Искатель. 2004. Выпуск №8

— И ты все-таки полагаешь…

— Нет, — сказал я. — Не сходится. Опять эти шрамы, которые не лезут ни в какие ворота.

— Слушай, а Истомина не могла попасть в больницу по тому же поводу?

— Это объяснило бы, например, почему ее не видно на рекламных постерах. Но не знаю, специально не искал. Я встречал много разных совпадений, но одинаковые шрамы у участниц одного и того же конкурса — это, по-моему, перебор.

— Я могла бы хоть завтра в конторе найти несколько постеров «Северины» с Истоминой. Но у меня другие планы.

— В «Раймонде»? А что, если я с утра пойду сам туда вместе с Оскаром и попрошу поискать?

— Думаю, он тебе поможет. Только дождись, пока опохмелится. С похмелья он непредсказуем…

Мы опять помолчали. Часы показывали половину двенадцатого.

— Кстати, про Оскара. Мужик он в сущности неплохой, и я многое ему могла бы доверить, но если бы была парнем, то ни за что не оставила бы наедине с ним подругу. Когда он выпивши, то добродушен и излишне доверчив, но когда трезвый, с ним надо держать уход востро. Завтра он наверняка спросит тебя, о чем мы с тобой болтали. Можешь его огорошить — скажи, что я рассказывала тебе о присутствующих…

Мы немного помолчали.

— Егоров говорил, что сестры очень похожи, — сказал я.

— Похожи, — согласилась Галя.

— А Тамара не переносила такую операцию?

— Нет, — с уверенностью сказала Галя и уставилась на меня. — Саша, это самая бредовая идея, которую я сегодня услышала!

— Истомина тоже чем-то похожа на Дину, — сказал я без особой уверенности. Галя пожала плечами.

— Истомина — блондинка. Натуральная, — сказала она.

— А моя девушка была крашеная.

— Вот видишь!

— А шрамы?

Снова повисло молчание. Разговор начал иссякать.

— Мне бы не хотелось, — сказала Галя, — чтобы к проблемам Томы прибавилось что-то еще, поэтому я тебе ничего не могу обещать. Но завтра я в любом случае с тобой свяжусь.

— Хорошо. Только не звони на мой старый номер, который я тебе давал. У меня временно другой.

— Я тебе вообще звонить не буду. Постарайся не позже, скажем, половины двенадцатого зарегистрировать электронный почтовый ящик на какой-нибудь бесплатной службе, хотя бы на том же «Яндексе». С непроизносимым названием, чтобы не было совпадений. В полдень проверь почту — я тебе напишу из Интернет-кафе. В письме будет сказано, что делать.

— Конспирация, как в шпионских романах.

— Тамара на самом деле серьезно опасается за свою жизнь. Поэтому я буду ночевать не дома, а утром несколько раз поменяю транспорт. То же самое советую сделать завтра и тебе. Если мы договоримся о встрече, конечно.

— Понимаю. Давай сочиним имя почтового ящика.

— Пиши в двух экземплярах. — Галя достала блокнотик и авторучку.

Я написал логин — длинный и заковыристый, состоящий из пятнадцати, наверное, букв и цифр, следующих одна за другой без всякой системы. Паролей таких сроду не придумывал! Затем, стараясь не ошибиться, переписал его на другой листок из блокнота, предварительно вырвав.

— А теперь я поеду, — произнесла Галя, вставая и потягиваясь всем телом. Как мне ни было тяжело, я не мог в очередной раз не оценить красоту художницы. Но привлекала она меня не только сексуально. Сложное чувство я испытывал.

— Ты знаешь, — сказал я серьезно, — если бы не подобные обстоятельства, я был бы рад тебя проводить. И даже сейчас рискну напроситься.

Все-таки будь я совершенно трезв, вряд ли сказал бы сейчас такое.

— Ни в коем случае, — так же серьезно ответила Галя. — Сейчас не самое лучшее время для этого.

— А оно, как ты думаешь, наступит? Лучшее время?

— Поживем — увидим, — улыбнулась Галя. Она впервые улыбнулась мне за этот вечер.

— Словом, — сказал я, направляясь следом за ней в прихожую и подавая шубку, — я не теряю надежды.

— Не теряй. Но подожди, когда все это кончится.

Это прозвучало совсем не двусмысленно. Ну что за дела! Кажется, впервые в жизни я встречаю девушку, от которой у меня в прямом смысле слова голова кругом идет, но при каких обстоятельствах происходит эта встреча!

Я помог Гале надеть верхнюю одежду. Художница вдруг повернулась ко мне, и мы обнялись, правда, всего лишь на какую-то секунду. Потом она отпрянула.

— Пока, — сказала Галя.

— До встречи, — произнес я.

И девушка покинула квартиру.

Я вернулся на кухню, закурил и несколько минут посидел, приводя в порядок мысли. Затем поднялся, погасил свет и пошел спать.

X. Мастерская с эркером

Проснулся я оттого, что в соседней комнате ругались. Я прислушался. Ругался Паша. Он наворачивал такое многоэтажие, от которого, наверное, могли бы покраснеть не только извозчики, но и их лошади.

Я приподнялся на раскладушке. Голова потрескивала. И вдруг в большой комнате маты стихли и послышалось ни с чем не сравнимое чавканье откупориваемой банки. Я быстро встал и двинулся на звук. Оскар, Паша, Гена и Гарик похмелялись. Нины не было. Видимо, среди ночи или, что вероятнее, под утро, она смылась. Я не стал долго раздумывать, а тоже извлек из припрятанной каким-то мудрым человеком с вечера упаковки пива волшебную баночку и приобщился.

Тут выяснилось, из-за чего матюгался Паша. Его пластинки валялись на полу, а на них кто-то уронил банку из-под шпрот. Масло, естественно, пожелтило конверты и вкладыши. Я, правда, сильно подозревал, что банку свернул сам Паша; его слипшиеся волосы были перемазаны маслом и соусом, рукава — тоже.

Кавардак в комнате царил порядочный, как обычно бывает после подобных пьянок: на столе то, что метко называют коротким словом «сиф»; везде валялись окурки и объедки. Будет Оскару работа.

Впрочем, в этой компании, как и во многих других, была хорошая традиция: оставшиеся до утра помогают наводить в квартире порядок. И, опохмелившись (Паша плюс ко всему еще и тяпнул водочки «для обводочки»), мы взялись за работу. Оскар оставил в комнате Пашу, Гарика и Гену, а меня позвал на кухню мыть посуду. Я, собственно, и мыл ее, а Оскар только вытирал, расставлял по местам и попутно интересовался, кто когда отрубился и кто во сколько ушел. Я сказал, что первыми ушли Юра с Анной, потом — Галя, а в это время в отрубе были уже все. Потом вырубился и я, после того как с трудом сумел закрыть дверь за Галей, а как дополз до раскладушки — ну совсем не помню.

— Значит, Нинка ушла последней. И дверь никого закрыть не попросила, зараза такая…

Трезвый Оскар действительно совсем не походил на Оскара выпившего. Сейчас рядом со мной находился желчный мужик, подозревающий окружающих в гнусных намерениях.

— Попробуй, разбуди кого… — сказал я. — Хотя, конечно, среди ночи нечего было втихаря сваливать. Надо было утра дождаться…

В прихожей появился Гарик в сопровождении Паши. Он заявил, что с удовольствием помог бы еще, но только — экая незадача! — по ряду обстоятельств вынужден покинуть коллектив… Паша закрыл за Гариком дверь, коротким словом выразив к нему свое отношение, и вернулся в комнату.