Искушение богини

Голос ее задрожал и прервался. Она так и не смогла допеть до конца. Положила лютню, взяла кубок и заглянула в его багровую глубину. Перхор неподвижно сидел у ее ног, обхватив руками колени и глядя в сторону. Она неторопливо выпила, ощущая прохладную сладость с привкусом чего-то еще, чего-то горького. Со вздохом поставила кубок обратно на поднос.

– Подержи мою руку, Перхор, – попросила она, – и не отпускай.

Он судорожно потянулся к ней и крепко сжал ее пальцы. Она откинулась в кресле.

– Да пребудет на тебе мое благословение, верный сын Египта, – прошептала она. – Сенмут, где ты, Сенмут? Ждешь ли ты меня?

Перхор почувствовал, как затрепетала тонкая рука, но хватки не ослабил. Слышал, как она зашептала снова, тихо, точно от усталости. Он долго сидел так, пока Ра медленно опускался за черную кромку скал, заливая кровавым светом балкон и спальню у нее за спиной. Лишь когда подул вечерний бриз, ероша ему волосы и бросая ему в лицо край ее шитой золотом набедренной повязки, он попытался встать, но не мог: мышцы не слушались его. И он продолжал сидеть, прижавшись лбом к ее холодной ладони, а последние отблески сияющего костра ее Отца зажигали искорки в драгоценных камнях на ее сандалиях.