Искушение чародея (сборник)
Шрифт:
Сергей Звонарев. Далекое, близкое
— Мы живем в тисках необходимости, — сказал Сергеев. — Мы живем всегда между двух зол, между трех зол, между множества зол. И остаемся людьми, потому что всегда думаем.
Уже темнело, поэтому прощание со Старым было недолгим.
С неба моросило, как и все последние недели этой дождливой весны. На дне могилы образовалась лужа. Старый лежал в гробу из кривых, с неровными краями досок, между которыми зияли темные щели. Крышку закрыли. Сергеев сказал несколько слов,
Помолчали недолго.
— Пора, — сказал Сергеев.
Олег взялся за лопату. Тяжелая липкая земля ударилась о крышку гроба. Засыпав могилу, они вместе с Диком положили сверху плиту из сланца. Выбить даты жизни Сергеев не успел.
Двинулись назад, к поселку. Дождь припустил с новой силой, на тропинке приходилось обходить лужи. Из них выползали червяки, то и дело меняя цвет.
Один за другим прошли через калитку. Олег услышал, как всхлипнула Марьяна — наверное, вспомнила, как все случилось. Хищник напал днем, такого раньше не было, сломал изгородь и помчался по улице, к играющим детям. Ближе всех к ним оказался Старый. Копье было у него под рукой, и он успел его метнуть, но не очень удачно: только поранил медведю лапу. Тот бросился на обидчика. С одной рукой и без оружия шансов у Старого не было. Когда подоспели Дик с Вайткусом, медведь его уже задрал.
— Зайди в мастерскую, — сказал Сергеев Олегу. — У меня к тебе дело.
— Как все прошло? — спросила Лиз.
— Нормально, — буркнул Олег.
— Я бы пошла, ты же знаешь, — сказала она, ища его взгляд просительно и в то же время требовательно, — но мне тяжело. Тошнит все время. Но ничего, это скоро пройдет.
Олег чистил лопату лопухом. Земля въелась в неровную доску, если не вычистить — завтра зацветет, и тогда придется делать новую.
— Как Марьяна?
— В порядке.
— Она красивая, да? Беременность ей не мешает. Срок приличный, а скачет, как девица. Куда только Дик смотрит? Велел бы ей дома сидеть.
— Как ты себя чувствуешь? — резко спросил Олег.
Лиз села на кровати.
— Я боюсь, мне страшно. Как все пройдет?
— Все будет хорошо. Ты не первая.
— Подойди ко мне, пожалуйста.
Он поставил лопату в угол, бросил лопух. Тот, пошевелив листом, прилип к земляному полу. Глядя на него, Олег сел на кровать рядом с Лиз и тут же ощутил ее тепло.
— Обними меня, — прошептала она, — скажи, что любишь.
— Люблю.
Лиз застыла.
— Нет, не так. Скажи по-настоящему.
— Люблю, — повторил он.
На секунду она замерла, потом закрыла лицо руками. Олег сидел рядом — неподвижный, как истукан. «Ну же, обними ее, скажи что-нибудь», — приказал он себе. Положил деревянные руки ей на плечи. Когда она не смотрела на него, было легче.
— Я буду стараться, — сказал Олег, — обещаю.
Сергеев точил нож. Услышав, как зашел Олег, кивнул на табуретку:
— Садись.
«Будет просить вещи из школы, — решил Олег, — нет, ничего не отдам». Ему тут же стало неловко. «А почему ты решил, что можешь распоряжаться ими? Только потому, что был
лучшим учеником Старого?»Не прерывая работы, Сергеев сказал:
— Дик нашел неплохое место, на возвышенности. В сторону от гор, два дня пути. Большой пологий холм, окруженным полем, озеро рядом. Лес там пореже и воды нет. Даже если река разольется, туда она не дойдет.
— Место для чего? — не понял Олег.
— Для поселка.
Разговоры о переезде велись с середины весны. Лес становился опаснее: не только люди приспосабливались к нему, но и он к ним. Охотиться стало труднее: шакалы все чаще нападали стаей. От грибов, раньше съедобных, неделями маялись животами. И мошка кусалась злее, приходилось выгонять ее дымом. А недавно к этому добавилась новая напасть: дождь, льющий, не переставая, уже третью неделю. Лес наполовину превратился в болото. Звери, согнанные водой с привычных мест, нападали на поселок.
Но Олег старался не думать об этом, он жил одним — подготовкой экспедиции к «Полюсу». Год назад она опять сорвалась: они прошли дальше, чем в прошлый раз, но на перевале их накрыла долгая снежная буря. Укрылись в пещере, но было страшно холодно, даже Дик почти не спал, когда приходилось лежать с краю. Томас заболел, у него сильно поднялась температура, он сильно ослаб и не мог идти. Следующей ночью, когда все забылись в тяжелом полусне, Томас умер. Олег нашел его первым — он лежал без одеяла, отдал его Марьяне, когда та уснула. Чтобы девушка не корила себя, Олег накрыл им Томаса.
Через две ночи кончились грибы; из еды осталась лишь горстка сушеного мяса. Когда буря утихла, Дик пошел на охоту. Он вернулся не скоро, но с добычей. На последних дровах приготовили мясо. Решающий разговор зрел и обещал быть жарким — судя по сосредоточенному молчанию.
А потом Олега укусила блоха. Приступ прошел тяжело, Олег сильно ослаб и все никак не мог согреться. Марьяна и Дик пытались его укрыть своими одеялами, но он не давал. Потом его начал бить кашель, поднялась температура, как у Томаса. Это все и решило.
«Значит, экспедиции в этом году не будет».
— И что вы решили?
— Пока ничего, — ровно ответил Сергеев. — Решать будем вместе.
— Если переезжать, экспедицию придется отложить.
— Да.
— Это неразумно. На «Полюсе» есть все, что нужно, — лекарства, оружие… да все!
Закончив нож, Сергеев положил его на полку, рядом с инструментами.
— Если экспедиция погибнет, поселок не выживет, — сказал он. — Ты сам видишь — лес опасен, как никогда. Если дождь не прекратится, будет еще хуже. А представь, река разольется. Что тогда будем делать?
— Переезд на новое место — тоже риск! У Марьяны уже приличный срок, и Лиз беременна.
— Тем более надо торопиться.
— Я готовился целый год, — безнадежно сказал Олег, — я могу пойти к кораблю один.
— Слишком рискованно, — возразил Сергеев, — если тебя укусит блоха, никто не поможет. А ночью ты будешь легкой добычей для хищников.
Олег чувствовал пустоту: не было смысла спорить, Сергеев все равно победит. Все, что он говорит, разумно и правильно. Вот только…
— Помните, как говорил Старый? Мы будем откладывать экспедицию год за годом. Всегда найдется причина. Потом кто-то из молодых решит, что корабль — это просто красивая легенда. Земля превратится в райский сад, а земляне — в богов. Хотя, — усмехнулся он, — быть может, через пару веков на него наткнутся наши потомки. Если выживут.