказался Конджер. — Профессор, я из Соединенных Штатов. Я хочу вас предупредить.

— Предупредить меня? Да смех один, чем питаетесь вы, американцы. Это я должен вас предупредить. Все эти вэфлбургеры, пончики…

— Сети Сельхозагентуры хотят послать своего агента и убрать вас.

— Снова?

— В прошлый раз это было дело рук хунты.

— Quien sabe? — вздохнул старый профессор. Он швырнул листья вонючей капусты на длинный белый стол, над которым были подвешены различные воронки и трубки. — Стоит мне заняться политикой, как кто-то непременно покушается на мою жизнь. Вот что я вам скажу. В вашем возрасте человек считает, будто ему дозволено заниматься всем понемногу. Для вас фактор времени еще не имеет никакого значения. Смерть же преподала мне громадный урок. Теперь я знаю, что у каждого человека есть свои неотложные задачи. Когда я воскрес, я пообещал себе: «Аво, наплюем на политику. Твое место в лаборатории среди листьев и семян. Ты должен посвятить себя листьям и семенам». Вот почему я очутился здесь и чувствую себя гораздо счастливей, хоть и понимаю, что предал ДИОП и кое-кого из моих прежних соратников.

— Китай II считает, будто вы в слишком дружеских отношениях с хунтой, — сказал Конджер. — Они боятся, как бы вы не рассказали им о Дреме.

Старик фыркнул со смеху.

— Уже рассказал. То немногое, что мне было известно, я давно выложил хунте. Ну, за исключением некоторых подробностей.

— Каких подробностей?

— Я чувствую, что обязан держать в тайне имя двойного агента, который первым изобрел это воскрешение. И еще кое-что, о чем и вам не расскажу, — изрек Энцерто. — Где, вы сказали, служите?