Искра. Небывалое

– Я отпустил медсестру, которая за ней присматривала, - сказал он сухо.

– Спасибо. Я отвезу ее к няне и через час приеду на работу.

– Как хочешь, - пожал он плечами, но с места не двинулся, - хотя я мог бы подбросить вас в обмен на чашку кофе.

– Это совершенно лишнее, я вызову такси, Искра подняла Клару и двинулась к выходу.

– Тебе жалко для меня кофе? – удивился Август, следуя за ней по пятам.

– Мне кажется, это немного неуместно... в данной ситуации – зазывать тебя к себе.

– Вынесешь кофе в машину. Я абсолютно не горю желанием напрашиваться в гости ранним утром. Просто без кофеина я рискую уснуть за рулем.

Как легко он умел заставить ее чувствовать себя глупо!

– Просто... у меня дома бардак, - сказала она зачем-то, еще больше злясь на свои никчемные оправдания.

Август как будто не услышал, только обогнал ее и махнул рукой, чтобы следовала за ним. Искра вздохнула и сдалась. Она слишком устала, чтобы искать сейчас такси – две прошлые бессонные ночи давали о себе знать. А ведь ее ждала работа, которую не отложишь, а вечером надо будет обязательно навестить Кира. По-хорошему, ей стоило бы вообще дежурить у него ночами, но это было невозможно.

По дороге они почти не разговаривали. Только в один момент, когда сонная Клара недовольно заворчала во сне и, махнув рукой, царапнула Искру по лицу, Август, наблюдая это в зеркале заднего вида, ехидно заметил:

– А тебе, видимо, мало одного ребенка?

– О чем ты?

– О Кире, конечно. Ты смотришь на него точно так же, как на дочь.

– Да, я смотрю на них обоих с любовью.

– А тебе не кажется, что любовь между мужчиной и женщиной должна быть несколько... иной?

– Абсолютно не кажется, - уверенно ответила Искра.
– На мой взгляд, такие отношения как раз лучше, чем какой-то трепет, обожание, вожделение... это – неравные отношения, и в них всегда будет тяжело.

– Ты вправду так думаешь? – удивленно поднял брови Август. – А как же страсть? Откуда она возьмется в таких отношениях?

– Возьмется. Уже есть, - с вызовом ответила Искра

– Если она у тебя взялась после случившегося, то смею тебя разочаровать, но это не страсть, это адреналин в тебе бушует. Ровные отношения скучны, Искра, и ты скоро это поймешь. Всегда нужен какой-то катализатор. Не будет же Кир периодически рисковать башкой и совершать глупые подвиги, чтобы добиться от тебя какого-то всплеска...

– Вообще-то, Август, я уже состояла в неровных, как ты это называешь, отношениях. Они прилично попортили мне жизнь, и в итоге я никак не могу их разорвать, потому что у моего бывшего снесло крышу на этой почве. Уж поверь мне, я знаю, что говорю: между мужчиной и женщиной, в первую очередь, должна быть дружба, взаимопонимание. У нас с Киром все это есть, и я очень ценю это. А эмоции и все остальное приложится.

– Я об этом поразмыслю на досуге, - помолчав, сказал Август.

Глава 29

Искра едва дождалась окончания рабочего дня. Во-первых, потому что тревога за состояние Кира еще не отпустила ее до конца и, во-вторых, потому что ей ужасно хотелось выспаться: она уже третьи сутки была на ногах. По дороге в больницу Искра взяла с собой в такси большой стакан крепкого кофе, серьезно опасаясь, что задремлет в дороге. Но мысли держали ее в тонусе гораздо лучше любого кофеина: глядя на тянущуюся вперед серую ленту дороги, она задумалась о будущем.

Что ждет их с Киром теперь? Чего стоит тот поступок, который он совершил для нее? Как она может отблагодарить его? Может, ей стоит предложить ему жить вместе, когда он выпишется? Или не нужно? ведь уж чего-чего, а жалости Кир не потерпит. Хотя какая тут может быть жалость? Она хочет позаботиться о нем, вот и все. Она хочет быть с ним. Заканчивать каждый день с ним и начинать новый. У них все должно быть замечательно. Только вот, она никак не могла понять, как одновременно с любовью к Киру в ней уживается чувство к другому мужчине, не менее сильное? Ведь так не бывает. Если человек говорит, что любит сразу двоих, ему всегда компетентно заявляют: на самом деле, ты не любишь ни одного из них. Ах, побывали бы те компетентные диагнозодаватели на ее месте!

