Искренне, твоя Любовь
Шрифт:
— Из картины? Как… необычно! — восхитилась я его фантазии. — А можно подробнее?
Мужчина выглядел озадаченным, он явно ждал иной реакции на свои слова, но все же снизошел до объяснений:
— Я не очень-то хотел ввязываться в эту авантюру, потому что вероятность ее благоприятного исхода казалась мне ничтожно малой, но вынужден был согласиться. Наш знакомый художник — обычно он пишет для нас полноценных портреты — быстренько нарисовал этюд. Парочка заклинаний, и все, я в картине, жду твоего появления и ответа на мой зов.
— Как необычно, — повторила я с улыбкой. Подумать только,
— Ты мне не веришь, — Данила покачал головой, я же пожала плечиком.
Верю ли я в волшебство и оборотней, когда на дворе двадцать первый век? Конечно да! А еще в Деда Мороза и Снегурочку заодно!
Мужчина без труда прочитал все это в моем взгляде, печально посмотрел на тарелку с бутербродами и душераздирающе вздохнул.
— Терпеть не могу делать это на голодный желудок, — признался он.
Я еще не до конца осознала, что именно подразумевалось под словом «это», а в нескольких шагах от меня уже стоял огромный серый волк, безуспешно пытавшийся освободиться от штанов, в которых запутались его задние лапы.
Квадратными от шока глазами я уставилась на невиданное чудо. Волк меня игнорировал, продолжая ожесточенную борьбу с человеческой одеждой. Жалобно треснула ткань, на что он глухо рыкнул, распрощавшись с ненужной теперь тряпкой. С абсолютно довольным выражением на морде этот «теленок» подошел ближе и опустил свою огромную голову на мои колени. Дрожащей рукой я провела по теплому меху. Зверь блаженно сощурил голубые глаза.
— Наверное… наверное, стоит сходить за телефоном, — пролепетала я, когда вернулась способность говорить.
Волк уставился на меня с видимым возмущением.
— Но тебе же теперь точно понадобится одежда!
Он нехотя обернулся, поглядел на собственные брюки, словно пытался оценить размер ущерба. Оценил и отошел в сторонку.
Возвратившись из кабинета, я застала Данилу в человеческом обличье. Он сидел на табурете, скромно сложив останки штанов на своих коленях.
— Может, тебе полотенце принести? — я передала ему телефон. Он тут же начал набирать чей-то номер.
— Зачем? Все равно, открывать придется тебе, — отозвался он, даже не глянув в мою сторону и продолжив колдовать над экраном, — не стоит шокировать соседей.
Какой стеснительный, вы только подумайте!
Сегодня под яблонями у меня была компания. Данила растянулся рядышком и, так же как я, уставился в небо. Удивительно, но он почему-то не спрашивал, для чего я это делаю.
Время от времени мы переговаривались о разных пустяках. Я задавала ему вопросы, он без раздумий отвечал, но сам ничего не спрашивал. Это тоже казалось мне странным.
— Вы всегда так знакомитесь с девушками? — это был первый по-настоящему стоящий вопрос с тех самых пор, как мы улеглись в сугроб.
— Нет, конечно! — рассмеялся Данила. — С девушками мы знакомимся как самые обычные мужчины, а вот если хотим найти пару, то прибегаем к услугам твоей тети. Раньше приходилось много путешествовать, да и то, никто не гарантировал стопроцентного результата. После знакомства с Любовью Викторовной все стало гораздо проще.
— Выходит, моя тетка кто-то вроде
сводни? — возмутилась я.— Скорее, свахи, — поправил он. — Вожак нашей стаи познакомился с ней совершенно случайно. Он видный мужчина, на него частенько заглядываются женщины, но твоя тетушка осталась равнодушна к его врожденному обаянию. Ей приглянулся наш третий. И то, как выяснилось, не ради личного интереса. Она сказала, что у нее есть знакомая, которой Вадим составит прекрасную пару. Мои друзья посмеялись, но чтобы не расстраивать такую очаровательную женщину, пригласили ее в ресторан и попросили привести подругу, которую она так настойчиво рекламировала. Каково же было удивление моих собратьев, когда выяснилось, что Яна на самом деле пара Вадиму. Так и пошло: Любовь Викторовна приглашала сюда какую-нибудь знакомую, а мы притаскивали на смотрины волков, запертых в портреты.
— И что же, ни разу не случалось осечек? — я даже приподнялась на локтях, благо, наст позволял это сделать.
— Представь себе — ни разу.
— А почему ты не верил в счастливую развязку этого приключения?
— Потому что обычно на такое волки решаются, когда ощущают потребность найти свою пару, — проворчал Данила. — У меня же в последние месяцы была только одна потребность — смотаться куда-нибудь подальше. Кто бы еще меня отпустил! Но на лето мне разрешили уехать в Карелию.
После этих слов я замерла.
— Что такое? — вскинулся мой собеседник.
— Ничего, просто я тоже хотела летом туда поехать, — едва сумела выговорить я, пораженная совпадением.
Данилу оно рассмешило.
— Значит, нам с тобой суждено было встретиться, — уверенно заявил он, отсмеявшись.
— Но почему ты согласился? И я так поняла, смотрины у вас летом…
— Согласился?! — удивился Данила. — А кто меня спрашивал? Меня сюда в приказном порядке отправили! Пара нашего главного волка сейчас находится в эйфории от известия о своем деликатном положении, и хочет, чтобы у всех вокруг в личной жизни в срочном порядке нарисовалось такое же безоблачное счастье.
— А ты каким образом вписываешься в ее окружение?
Мой волк вздохнул.
— Меня положение обязывает находиться рядом.
— Рядом с ней? — уточнила я.
— Рядом с вожаком.
— Все равно не понимаю почему, — пожаловалась я.
— Потому что я второй в стае, — Данила «скромно» отвел взгляд.
— Ничего себе! — восхитилась я.
Расспросить, как же он затесался между двумя матерыми волками, которые были явно старше, я не успела. Над головой пролетел пластиковый диск и врезался в ствол ближайшей яблони. Этим его полет и завершился.
— Действительно, почему бы не поиграть с фрисби, когда вокруг снега по колено, и все соседи разъехались! — возмутилась я.
— Не ворчи! — попросил Данила, чмокнув меня в кончик носа.
Дотянувшись до диска, он легко выбрался из сугроба и направился к калитке заднего двора. Там уже пританцовывала от нетерпения какая-то девчушка в бирюзовом костюме.
— Спасибо! — поблагодарила она звонким голосом, забирая свою собственность.
Данила улыбнулся. Наверное, тем он и хотел ограничиться, но эта особа схватила его за рукав, без труда просунув ладонь сквозь прутья калитки.