В приемной Искра узнала, что Кир уже переведен в отдельную палату. С трудом преодолев ряд ступенек, нагруженная пакетами с фруктами и соками, она приостановилась у двери в его палату, чтобы отдышаться.

– Алина, у вас легкая рука, - услышала она голос Кира и, снедаемая не самым приятным чувством любопытства, заглянула в приоткрытый дверной проем.

Кир полулежал на койке у окна. Цвет его лица стал немного лучше, да и вообще вид у него был живее, чем утром. Он озорно улыбался молоденькой медсестре, которая, не слишком натурально изображала смущение, медленно приклеивая иглу на сгибе его локтя. Искра с неудовольствием подумала, что эта медсестричка сильно смахивает на танцовщицу стриптиза со своим вульгарным коротким халатиком, торчащими из-под шапочки взбитыми завитушками и высоковатыми для ее профессии каблуками. А больше всего сходства добавляло то, как она обхватила рукой стойку для капельницы. Кир насмешливо ухмылялся. Не исключено, что он тоже это подметил.

Прежде чем войти, Искра поправила прическу и с сожалением подумала, что стоило бы ей, наверное, съездить домой и переодеться во что-то поинтереснее: куда ее строгому платью до короткого белого халатика! Что ж, придется брать тем, что есть.

– Эй, ну как, тебе лучше? — громко спросила, переступая через порог.

Кир просиял, увидев ее. А вот медсестра явно не обрадовалась. Видимо, отсутствие у Кира на пальце кольца вызывало у нее кое-какие надежды. Но те взгляды, которыми пациент и его посетительница обменялись друг с другом, всё разрушили.

– Вы можете идти, - сказала Искра, даже не глядя на медсестру, - я о нем позабочусь.

– Ему еще надо замерить температуру, - не слишком любезно отозвалась девушка, вынимая из кармана градусник.

– Сделаем, - Искра ловко выхватила градусник у нее из рук и наклонилась к Киру за поцелуем.

– При твоем появлении у меня явно температура поднялась, - сказал он ей в губы.

Искра с удовлетворением услышала, как медсестра процокала каблуками к двери.

Она прижалась к нему поближе, с невиданным прежде наслаждением, ощущая, как приятно может царапать кожу его щетина. Такой родной и приятный запах – запах огня и дерева – смешался с запахом и привкусом лекарств. Наверное, вот так пахнут лесные опиаты и наркотические растения – головокружительно, до галлюцинаций. Кир провел рукой по ее волосам, коснулся шеи, скользнул к вырезу на груди. Он был горяч, его дыхание почти обжигало ей лицо. В глазах его начинали зарождаться знакомые огоньки пламени.

Искра отпрянула.

– У тебя, кажется, игла сместилась от капельницы, - сказала она, не в силах оторвать от него взгляд, - сейчас выскочит из вены.

– Наплевать, - прорычал он и потянулся к ней, - если что, позову медсестру...

– Тогда получится, что я наврала, обещав о тебе позаботиться, - Искра уперлась руками ему в грудь, заставляя лечь.
– Я поправлю иглу, если ты не против.

– О... даже если ты этого прежде не делала, отказать тебе я не смогу.

Искра нарочно не стала его переубеждать. Ей было интересно посмотреть, действительно ли он доверится ей, не зная, каков у нее опыт. Она содрала пластырь с его руки, взяла иглу двумя пальцами у основания, и, помедлив, задумчиво спросила:

– Ты знаешь, почему слово «доверие» не бывает во множественном числе?

– Почему? – Кир не сводил глаз с иглы в ее руках.

– Потому что оно не может множественным. Его не может быть много или мало. Оно не может быть частичным. Доверие либо есть, либо его нет, и всё.

С этими словами она ловко, одним быстрым движением продвинула иглу по ходу кровотока, и закрепила ее лейкопластырем. Кир даже не вздрогнул.

– Ты прошла медсестринские курсы, я читал твое резюме, - сказал он с улыбкой, – но твой монолог про доверие был неподражаем.